Иосиф, сын Иакова

Иосиф остался с отцом, провожая взглядом красивую девушку, смеющуюся и счастливую. Это был последний раз, когда юноша видел ее улыбку и слышал ее смех. Та ночь полностью изменила жизнь Дины. Если раньше она любила посмеяться и пошутить над братьями, а ее веселый звонкий голос был слышен во многих шатрах, то после этого ужасного события, Иосиф почти не видел ее. Дина перестала смеяться, а ее голос звучал еле слышно. Она редко выходила из шатра, предпочитая ни с кем не сталкиваться.

Было утро, его братья уже вернулись с праздника, и ушли пасти стада. У них немного болела голова от выпитого вина, но отец не стал жалеть их. В этой суматохе и легких спорах никто не заметил того, что Дины нет! Братья думали, что она пришла раньше и отдыхает в шатре. А отец даже не спросил про нее, тоже думая, что она занята делами или отсыпается в шатре.

Девушку хватились только через несколько часов. Ее мама Лия стала искать дочь, но нигде не могла найти. Иосиф до сих пор помнил выражение глаз Лии. Там была паника, страх и отчаяние. Она металась по небольшой поляне, забегала во все шатры и пыталась найти дочь, крича ее имя.

К поискам подключилась вся семья, женщины обеспокоенно смотрели друг на друга. Как бы они не спорили друг с другом, но дети не были виноваты. И несчастье, произошедшее с одним, ложилось на всю семью.

– Она пришла с праздника? – неожиданно прозвучал вопрос.

Это был Иаков, озабоченно смотрящий на жен и детей, бывших в стане. Он опирался на посох и с тревогой смотрел на стены Сихема.

– Не знаю, – Лия без сил опустилась на землю. – Я не видела ее со вчерашнего дня.

– Надо отправить кого-то в город, – предложила Зелфа. – Может она подружилась с кем-то из девушек и осталась погостить?

– Было бы хорошо, – тихо сказал Иаков, в душе чувствуя, что все не так просто.

Но они не успели отправить Асира, оставшегося в этот день в стане, в Сихем. Послышались голоса и какой-то шум. Иаков напряженно обернулся к источнику шума. К ним приближалась группа людей. К своему ужасу мужчина заметил среди них и свою дочь. Ее голова была покрыта и низко опущена, девушка ни на кого не смотрела, и вся ее невысокая фигурка выражала отчаяние. Иосиф заметил, что на Дине не ее одежда, а какая-то новая и подумал, где бы она могла взять ее.

Рядом с Иаковом, который сразу понял, что произошло с Диной, столпилась его семья – Рахиль, Лия, Зелфа, Валла, все дети и жены старших сыновей. Мужчина пристально вглядывался в приближающихся, и все четче видел, как вздрагивают плечи дочери.

– Нет! – раздался крик сзади. – Моя дочь! Что с ней сделали?

Иаков покосился на Лию, но ничего не сказал. Все его существо разделилось на две половины – одна хотела схватить меч и броситься на нечестивцев, посмевших надругаться над его дочерью. А вторая часть думала о том, как решить все это дело миром. Сыновья Иакова еще не все были взрослыми, и у многих не было жен и детей. Ввязаться сейчас в битву – означало забыть о мирной, спокойной жизни и попрощаться с большой семьей. Ведь многие могли погибнуть в сражении. Да и что-то внутри не давало Иакову отдать команду схватить мечи и броситься на сынов Еммора.

– Иаков, – сам князь Сихема – Еммор, стоял перед ним и его семьей. – Я пришел поговорить.

Иаков качнул головой, давая ему знак говорить, все внутри мужчины полыхало, но он заставил себя стоять спокойно.

– Мой сын Сихем хочет взять твою дочь Дину в жены.

Молодой парень, стоящий рядом с девушкой и был тем самым Сихемом, надругавшимся над Диной. В его глазах Иаков неожиданно заметил не просто страх или желание обладать девушкой, но и любовь. Он так нежно смотрел на Дину, что мужчина даже растерялся.

Со стороны поля послышались крики, оказывается, Асир успел сбегать за братьями и привести их к стану. Они уже все знали и возбужденно переговаривались, решая, что делать с человеком, обесчестившим их сестру. Иаков повернулся к ним, пока они не наломали дров, и махнул рукой, призывая успокоиться.

– Давайте выслушаем Еммора, затем решим, что делать.

Симеон кивнул остальным, давая понять, что они выслушают его, а потом убьют. Мечи сверкали в руках братьев, готовых кинуться на врагов. Им хватило одного взгляда на сестру, чтобы понять, что с ней сделали и осознать, что Асир ничего не придумал, и им надо будет отомстить за Дину.

Князь Сихема поднял руки в знак того, что он ничего не замышляет и заговорил успокоительным и в то же время твердым тоном.

– Сихем, сын мой, прилепился душою к дочери вашей, дайте же её в жену ему. Породнитесь с нами, отдавайте за нас дочерей ваших, а наших дочерей берите себе. Живите с нами, земля сия пред вами. Живите и промышляйте на ней и приобретайте ее во владение.

Симеон, Левий, Рувим и Иуда переглянулись. В них текла горячая кровь, и они не собирались прощать такое бесчестие. Но пока они молчали, а Еммор все говорил:

– Только бы мне найти благоволение в очах ваших. Назначьте самое большое вено и дары. Я дам, что ни скажете мне, только отдайте девицу в жены сыну моему.

В голову Симеона пришла замечательная, как ему показалась идея. Он подмигнул братьям, давая знать, что у него есть план. Тогда они смогут и отомстить, и поживиться в городе.

– Мы не можем этого сделать – выдать сестру нашу за человека, который не обрезан. Ибо это бесчестно для нас. У нас есть одно условие, при котором мы согласимся с вами.

Симеон заметил, что князь Сихема и его сын внимательно слушают его.

– Весь мужской пол у вас должен быть обрезан. Тогда мы будем отдавать за вас дочерей наших, и брать за себя ваших дочерей. Будем жить с вами, и составим один народ. А если не послушаете нас в том, чтобы обрезаться, то мы возьмем девушку и уйдем.

Братья за спиной зашумели, выражая свое недовольство. Они хотели отомстить за сестру, а не породниться с нечестивыми жителями. Но Симеон сделал им знак замолчать, он повернулся и прошептал:

– Не волнуйтесь, мы сполна отомстим за Дину!

Тем временем Еммор и Сихем, немного пошептавшись, обсудили предложенное им условие. Оба понимали, что это – маленькая плата за Дину, а выгода, которую они получат, породнившись с семьей Иакова, будем очень большой.

– Мы согласны, – Еммор повернулся к Иакову. – Если вы не против, мы возьмем Дину в наш город, чтобы готовиться к свадьбе. Сегодня же весь мужской пол нашего города будет обрезан.

– Хорошо, – с тяжелым сердцем согласился Иаков.

Он понимал, что обрезание – это завет с Богом, а жители Сихема просто хотят это сделать ради получения выгоды. Завет нужно было выполнять с искренним желанием поклоняться Богу, а не для того, чтобы получить девушку в жену. Иаков где-то внутри осознавал, что его сыновья не оставят это дело. Но он не знал, что делать и пустил все на самотек, надеясь, что Господь не допустит большого кровопролития.

***

Иосиф сидел в тени шатра, он жалел сестру и не совсем понимал, почему отец ничего не делает. Ведь Иаков тоже любил Дину! Но вместо мести предпочел отдать девушку замуж. За язычника! В голове отрока не укладывалось это, ведь нужно было выходить замуж только за человека их веры.

Иосиф видел, как Дина уходила с жителями Сихема в город. Он видел поникшие плечи девушки и очень хотел подбежать к ней и обнять. Но Иосиф понимал, что так нельзя делать, и он может только сделать хуже Дине. Ей и так плохо, вряд ли она захочет прикасаться к кому-то после того, что с ней сделали.

Отрок так и не поднялся из тени, проводив взглядом сестру и ее жениха. Он знал братьев и не понимал, как они так легко согласились отдать Дину. В сердце Иосифа зрело плохое предчувствие, что старшие братья не забудут того, что сделал Сихем.

К вечеру стало понятно, что жители города приняли их условие, и весь мужской пол Сихема совершил обрезание. Пока все шло тихо и спокойно, но Иосиф видел, как братья переглядываются и к чему-то готовятся.

Но отрок не успел ничего сказать отцу. Поздно вечером третьего дня, когда раны жителей города болели особенно сильно, Симеон и Левий с еще несколькими людьми напали на них с мечами. Они убили всех стариков, мужчин и мальчиков…

Иосиф слышал какой-то шум ночью, но не придал ему особого значения. Но утром его разбудили громкие крики, доносящиеся откуда-то недалеко. Отрок выскочил из шатра и увидел, как над городом поднимаются черные клубы дыма. Возле шатра Лии стояла Дина и плакала, уткнувшись в мать.

Где-то блеяли овцы, угнанные из города. Был слышен плач, Иосиф оглянулся, чтобы посмотреть на его источник и в ужасе увидел, что за пределами шатров стоят связанные женщины и дети. Там же был скот – мелкий и крупный, и ослы.

Иосиф в изумлении оглядывал их стан, изменившийся всего за одну ночь. Он ухватил Валлу, проходившую мимо.

– Что происходит?

Женщина покачала головой и с горечью сказала:

– Сегодня ночью твои братья напали на Сихем. Они убили всех мужчин и мальчиков. Разграбили город и угнали стада.

Иосиф побледнел, а потом услышал спор у шатра отца. Отрок быстро подошел туда и застал там своих братьев и Иакова, выговаривавшего сыновьям.

– Вы возмутили меня, сделали меня ненавистным для жителей этой земли, для Хананеев и Ферезеев. У меня мало людей. Соберутся против меня, поразят меня, и истреблен буду я и дом мой!

Братья переглядывались, но в них не было раскаяния или хоть малейшего сожаления о содеянном. В ограблении города они участвовали почти все, хотя Симеон и Левий были первыми, ворвавшимися в Сихем.

– Отец! – Симеон с возмущением смотрел на Иакова. – А разве можно поступать с сестрою нашею, как с блудницею!