World of Warcraft: Джайна Праудмур. Приливы войны

– По-моему, это ты оказал ей честь, взяв ее в жены, – заметила Джайна. – Расскажи о ней. В тот раз возможности поговорить с ней мне не представилось.

Го’эл с сомнением взглянул на нее, словно гадая, зачем ей все это знать, и слегка пожал плечами.

– Ну что ж… Родом она из маг’харов, родилась и выросла в Дреноре. Потому и кожа ее бурого цвета: ее народ никогда не подвергался разрушительному воздействию крови демонов. Конечно, Азерот ей в новинку, однако она уже страстно влюбилась в него. Подобно мне, она – шаманка и полностью посвятила себя исцелению нашего мира и… и меня самого.

Последние слова он произнес едва ли не шепотом.

– Но разве ты нуждаешься в исцелении? – спросила Джайна.

– Все мы нуждаемся в нем, понимаем ли это, или нет, – ответил Го’эл. – Мы получаем немало ран, просто живя этой жизнью, пусть даже на теле не остается ни единого шрама. Супруга, способная видеть тебя таким, каков ты есть, целиком и полностью – о, Джайна Праудмур, это великий дар. Дар, который каждый день исцеляет тебя, придает тебе новые силы… дар, требующий неустанной заботы. Этот-то дар и сделал меня цельным… помог осознать свое место и предназначение в жизни. – С этими словами он мягко накрыл плечо Джайны огромной зеленой ладонью. – Желал бы я того же дара, тех же прозрений и тебе, друг мой. Желал бы видеть тебя в радости, чтоб жизнь твоя обрела полноту, а цель была бы ясна.

– Моя жизнь уже обрела полноту. И цель моя мне известна.

Го’эл улыбнулся, блеснув острыми клыками.

– Я уже говорил: то, что для тебя будет правильным, знаешь только ты сама. Но еще скажу вот что: какой путь ни выбери, куда бы он ни привел, он будет куда легче и приятнее, если рядом с тобой окажется спутник жизни. Лично я убежден в этом твердо.

Все это напомнило Джайне о Кель’тасе Солнечном Скитальце и об Артасе Менетиле, и эти воспоминания оказались неожиданно, непривычно горькими. Некогда оба они были такими светлыми, такими прекрасными… и оба любили ее. Одним она восхищалась и очень его уважала, другого любила взаимной любовью. Но оба пали, поддавшись зову темных сил и слабостей собственных душ. Подумав об этом, Джайна невесело улыбнулась, отринула прочь досаду, горечь и сомнения и накрыла бледными тонкими пальцами зеленую лапищу орка.

– Пожалуй, я не слишком разумна в выборе спутников жизни, – сказала она. – Вот выбирать друзей – это мне удается куда лучше.

На этом оба умолкли, но еще долго-долго сидели рядом.

Глава четвертая

В то время как Джайна поплыла назад, в Терамор, возвращаясь со встречи с Траллом, с небес хлынул дождь. Вокруг тут же стало холодно и неуютно, однако всем этим неудобствам волшебница искренне обрадовалась: в такое ненастье мало кто отважится выйти из дому. Привязав шлюпку к причалу и слегка поскользнувшись на мокром настиле, она никем не замеченной под прикрытием пелены дождя добралась до потайной двери в башню, надежно укрытой от посторонних глаз волшебством, и вскоре оказалась в своей уютной гостиной. Неудержимо дрожа, она пробормотала заклинание, щелкнула пальцами и развела огонь в очаге, таким же образом высушила одежду и сбросила плащ.

Заварив чаю и наполнив блюдце печеньем, она поставила все это на небольшой столик, устроилась у огня и задумалась над словами Тралла. С виду он казался таким… довольным жизнью. Умиротворенным. Но как он может сохранять спокойствие? Ведь он – в прямом смысле слова – повернулся спиной к собственному народу, а передав бразды правления Гаррошу, практически обеспечил неизбежную войну! Будь Андуин постарше, он стал бы Джайне ценным союзником. Впрочем, юность так мимолетна… Вспомнив об этом, Джайна тут же устыдилась своего минутного порыва: уж лучше пусть Андуин наслаждается юностью сполна, до последнего ее дня!

Ну, а Тралл (то есть, Го’эл – к его новому имени еще привыкать и привыкать) ныне женат. Что это может означать для Орды? Возможно, ему захочется, чтобы после него вождем стал его сын или дочь? Быть может, если Аггра подарит ему дитя, он вновь наденет мантию вождя и вновь станет править Ордой?

– Леди Джайна, а не останется ли печенья и для меня? – пискнули за спиной.

Тоненький голосок принадлежал юной девушке.

Джайна, не оборачиваясь, улыбнулась. Она так глубоко задумалась, что даже не услышала характерного негромкого гудения заклинания телепортации.

– Киннди, печенье ты в любой момент можешь сотворить себе и сама.

Ученица радостно рассмеялась, плюхнулась в кресло напротив, у очага, налила себе чаю и потянулась за вышеупомянутым печеньем.

– Да, но мое печенье – всего лишь печенье ученицы, а ваше – печенье наставницы. Оно всегда намного вкуснее!

– Ну, приготовление шоколадной крошки ты вскоре освоишь, – сказала Джайна, изо всех сил сохраняя невозмутимость на лице. – А вот яблоки уже нарезаешь весьма и весьма неплохо.

– Рада, что вы так думаете, – откликнулась Киннди Искросвет.

Даже по гномьим меркам бойкая, с пышной копной ярко-розовых волос, собранных в хвостики на затылке, она выглядела куда моложе своих двадцати двух лет (а гном в эту пору – еще подросток). С виду ее легко можно было принять за легкомысленную пустышку, серьезности в коей – не больше, чем вещества в сахарной вате, которую так напоминала ее шевелюра, однако во взгляде ее явственно чувствовалась острота ума, разительно противоречившая внешнему простодушию. Джайна взяла ее в ученицы около полугода назад – и, можно сказать, едва ли не против собственной воли.

Вскоре после начала Катаклизма Ронин, возглавивший Кирин-Тор во время Войны за Нексус и возглавлявший его по сей день, потребовал Джайну к себе. Встретившись с ним в Пурпурной Гостиной – особой комнате, куда, насколько ей было известно, можно попасть только через портал, – Джайна обнаружила Ронина серьезным, как никогда прежде. Наполнив пару бокалов искристым даларанским вином, он сел напротив и устремил на волшебницу пристальный взгляд.

– Ронин, – негромко заговорила Джайна, даже не пригубив изысканного напитка, – в чем дело? Что произошло?

– Что ж, давай поглядим, – отвечал он. – Смертокрыл свирепствует на воле, Темные берега поглотило море…

– Я имею в виду, с тобой.

– Со мной, Джайна, все в порядке, – заверил ее Ронин, криво улыбнувшись собственной мрачной шутке. – Дело лишь в… в одной заботе, которой я хотел бы поделиться с тобой.

Джайна слегка нахмурилась, отчего между ее бровей пролегла крохотная морщинка, и отодвинула бокал в сторону.

– Со мной? Но отчего именно со мной? Я ведь не член Совета Шести. И даже больше не член Кирин-Тора.

Некогда наставник Джайны, Антонидас, ввел ее в Кирин-Тор, но после Третьей Войны, когда уцелевшие члены Кирин-Тора решили возродить его вновь, она предпочла остаться в стороне.

– Вот потому-то я и обращаюсь именно к тебе, – пояснил Ронин. – Джайна, все мы многое вынесли. Все были крайне заняты – вели переговоры, строили планы, бились с врагом… и за всем этим совершенно забыли о других, возможно, еще более важных делах.

Джайна озадаченно улыбнулась.

– Победить Малигоса, оправиться после того, как весь мир трясло, будто крысу в зубах мастифа… по-моему, все это довольно-таки важно.

– Так и есть, – кивнул Ронин. – Так и есть. Но обучение нового поколения – тоже.

– Да, но при чем же здесь… ах, вот оно что! – Сообразив, к чему он ведет, Джайна решительно покачала головой. – Нет, Ронин, я бы и рада помочь, но переехать в Даларан никак не могу. У нас, в Тераморе, свои неурядицы. Да, Орда пострадала от Катаклизма не меньше Альянса, однако нам угрожает так много…

Ронин прервал ее, вскинув кверху ладонь.

– Нет, ты меня не так поняла, – сказал он. – Я вовсе не прошу тебя остаться здесь, в Аметистовой цитадели. Здесь нас хватает, а вот в мире – до обидного мало.

– Ах, вот оно что, – повторила Джайна. – Ты… хочешь, чтоб я взяла себе ученика.

– Да. Если ты согласишься. Особо хотелось бы рекомендовать одну юную девушку. Весьма многообещающую, исключительно умную и страстно желающую посмотреть мир за стенами Стальгорна и Даларана. Полагаю, друг другу вы прекрасно подойдете.

Вот тут Джайна действительно поняла все. Поудобнее расположившись на мягком пурпурном диване, она потянулась к бокалу, пригубила вино и добавила:

– А заодно она прекрасно сможет сообщать в Даларан все тераморские новости.

– Ну, полноте, леди Праудмур! Нельзя же всерьез полагать, будто мы бросим столь сильного и влиятельного мага в Тераморе совсем одну.

– Сказать откровенно, я удивляюсь, что ко мне не приставили соглядатая до сих пор.

Во взгляде Ронина мелькнуло раскаяние.

– Кругом полный хаос, – печально сказал он. – Не думай, дело не в недоверии. Нам просто нужно… э-э…

– Сим обещаю и клянусь Темных Порталов не открывать, – с шутливой серьезностью провозгласила Джайна, торжественно подняв правую руку.

Ронин рассмеялся, но тут же вновь сделался серьезен. Взяв Джайну за руку, он заговорщически склонился к ней.