Архетипы вечности

Архетипы вечности
Кристи Лоовус

Деметрис – молодой сорвиголова, который окончил обязательное обучение и стоит на пороге взрослой жизни в единственном оставшемся на Земле техногенном мегаполисе. Наая – слепая дикарка из племени, мутировавшем и живущем в гармонии с дикой природой. Мир Деметриса подчинён жёстким законам государственного аппарата, мир Нааи – не менее жёстким, но справедливым законам естественного отбора. Оба сообщества зависят от скудных ресурсов планеты, в частности – от грибного протеина. Какой причудливый виток уготовила эволюция? Есть ли у Дэма шанс стать героем? Что может видеть слепая? Судьба предопределяет архетип, но при выборе пути не последнюю роль играют грибы.

Кристи Лоовус

Архетипы вечности

Часть 1

Глава 1. Брат

«Ты можешь быть, чем хочешь казаться! Ты можешь быть, чем хочешь казаться! Ты можешь быы…», – завопил динамик, как только дверь моего жилища мягко скользнула в сторону, а я еще даже не успел переступить порог. Я жестом отмахнулся от навязчивой рекламы очередного улучшенного, самого крутого и неимоверно дорогого блока дополненной персонификации. Динамик заткнулся. Мой блок меня вполне устраивал: хоть он и был подарен на день появления целых два года назад, но поддерживал до двенадцати полностью персонифицированных интерфейсов и имел доступ к галереям официальных интерфейсов, которые исчислялись тысячами. Ну и конечно, после некоторых манипуляций у моего хорошего кореша, мог хранить и полностью андерграунд моды. Их у меня было пять. Вот самый первый и, наверное, поэтому самый нежно любимый – маленькая девочка в платье воланом, у которой вместо левой руки были щупальца осьминога. Классно в таком моде прийти в клуб и построить глазки лошкам до двадцати. Или вот другой – таинственный воин-тень, одетый полностью в черное, тонкий, гибкий, похожий на стальную струну. Или… но что-то я увлекся. Подпольные моды не наденешь каждый день, даже дома их лучше не доставать. Могут конфисковать вместе с блоком персонификации, влепить штраф, отправить на какие-нибудь позорные общественные работы и вообще, взять на учет. Так что покрасоваться в них я мог только в компании такой же оторванной молодежи, как и я, в закрытых клубах и подвалах Моссо и Россо.

Я включил окно с видом на горный пейзаж, умылся прямо на кухне (оставалось еще 2.34 л воды до конца суток, неплохо), махом запрыгнул на серый безликий диван и только тогда отключил свой блок дополненной персонификации. Мой ежедневный мод был вполне похож на меня настоящего: немного постарше для солидности, но видно, что не более тридцати, чтобы не скатиться в скучную категорию постградуентов из компании моей сестры; волосы светлее и длиннее чем у меня, более здоровая и румяная кожа, ну и конечно больший процент мышечной массы – приятно посмотреть и девчонкам, и мне самому. Одевался я неброско – кожаная куртка, темные джинсы, и любимые боты на платформах, которые натурально делали меня выше и позволяли отключать опцию визуального увеличения роста в моде. Никаких голографических пидарских леггинсов, вычурных жабо с кружевами или синтетического цвета кожи. Я просто хороший парень, который в свой 21 год как раз выпустился из школы и теперь должен целых два года отвести на «определение» – то есть, поболтаться то там, то сям, поработать интерном сначала в компаниях, куда нас распределили после школы согласно результатам выпускных тестов, потом поискать что-то самому, ну и пооттягиваться конечно, пока двери университета не закрыли меня в почти стерильном кубике общежития. Оно только исторически называлось обще-житие, на самом деле я бы назвал эту комнатушку моно-житием или даже изолятором, из которого можно выбираться только в скучные и такие же стерильные аудитории, инфотеки, столовую и спортивный зал кампуса. Студенты – это последняя возрастная категория, находящаяся на практически полном содержании Института Планирования Населения. При этом, благодаря заложенным в них генетическим данным они привилегированны получать высшее образование вместо того, чтобы всю жизнь трудится на физических работах. Неудивительно, что за ними ведется строгий контроль – ИПН не хочет тратить свои средства впустую. В зависимости от специальности, учащиеся посвящают от десяти до двенадцати лет своей жизни обучению в стенах Национального университета: ни одного дня не должно быть потрачено впустую, только к знаниям, вперед на благо общества, получать и применять на практике. Даже время для отдыха подчинено контролю: понятно, что освещение выключают с расчетом на 8 часов сна ежедневно, так еще 6 часов в неделю студент обязан уделить физическому здоровью и 12 часов – посвятить общественным работам! Я довольно насмотрелся на быт студентов во время регулярных, но редких посещений общежития сестры. Только благодаря своей феноменальной памяти и работоспособности она успевала прорабатывать учебные материалы раньше установленных сроков и поэтому находила возможность встречаться со мной и даже выбираться за пределы кампуса.

О сестра моя. Умничка. Никита Анна Александра Волкова, шестьсот тысяч восемьсот двенадцать триста двадцать шесть – последние шесть цифр регистрационного номера я добавляю специально и произношу неимоверно официальным тоном, дабы подчеркнуть значимость ситуации. Маленького роста (это у нас семейное, ха-ха), сероглазая, строгая, целеустремленная и просто фанатично помешанная на своей ботанике, ах простите, микологии. Она не прощает неточности в терминологии даже мне. Я зову ее Никки, в честь греческой богини победы. Мне можно. Разница в возрасте позволила нам сформировать интересные отношения, завязанные на ее околоматеринских чувствах ко мне, на дружеском общении сиблингов и на моем воинственном норове защитника. Я хоть и младше, но порву любого, кто посмеет ее обидеть, хотя признаюсь честно, смельчаков сделать это не так уж и много. Сестра может обратить в камень обидчика (или обидчицу) одним только взглядом своих холодных глаз. Вообще, наличие сиблингов сейчас как-то выходит из моды – исследования Института Планирования Населения показывают, что обществу удобнее работать с двойняшками, тройняшками и так до десятирняшек. Обладая полностью идентичным генотипом, они тем не менее могут проявлять разные фенотипы, особенности характера и даже заболевания, которые тем не менее спадают в какой-то определенный диапазон, в котором все это проще предугадать, быстрее выявить и эффективнее исправить. Но мне эти “много-няшки” не нравятся, слишком много одинаковости и предсказуемости, где же возможности для естественной эволюции? Глядишь так выведем идеального мужчину и женщину, станут все вообще идентичными, а потом выяснится, что это не тот путь, по которому стоило идти и для выживания не хватает именно тех мутаций, которыми наш ИПН пренебрег… Короче, хоть я и не идеален, но зато живуч, и мне греет сердце наше с Никки родство из общей яйцеклетки. А учитывая, что удачный выбор яйцеклеток всегда меньше, я имею все шансы стать дядей.

Так вот, сестричке Никки уже 32 и это значит, что в ближайшие три года она будет писать выпускную работу и натурально выпускаться из своего стерильного учебного заведения в реальную жизнь, ненамного, но все же менее стерильную. Кто бы мог подумать, но именно благодаря моей ученой сестренке нас и ожидает неплохая заварушка. В рамках изучения развития грибных культур и внедрения новых сортов в пищевую промышленность она получила разрешение на посещение дикарей, или выражаясь культурно, этноплемен. Этноплемена, как известно, живут вне границ Старсити и даже вне границ всего Кумпола. Они, как и мы, активно растят грибные культуры, но в отличие от нас не используют ровно никакого программного обеспечения для контроля роста, не прибегают к генным модификациям и не опрыскивают мицелии факторами роста. Я даже не уверен, что они растят свои грибные поля на гидропонике, не удивлюсь, если грибы прут у них прямо из сырой земли. При этом, дикари получают достаточные урожаи и нутрическую ценность продукта. Я читал, что количество выращиваемых дикарями съедобных сортов грибов превышает сотню. Невероятно! Для сравнения могу сказать, что в наших пищевых блоках можно найти около десяти, максимум пятнадцати разновидностей. Основными и всем давно приевшимися остаются шампиньоны, вешенки, шитаке, опята. Я люблю лисички и белые, но это уже не каждый день по карману. Также можно купить дешевый грибной протеин, который получают из каких-то микроскопических грибочков типа плесени. Он якобы полезный, но почти безвкусный, поэтому его полезность тут же балансируется неполезностью ароматизаторов и заменителей вкуса, без которых жрать его не станешь. Я думаю, его вывели специально, чтобы рабочие слои населения не дохли от голода, ну и вообще не болели бы от физического истощения, не расходовали ресурсы медицинских учреждений, а спокойно трудились бы на конвейерах Цистерны. Но это уже лирика.

В общем, было бы действительно неплохо разнообразить полки местных пищевых блоков вкусными грибами. Никки уже 9 лет изучает традиционные дикарские механизмы воздействия на культивацию грибов и хочет адаптировать их под процессы современного сельского хозяйства в Старсити. Так как она крутой и подающий большие надежды молодой ученый, к тому же благонадежный и достойный доверия, то смогла получить грант от Национального университета для проведения полевых исследований. Уж эти ребята знают, когда человек действительно нашел дело жизни, относится к нему со всей страстью и точно принесет пользу нашему скромному почти шестидесяти миллионному обществу. А практическая польза от трудов одного человека – это хорошие деньги для самого НацУнивера, тут даже мне понятно.

Полученный Никки грант выражается не столько денежными средствами, сколько миллионом разных документов, дающих ей доступ за границы Кумпола. И мне заодно, на правах личного охранника (не зря я пятнадцать лет лупил мальчишек в секции по вольной борьбе) и фотографа (а это, признаюсь, притянуто за уши). С момента подачи заявления от имени руководителя проекта – профессора Серафима Серджио Чалых, на прохождение всех тренингов и получение тысячи и одной электронной записи на наших чипах ушло больше года. Никки говорит, что этот срок вполне оправдан, я же считаю, что Старсити погряз в бюрократии космического масштаба. Но теперь все документы у нас на руках, точнее, на чипах, и до старта осталось четыре дня. Завтра я пакую походный рюкзак и в среду мы летим на остров Карнаки – особый пограничный пункт на юго-западной окраине Кумпола. На самом деле, это никакой не остров в географическом понимании этого слова. Откуда под Кумполом взяться островам, если вода у нас в вечном дефиците? Карнаки, это что-то вроде большой платформы, которая возвышается над пораженной приграничной радиацией почвой на специальных сваях высотой около двух километров. Насколько я знаю, по периметру Кумпола несколько таких островов. Наверняка, большая часть засекречена, но даже о тех немногих, которые теоретически доступны каждому жителю Старсити, громко говорить не принято, а побывать там могут совсем не многие. Я знаю, что сестренка уже волнуется, хоть и не показывает эмоций. Что же говорить про меня, вчерашнего выпускника со школьной скамьи. Я мандражирую больше, чем перед регистрацией права на виртуальные свидания с девушками. Я выхожу за пределы Кумпола. Я смогу увидеть настоящих дикарей. Я две недели буду тусить в диких джунглях. Я – Деметрис Анна Александр Волков, номер шестьсот тысяч восемьсот двенадцать девятьсот сорок три, или просто Дэм.

Глава 2. Сестра

Я знала, что сегодня все придут пораньше, и хотела быть первой. Побыть в лабе в одиночестве, выдохнуть, настроиться на нужную волну. Пришлось ставить рассвет на 05.45 и урезать время на утреннюю пробежку до 10 минут. Не люблю выбиваться из привычного графика. Это чересчур активизирует симпатическую нервную систему, одновременно лишая чувства упорядоченности, но сегодня был непростой день. Чтобы не было времени на лишнюю нервозность, я максимально быстро собралась, включила блок дополненной персонификации и выбрала свой стандартный рабочий модуль: аккуратное каре пшеничных прямых волос, темно-серая водолазка, шарфик в пастельных тонах, узкие черные брюки со стрелочками, черные же полуботинки на толстой подошве. И необходимый минимум для поездок – плотная защитная куртка (выглядит ну совсем как кожаная, с сеточкой блестящих пор, с аккуратно морщинистыми складками на сгибах и немного жесткая на ощупь), такие же черные перчатки и шлем. Я ввела свой персональный код на панели управления пищевым блоком, и он выплюнул прохладный контейнер с завтраком, точно рассчитанный на мои индивидуальные потребности. Медленно выпив маленькими глотками положенные 150 мл воды, я сразу села в скутер. Вода приятно освежила, но ЖКТ еще не проснулся и не включился в работу, так что есть не хотелось. Я забрала утренний рацион на работу. Перекушу позже, никто и не узнает. И все же я не могла скрыть от себя, что это утро слишком сильно идет не по правилам.

Скутер вылетел из гаража, как маленький целеустремленный жук. Я много раз видела таких в резервации, и видимо, скоро увижу в самой настоящей натуральной среде обитания. Небо за куполом светлело, искусственное освещение в верхних полосах движения было уже отключено. Я летела на двух третях от дна города, по полосе Н3: достаточно быстро, чтобы не отвлекаться от контроля управлением, но при этом не слишком высоко – не люблю брать на себя обязательство гонять по верхам, даже в такое раннее утро, когда на гоночных полосах практически пусто. Скутер слушался меня беспрекословно – я всегда получаю удовольствие от полетов в раннее утро, именно тогда, когда участникам воздушного движения разрешена максимальная скорость.

Город методично просыпался: поуровнево отключались маленькие местные уличные диоды, погружая здания в серую рассветную дымку. Дневное освещение города генерировалось зенитной частью Кумпола, заменяя нам настоящее солнце. Как бы в компенсацию слабого утреннего освещения снаружи, на полосы движения просачивался свет от внутренних светильников в хаузах жителей верхних этажей. Там обитал самый состоятельный класс Старсити. Они имели многие блага и даже настоящие окна из гипсостекла – эх, мечта.

Я добралась до кампуса за 13 минут 46 секунд. Неплохо, хоть и не рекорд. «Только рекордов мне сегодня не хватало, для выброса норадреналина будет еще достаточно поводов», – улыбнулась я себе. В лаборатории было пусто, тихо, безопасно. Приглушенный свет, длинные ряды стеллажей с аккуратными серыми выдвижными ящиками и столешницами. Привычные запахи влаги, микроудобрений и грибного хитина. Я не переношу суеты, и скопление даже четырех человек нашего тима иногда повышает мой уровень кортизола. Неприятно. Плохо влияет на концентрацию и как следствие – на результаты работы и самооценку. Учитывая предстоящую экспедицию, и я, и команда итак были взвинчены. Поэтому лучше закончить основные дела до прихода ребят. Мне было поручено проверить списки оборудования, чтобы Макс мог до конца дня собрать все физические и виртуальные предметы.

Я включила таблоид и начала проверку. Транспортные средства (а их нам полагалось всего два: основной квадроптер и двухместный скутер) остаются на Базе после доставки и высадки нас в хижине. Отлично, они уже получили аппрув Бата. Дальше. Экипировка в двух комплектах на каждого участника тима, кроме самого Бата, конечно – он не идет в полевые работы, а остается координировать нас с Базы и держать связь со Старсити. На экране таблоида вышло трехмерное изображение костюмов, их техническая спецификация и количество: 4 основных в полной комплектации и 4 запаски попроще. Так как все учения проходили в муляжах, реальную экипировку я пока видела вживую только один раз – во время контрольной примерки, и должна признать, что она произвела на меня впечатление. В поле нам нельзя будет использовать привычный блок дополненной персонификации, так что каждый будет работать в собственном теле и в своем истинном размере. Немного пугающе. Защиту от внешней среды, очистку воздуха, связь с Базой и между собой, первую помощь и даже фильтрацию питьевой воды должен будет оказывать костюм. Неудивительно, что он был оснащен всеми новейшими технологиями.

Далее. Переносная лаборатория. Компактная, но достаточно мощная, ничего лишнего. Ее я комплектовала собственноручно и поэтому была уверена в качестве компонентов, реактивов, инструментов и вспомогательных средств. С помощью нужных реагентов я буду фиксировать показатели кислотности и химического состава почвы, наиболее подходящие для роста предложенных нам видов грибов. Также я смогу узнать состав удобрений, используемых аборигенами, способы их получения и консервации. Все данные легко сортировать, хранить и моментально передавать через персональный таблоид. Главное – получить доступ к этим самым данным, к плантациям аборигенов, а систематизировать их уже дело вторичное. Последние несколько месяцев я старалась отогнать от себя дурные мысли и даже, по назначению лекарственного блока, принимала бромидозепамы последнего поколения для снижения уровня тревожности. Конфиденциально и в минимальной дозировке. Эта экспедиция не просто много значила для меня, она буквально определяла мое будущее на ближайшие лет двадцать. Я кропотливо училась и прилежно работала, я знала свою страсть и потенциал своего мозга, и очень хотела применить его именно в микологии, привнести в науку больше, чем было сделано за последние лет пять. Возможно, совершить прорыв на благо СтарСити… Конечно, я понимала, что лечу не на другую планету, ведь это далеко не первый наш контакт с аборигенами: представители СтарСити давно вели программу сохранения дружественных связей с жителями вне Кумпола. В качестве гуманитарной помощи, аборигенам предоставляли лекарства, фильтры для очищения воздуха, воды и почвы, одежду и обувь. Раз в пять лет им отправляли подборку современной литературы и живописи на каких-то хитрых физических носителях типа оргстекла – наверно удивительно держать любимое произведение непосредственно в своих руках! Несмотря на все это, я не была уверена, что аборигены отнесутся дружелюбно к нашей миссии не только дать, но и получить. Я изучила все материалы по предыдущим контактам с ними – их было не так много, но практически всегда аборигены принимали позицию отстранения и игнорирования наших агентов. В одном из отчетов предполагается, что аборигены не желали знакомиться «просто так», без четко поставленной практической задачи и понятных им выгод. Это и был основной наш расчет – прийти с позицией просящих, преклонившихся перед их знаниями и дающих определенную плату за получение значимых для нас данных. Должно сработать, должно…

Я вышла из минутного оцепенения и вернулась к проверке. Пищевой блок на весь тим также уже был подготовлен. Им занималась Ангелика, и ее способностям рационально подобрать наиболее разнообразное питание я полностью доверяла. Ангелика была специалистом по нутрициологии. В ее обязанности входил расчет рациона с учетом персональных особенностей членов команды, разработка меню, непосредственно комплектация самих пищевых и сырьевых продуктов, контроль количества и качества воды. В полевых условиях Ангелика будет анализировать сорта грибов с точки зрения нутрициологии, сравнивая и выбирая те, которые наилучшим образом удовлетворяют пищевым потребностям жителей СтарСити разных классов. Процентное содержание и усвояемость белков, биодоступность минералов и витаминов, природные консерванты, влияющие на сроки хранения, натуральные способы консервации грибов, и конечно их потенциальная токсичность – все это важно при введении в массовое производство нового сорта. Ангелика также будет оценивать и вкусовые данные грибов, хотя я считаю такой подход субъективным и предлагала отказаться от оценочности по вкусу в принципе. Однако Ангелика смогла настоять на своем и даже разработала некие таблицы, позволяющие выводить приемлемый вкус для наибольшего количества человек. Это снискало ей определенную известность в широких массах: ее имя мелькало на некоторых брендах для пищевых блоков, ее приглашали рассказать о последних разработках «вкусовых» товаров. Наш нутрициолог не отказывала себе иногда покупаться в лучах славы, сыграть роль умной и красивой, хотя за ее ужимками я иногда могла разглядеть простую обезьяну. Ангелика много внимания уделяла своей внешности, имея не только блок дополненной персонификации самой последней модели, но и прибегая к консультациям модных дизайнеров. Ее пышную фигуру идеальных песочных часов облекали неоновые деловые костюмы и платья в пол, состоящие из миллиардов перемещающихся по ключевым участкам тела нитей, выигрышно подчеркивающих нужные изгибы. Фенотипы, которые она носила, все как на подбор были с яркими волосами, огромными глазищами, крупными чувственными губами. Ее наряды никогда не повторялись, видимо, раз в неделю она полностью обновляла внутреннюю память своего БДП. «Тем сложнее ей будет работать в своем реальном теле», – подумала я и немного устыдилась собственного чувства злорадства и желания превосходить Ангелику хоть в чем-то.

Помимо вопросов питания, моя коллега также занималась переводами. Хотя в отношении коммуникации мы должны были полагаться на переводческий модуль наших костюмов, иметь запасной вариант на случай непредвиденных неисправностей было разумно и безопасно. Каждый в Старсити служил другим наилучшими способами, и наша команда была не исключением.

Механически сверяя список дополнительных лекарственных средств с имеющимися в наличии в контейнерах, я задумалась об остальных членах тима. Макс… Высокий, широкоплечий, вечные его рубашки в крупную клетку и светлые джинсы, белоснежная улыбка, короткие волосы цвета сена, широкие сухие ладони – оплот надежности и спокойного дружелюбия. Иногда он напоминал мне героя какого-то древнего видеофильма середины двадцатого века – такого, какие скакали на живых лошадях и покоряли сердца молодых девушек с крупными локонами. Он мог долго играть второстепенную роль, но потом вдруг совершить какой-нибудь ожидаемый и не слишком экстремальный подвиг и за счет этого стать главным героем фильма. Макс был нашим главным и единственным инженером, а также по совместительству медбратом. Он был способен починить практически все оборудование, починка которого в принципе возможна в полевых условиях. Его крупные руки прекрасно справлялись с мануальной работой. Помимо этого, он выучился на парамедика и действительно прошел 8 месяцев стажировки в команде городских спасателей – редкость в наше время, когда молодежь предпочитает избегать всего, что связано с живыми телами, их неприкрытым БДП внешним видом и отталкивающими выделениями, типа крови. Но Макс чинил людей с такой же спокойной улыбкой, с которой возился со сломавшимся скутером или мелкой техникой. Может, его секрет был заключен в равнодушии больше, чем в благожелательности… Но вот опять я плохо думаю о внутренних качествах коллег. Надо бы посетить клинического психолога, пока эта странная фрустрация не дает о себе знать более значимыми проявлениями.

И наконец, наш руководитель, профессор Серафим Серджио Чалых, босс, высокая, непроницаемая гранитная стена. Крепкая, защищающая, надежная, но такая безразличная, индифферентная, даже холодная. С Батом мне предстояло пройти заключающее обучение, и пока я не поставила себе галочку, что данный пункт позади – я не могла быть полностью уверена, что экспедиция состоится и состоится с моим непосредственным участием.

Итак, наша малая команда – это я, профессор Чалых, Ангелика и Макс. Моими стараниями, в экспедицию также должен был ехать мой младший брат Деметрис. Это меня одновременно и радовало, и беспокоило. Я смогла получить грант на включение его в экспедицию довольно легко. Конечно, с точки зрения Дэма мне пришлось пройти сотни инстанций и совершить миллион бюрократических взаимодействий с ними, но я-то знаю процессы получения грантов от Института и понимаю, что подозрительно безболезненно получила свой. Иногда мой мозг слишком легко генерировал параноидальные идеи и целые конспирологические теории, направленные против нашей экспедиции или против меня в частности. Я отложила в сторону таблоид и потянулась за лекарственным блоком, который охотно выплюнул на мою бледную ладонь две крошечные таблетки успокоения.

Глава 3. Тусовка

Деметрис будет не Деметрис, если хорошенько не потусит перед отлетом неизвестно куда. Не спорю, что во-первых, мне было приятно лишний раз напомнить сверстникам о моей предстоящей миссии, приподняться в их глазах из простого парня-тусовщика в почти что ученого, такого весомого и значимого. К тому же, я хотел кое-что перетереть с Вано – Йеговой Василио Найковым, четыреста восемьсот девять тысяч девятьсот восемьдесят четыре – моим корешем, софтовым гением, пареньком не от мира сего (да вы только посмотрите на его порядковый номер – сразу видно, знак судьбы), но надежным и легким на подъем, если знать, в какую тусовку его тащить.

У меня было время продумать план развлечений на вечер, пока я принимал участие в двухчасовом обязательном Занятии Во Благо Старсити – сегодня я должен был зачистить под последующую покраску 800 м2 стены какого-то офисного здания: работа не пыльная, лети себе в метре от стены и поглядывай, чтобы струйный очиститель работал равномерно и без перебоев. К тому же в нижней части здания не было окон, а значит никаких особых мер предосторожности, как при работе с гипсостеклом, мне не надо было предпринимать. Вообще мое присутствие было скорее формальностью, чем реальной необходимостью, но я не скучал. Во-первых, был выбран, приобретен и даже доставлен в нужное место качественный стимулянт: не слишком адреналиновый, чтобы угодить моему и так немного дерганному товарищу Вано, но при этом достаточно эндорфинный, чтобы угодить мне. Конечно, покупка (точнее, выменивание за некоторые блага, которые я смог скопить недель за шесть) таких вещей была делом немного, совсем немного, рискованным и если бы сестра узнала, чем я занимаюсь в свободное время помимо бега и написания музычки, она бы ни за что не взяла меня ни в какую научную экспедицию, чтобы не рисковать собственной репутацией и карьерой. Да и вообще, она наверное заперла бы меня в мягкий куб лечебницы, пока последний атом запрещенных веществ не покинул бы мое тело, а заодно вживила бы мне регулятор всех гормональных систем тела, как страшному преступнику, лишь бы только дорогой брат не натворил глупостей. Так что я всегда был предельно осторожен, и позволял себе маленькие радости гораздо реже, чем хотелось бы.

В этом раз я раздобыл 0,15 мг МГБ38999. Этого количества прекрасно хватит и на меня, и на Вано. К счастью, мой худощавый друг с ускоренным метаболизмом отлично входит в раж уже с трети приобретенного количества, быстро достигает пика, быстро остывает и никогда не требует продолжения. Экономно. Вано никогда не докладывал своих благ для покупки стимулянтов, и я никогда не просил. Во-первых, инициатива затусить всегда исходила от меня. Ну а во-вторых, Вано помогал мне с прошивкой моих модов, да и вообще, решал чуть ли не любые технические проблемы. Кстати, именно его идея нагнетать, а затем собирать конденсат от холодильной установки, помогла мне собрать за три недели лишние 80 мл чистой воды, которые я также использовал для оплаты вещества, предварительно ионизировав и смешав ее с обычной водой из собственного пайка.

Я забрал Вано в десять вечера. Он жил в точно таком же кубике, как и я, только вместо видов природы предпочитал ставить неясные и мрачные абстракции. Его жилище было выдержано в темно-серых, почти черных тонах. Но известно, что чисто черный запрещен Комитетом по состоянию психического здоровья, поэтому Вано разбавил темно-серый ярко-оранжевыми полосами на стенах и диване, и кислотно-зелеными деталями кухонной мебели и столешницы. Сочетание получилось дикое, может круче, чем в иных закрытых клубешниках. В ванной и спальном уголке на смену серому основным тоном был сиреневый в невероятном сочетании с какими-то неоновыми пятнами, будто разбрызганными по стенам. Сам автор этого творческого хаоса был незаметным пареньком невысокого роста, как я уже говорил, довольно худощавый, даже с использованием модов. Он вообще не очень запаривался на своей внешности, пожалуй, только прыщи всегда прятал, а вот трехдневную жидкую щетину иногда забывал или не считал нужным убирать. Его широкие острые плечи сутулились, и он ровным счетом ничего не делал, чтобы исправить осанку, за исключением обязательных к исполнению упражнений от остеопата. Когда-то у Вано было слабое зрение, но родители помогли ему получить грант на операцию, собрав миллиард документов, подтверждающих профессиональную пригодность Вано к разработке софта и необходимость коррекции зрения. Мне кажется, что они потратили на взятки и израсходовали больше человеко-часов, чем эта операция стоила бы без гранта. Однако, оперироваться без подтвержденного разрешения может быть подозрительно и неблагоприятно для карьеры, а родители Вано были люди осторожные и предусмотрительные. Так что, зрение у моего кореша было как у дивного мифического орла или сокола или совы какой-нибудь. Но даже с таким острым зрением он не видел собственной серости и легкой неопрятности. Скользнешь по такому взглядом и сразу забудешь. Хотя, в его случае это было довольно удобное свойство, практически идеальное для нелюдимого интроверта, предпочитающего общение с кодом виртуальному общению с девушками.

Я забрал Вано ровно в десять вечера – это давало нам почти четыре часа в подвалах Моссо или Россо, минус время на дорогу и разные предосторожности. Мы добрались на скутере до одного из зданий парковки, примыкающего к бизнес- и развлекательному центру КуШесть. За парковку в вечерние часы здесь не надо было платить, к тому же, после рабочего дня тут было достаточно желающих оставить свой транспорт, и наше присутствие не вызывало подозрений. Оставив скутер, я спрятал парковочный талон во внутреннем кармане своей псевдо-кожаной куртки, и мы с Вано выбрались из муравейника парковки. Сначала мы поехали с какой-то парочкой до средних этажей торгового центра, там пересели в лифт с северного конца здания, построенного в форме шестигранника, и на нем уже спустились на наземный уровень. Я точно знал дорогу, да и Вано тоже, поэтому не сговариваясь, мы быстро, но не торопливо пересекли дорогу, свернули налево, затерялись в едва освещенных переулках и задних дворах огромного КуШесть. Оставив громаду комплекса позади, мы дошли до Точки. Точками, или точнее Точками Отправления назывались пункты связи, через которые можно было анонимно заказать рикшу. Наша точка представляла собой подвальное помещение за грязноватыми дверьми. Я ввел код на двери, и она распахнулась совершенно бесшумно, несмотря на ржавчину и массивность. Внутри была крошечная темная комната ожидания с парой просиженных диванов. Мы были единственными посетителями. Вано сел и уставился на свои руки. Наверно, немного нервничал перед употреблением МГБ38999. Я ввел код пункта назначения на табло и вложил требуемую сумму в аппарат, принимающий деньги. Иного способа оплаты здесь не существовало. Только эти крошечные пластинки с металлическим блеском и множеством голограмм могли дать хоть какую-то надежду на приватность сделки, на отсутствие яркого электронного или биологического следа. Конечно, если бы нас надо было вычислить любой из служб безопасности, они бы это сделали ли в два счета, но к счастью, два малолетних почти-все-еще школьника не представляли для них интереса.

Через полторы минуты прибыл рикша. Смешное название. Говорят, раньше так называли перевозчиков на трехколесных велосипедах или каких-то подобных древних средствах передвижения. Наш рикша был полностью автоматизированным: довольно новая модель городского скутера, рассчитанная на двоих ездоков, со встроенным искусственным интеллектом, заранее вбитым адресом и проложенным маршрутом. Ходят слухи, что работники городской доставки хотят запретить рикш, якобы те отбирают их хлеб, не дают трудиться во благо СтарСити и вообще, неэтичны в использовании, так как не имеют контролера качества доставки в лице хомо сапиенса из плоти и крови. Как ни крути, человеческое эго еще слишком велико для того, чтобы признать превосходство машин над собой. Но хорошо, что пока рикши еще не были под запретом – ведь благодаря развитой бюрократии рассмотрение любых заявлений, даже поступающих от профсоюзов, занимало чуть менее чем вечность.

Скутер домчал нас до Россо за 8 минут 46 секунд. Прекрасно. Россо. Это не совсем город в городе, хотя те, кто регулярно приходит в Россо, любят называть себя его жителями. Это не гетто, но и не увеселительный центр. Туда непросто попасть человеку извне. Там нет насилия, по крайней мере, не зарегистрировано ни одного случая. Россо похож на лабиринт крошечных подземных клубов, эдаких клубов по интересам. Прийти в Россо можно только по рекомендации другого члена, выполнив ряд условий: возраст, рейтинг приглашающего, отсутствие любых профессиональных или личных связей с определенными организациями, ну и конечно психологический портрет и биохимический слепок. Меня сюда привел Вано, кто ж еще. Мой дорогой софтовый гений, идеально вписывающийся в подземный мир Россо. Клубы, в которые он ходил, были сложноваты для моего понимания, хотя иногда я составлял ему компанию в СиМинусМинус, Хэпл, или в Окне. Там собирались мальчишки и мужчины, девушек было гораздо меньше. Они мало общались между собой, хотя некоторые имели очень занятные моды БДП, но все как один яростно набирали пальцами сообщения или код со своих хитроумных гаджетов или рубились в ВиАр.

Сегодня мы шли в гораздо более попсовое место. Я хотел немного оттянуться в Высотке: у них отличные ВиАр эффекты, приятная музыка, достаточно сложная и многослойная чтобы было интересно и Вано, ну и конечно разношерстная публика, включая классных девчонок, которые не прочь оставить свои контакты для виртуального свидания. Рикша доставил нас на установленную мною точку: ровно 50 метров от входа. Отсюда мы должны были пройти 50 шагов, не мешкая, но и не суетясь достать МГБ38999 и незаметно употребить на ходу. Это был пероральный стимулянт, все просто. От момента приема до начала действия предполагалось 179-183 секунды. Каждый из нас знал, что делать. Приятно иметь друга, который в определенных ситуациях мыслит и действует как второй я. Левая рука, карман, мятная горошина с каплей МГБ38999, незаметное движение руки ко рту, мгновенное растворение при контакте с мальтазой и готово.

У входа уже толпилось человек шесть-семь, одна компания как раз оплатила вход, кажется, с виртуалки. Ну не знаю, каждому свое, но я точно не собирался светить свою виртуалку в Россо. Может, они слишком глупы или их родители слишком богаты, и все просто закрывают глаза на похождения малолетних отпрысков. 115 секунд. Перед нами остались три девчонки. Наврядли под стимуляторами, скорее всего просто первый раз пришли – уж слишком громко визжат, проходя по тонкой двухметровой рейке над медленно текущей лавой. Рейка дернулась, две девчонки дружно и весело заверещали, третья отшатнулась и сделала два шага назад. Нет, ну давайте без фокусов. 102 секунды. Подруги стали махать ей, подбадривать, но девушка, казалось, не слышала их. Впав в ступор, она таращилась на горячую лаву под ногами и не делала ни шага. 98 секунд, чертова дура, шагай. Наконец одна из подружек вернулась к ней и взявшись за руки, все они побежали в стену шумного водопада. 69 секунд. ВиАр эффекты тут на высоте, но сейчас это чуть не сыграло с нами злую шутку. Пройти в Высотку под стимуляторами практически невозможно – для этого и нужна тонкая рейка. Каждый идет над новой реальностью, всегда полной мнимой опасности. Оступился – в клуб не попадешь, а попадешь скорее всего в органы безопасности при малейшем подозрении на употребление стимулянтов. Также невозможно пронести их с собой – сканер мгновенно распознает и проверяет на легальность все, что является реальным предметом, а не частью мода. Поэтому тут критично четкое планирование. Я протянул в щель слева от входной двери две банкноты: за себя и за Вано. Машина задумалась. Ну давай же. 36 секунд. Наличности оставалось ровно на два напитка и на рикшу до СтарСити, а времени пройти в клуб – совсем в обрез. Наконец проявилась рейка и для нас. 28 секунд. Ну так банально, идти в Высотку по небоскребу. Я пропустил вперед Вано, вдруг МГБ38999 долбанет моего худощавого друга чуть раньше расчетного времени. Расставив руки в стороны, Вано бочком пошел по рейке. Медленно, но уверенно. Как-то слишком медленно. Давай чувак, 21 секунда. 18 секунд. 14. Он внутри. Моя очередь. 12 секунд. Проклятый ветер. Ненавижу ветер за его свободу и силу, помноженную на непредсказуемость. 8 секунд. Треть пути позади, я уложусь. Еще шаг… Ах ты ж ебушки-воробушки! МГБ38999 вдарил так, что я покачнулся и чуть не сорвался с рейки. Какая сволочь дала такую погрешность??? В целых 7.389 тысячных секунды! Так, с этим будем разбираться позже, сейчас надо как-то пройти оставшиеся 63,89 сантиметра. Ветер уперся мне в грудь плотно-осязаемым кулаком, глаза застилали слезы, ощущение ужаса быстро разворачивалось от нижней части живота все выше и выше. Я не пройду! Чувак, ты должен! Не хватало еще так глупо попасться буквально накануне полета к дикарям. Я сжал зубы так, что хрустнула челюсть и, забыв дышать, сделал три четких ровных шага. Вот теперь еще 2 секунды должны были бы быть в запасе, подумалось мне. Рейка исчезла. Появилось взволнованное лицо Вано. Я прошел.

– 

Чуваааак, – выдохнул Вано. Меня так быстро накрыло! Что это за хрень?

Я молча прошел к свободному столику, на котором изгибались в зазывающем танце мелкие фигурки голографических девушек с рыбьими хвостами. Я смахнул их стайку в сторону и на ватных ногах рухнул на искрящийся диван, под которым возникали и исчезали необыкновенной красоты перистые облака. Пол под ногами опять был чертовым небом, спасибо, что хоть безо всяких реек, а просто приятным небом густого цвета медного заката. Я вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Прикрыл глаза. Перед глазами тоже клубились разноцветные облака – спасибо МГБ38999, возводящему в превосходную степень все эффекты дополненной реальности. – Все хорошо, – нарочито бодро сказал я. Конечности трясло мелкой дрожью, то ли от действия стимулятора, то ли от нервного перенапряжения, в желудке противно ныло. – Чуть не влипли, но «чуть» не считается! Я попытался улыбнуться, вышло скверно. С потолка в такт музыке полились перламутровые мерцающие потоки. Их жидкий свет мягко обтекал наши напряженные тела и уходил вниз, смешиваясь с облаками. Люблю Россо за его эфемерность и непредсказуемость форм. Обычно я получаю эстетическое удовольствие от созерцания не только воздушных интерьеров, но и присутствующих в них прекрасных нимф. Но явно не сегодня.

– 

Ладно, давай выпьем и обсудим наши дела, – предложил Вано.

Я кивнул, и он кликнул по голограммной поверхности стола, чтобы сделать заказ. Его поверхность мгновенно потемнела до глубоко-синей, и специально для нас материализовался пупырчатый официант-осьминог, держащий в щупальцах два высоких флуоресцентных стакана, на дне которых тонкой полоской плескалось темное невнятное пойло. Мы забрали стаканы. Извини, чувак, сегодня мы навряд ли закажем бухла на все твои восемь щупалец, так что можешь валить обратно в свой глубоководный мирок. Клубы потолочного дыма окрасили осьминожку в легкомысленный персиковый оттенок, и он то ли растворился в пространстве, то ли нырнул обратно в свой стол. Выпили. В желудке погорячело, напряжение мышц немного ослабело. Посидели молча. Музыка радовала гармоничными сплетениями разнокалиберных звуков, они догоняли друг друга, сталкивались разлетающимися звонкими брызгами, гулко накатывали из глубин небытия и в него же уходили воздушными потоками северного сияния. По стенам медленно сползала некая клубящаяся фиолетовая субстанция, внутри каждой капли которой мерцали далекие звезды и курилась седая космическая пыль. Я собирал мысли, дышал глубоко и медленно, успокаивал сердечный ритм. Хорошо, что сегодня день трудовой недели, относительно мало народа и музыка подобрана именно для успокоения и расслабления, а не для дикого драйва.

– 

Короче, дружище, – сказал я. Сегодня уже нет настроения тусить и кадрить девчонок. Давай сразу к делу.

Вано согласно кивнул и выжидающе, даже немного затравленно, посмотрел на меня. Он знал, что я, как никто другой могу вытащить его из зоны комфорта. Он и опасался, и жаждал этого.

Мне нужны отмычки. Думаю, одной универсальной хватит, ну или двух попроще, смотря что сможешь достать. Обязательно фильтры для воздуха и воды. А еще сканер, помощнее на хорошей солнечной батарее. И внешний хранитель данных, – я задумчиво поправил волосы и подвинул свой стакан к его стакану. – Я знаю, ты больше по софту, чем по железу, но кроме тебя, мне некого просить, – это была правда. Вано усмехнулся, посмотрел в сторону на щебечущих девчонок, потом опять на меня. Он больше не выглядел затравленным, наоборот, что-то неуловимо поменялось: теперь это я стоял на несколько ступеней ниже, просящий и уступчивый, а он решал мою судьбу и знал, что имеет для этого все нужные инструменты. Поймав мой взгляд, Вано легонько дотронулся своим стаканом до моего: – Я достану, дружище, – сказал он и великодушно улыбнулся. – Будь спокоен.

Глава 4. План Y

Профессор Чалых вызвал меня на личную встречу. Нетипично для него. Ведь я уже прошла дополнительную аттестацию, которая так волновало меня, а на деле оказалась проще полугодовых экзаменов для учащихся на первом курсе. Также я была спокойна за выполнение всех рабочих поручений: списки оборудования были проверены и перепроверены, Макс собрал все необходимое на вертолет, и затем мы вместе сделали финальную проверку в четыре глаза, особое внимание уделив комплектации лаборатории. Команда была готова, дух – боевой. Конечно, все мы волновались, но в пределах гормональной нормы. Не обошлось и без сюрпризов – уровень адреналина у Деметриса был буквально на границе допустимых показателей, но я попросила медкомиссию сделать поправку на его возраст и отсутствие опыта предыдущих контактов с этническими племенами, и он получил положительное заключение. Что ж, будем считать, что профессор вызывает меня не из-за брата. Видимо, мне как старшему группы надо просто получить индивидуальный инструктаж или официальное напутствие от руководителя проекта.

В просторном кабинете профессора всегда было прохладно. Я поежилась. Босс не пользовался искусственными окнами и обычно сероватые стены его рабочего кубика освещало равномерное холодное свечение. Сегодня оно было приглушенно, и в темных углах скопились сухие тени. Чалых стоял ко мне спиной, скрестив руки на груди и будто бы изучая многочисленные панели шкафчиков с документами, занимающими всю стену перед ним. Его спина была прямой и строгой, гладкий широкий череп отражал тусклое освещение. Профессор так гармонично вписывался в свой кабинет, что я с трудом могла представить его работающим вне стен лаборатории. Наконец, он небрежно повернулся в полоборота и указал жестом на кресло. Я обрадовалась, что не придется слушать всю его речь стоя и сразу села – у него очень удобные, просто роскошные темно-серые кресла с высокими мягкими спинками и широкими подлокотниками.

– 

Никита, – сказал он не оборачиваясь. -Ты готова к экспедиции?

–