Моя дорогая Ада

Мне вспомнилась сцена из только что увиденной пьесы. Главная героиня, Изабелла, пришла к наместнику, чтобы попросить об освобождении приговоренного к смерти брата. Вы могли бы простить его, умоляет она. Раз не хочу я, значит, не могу, отвечает он.

Раз не хочу я, значит, не могу. Фраза прокручивалась в моей голове бесконечно. Это правда? Воля действительно так тесно связана с возможностями? Я остановилась. Готова ли я сама простить? Этот вопрос не давал мне покоя весь вечер. Неужели я действительно пыталась убедить себя, будто купила билет на выступление брата совершенно случайно? Я, которая почти никогда не ходила в театр? В таком случае и стена упала случайно.

Два с половиной часа спустя я снова оказалась на другой стороне. На западе. С нынешними переменами такого разделения скоро не будет, подумалось мне. Забавная история. Напоминает мою семью. Сначала залить разорванную, зияющую рану бетоном, а потом снова все разрушить. Сделать из старых ран новые. Так продолжаться не может. Мне нужна помощь. Вокруг все обнимались. Ликовали. Кричали. Раздавали бананы из большой корзины. Пьяные спотыкались друг о друга. И там был он. Мой брат. В самой гуще. У него светились глаза. Его тоже приветственно хлопали по плечу.

– Ну? Наконец бананы, да? – закричал кто-то.

Он оцепенело кивнул? Словно приехал оттуда? Посмотрел в мою сторону? Я должна подойти к нему? Ноги горели от холода. Я быстро надела туфли и споткнулась.

В оке циклона

Спустя неделю после того, как я увидела брата в театре, я решилась позвонить.

– Думаю, ничего особенного. Мне нужно… нужно немного поговорить. Как это называется? Разговорная психотерапия?

Три дня спустя я сидела в маленькой комнатке со старыми персидскими коврами на полу и стенах. Что дальше? По телефону голос показался мне неприветливым. Человек на другом конце линии не имел ни малейшего представления, насколько трудно мне было набрать его номер. И теперь я сидела перед ним, уставившись ему в глаза. Бдительный взгляд напомнил мне деда.

– Да, в общем… Теперь я даже не знаю, что говорить, откуда… С чего начать.

– С чего хотите, это ваш час.

Ага, мой час. Ну хорошо.

– Я… В общем, пять лет назад я разорвала связь с семьей. Я… эээ… Причина была чисто внешняя… Сейчас это даже как-то смешно звучит… Это были часы «Чибо»… Знаете, такие дешевые… Их еще продают в этих магазинах…

– В магазинах-кофейнях.

– Да. Я… ох… Мы хотели пожениться, мой муж и я… Идея возникла относительно спонтанно. Просто так, в некотором смысле. Вы меня понимаете?

– Не совсем.

Нет. Хорошо. Значит, у нас есть что-то общее.

– Итак, мои отношения. У меня всегда их было довольно много, да… Даже не знаю, можно ли назвать это отношениями, но, по крайней мере, мужчин… Скорее, постельных историй… Интрижек. Да, именно так. Не больше.

– Но с мужем все было иначе.

– Я должна сейчас об этом рассказывать?

– Попытайтесь.

– Вообще-то я пришла сюда, потому что не могу спать.

– Вероятно, мы сможем выяснить, есть ли тут связь.

– С чем?

– Возможно, с разными вещами.

– Да, может быть. Я, эээ… Думаю, я не очень люблю разговаривать, понимаете?

Ему тоже нечего сказать? Эти паузы. Просто невыносимо.

– Я… По работе занимаюсь совершенно другим.

– Кем вы работаете?

– Я работаю с глухими.

– Что именно вы делаете? Работаете в специальном заведении, в школе?

– И там тоже, иногда. Обычно я работаю с детьми и подростками, глухими с рождения по генетическим причинам.

– Вы объясняетесь на языке жестов?

– Да, и в сотрудничестве с отоларингологом пытаюсь выяснить, что можно сделать. Определить, непоправим ущерб или шансы еще есть. Неважно, насколько они малы…

– Чем занимаются ваши родители?

– Отец – отоларинголог.

– Отоларинголог?

– Да.

– А мать?

– Домохозяйка. Но уже несколько лет помогает отцу. Обучает учеников, ну то есть не прямо обучает, но помогает им с училищем и… Ученики в основном еще совсем молодые, лет по шестнадцать. Раньше она была переводчицей. До этого – воспитательницей. То есть наоборот. А, неважно. Я смешала все в одну кучу. Все было довольно сложно… Наша жизнь. А когда родился брат, она стала сидеть дома. Наверное, чтобы получилось лучше.

– Что?

– Ну, воспитание.

– В смысле – лучше?

– Ну не знаю, лучше, чем со мной, наверное.

– Вы считаете, ваша мать испытывала из-за вас чувство вины?

– Понятия не имею. Хотя вообще-то нет, не думаю. Возможно, так получилось случайно.

Почему он так странно смотрит? Я сказала что-то не то?

– Да. В общем, я тогда вышла замуж, и… Все повели себя довольно опрометчиво…

– Ваши родители были против?

– Да, но нет… Не совсем…