Мамочка по вызову

– Что значит «три в одном»?

Настя сделала паузу, то ли подбирая слова, то ли поражаясь моей непроходимой тупости.

– Зимняя люлька – это раз, два – прогулочный блок – это на лето, когда малыш подрастет, и еще автолюлька – три. Все ставится на одну раму с колесами, легко меняется. Фирма, кстати, хорошая! Польская. Все вместе стоит шесть тысяч! А если тысячу добавишь, то еще и кроватку дадут. Она в хорошем состоянии, но слегка погрызена сверху. Ну, ты понимаешь, – Настя засмеялась. – Детки-бобрята точат зубки!

– Семь тысяч – вполне приемлемая сумма…

– Не то слово! Ну, так что? Я тогда быстро договариваюсь, пока другие не перехватили?

– Постой! А как забрать? Куда ехать?

– За двести рублей они тебе все принесут, – пообещала Настена. – Они в соседнем с вами доме живут.

Я прикинула, сколько у меня денег в кошельке. Обычно я ношу с собой пару тысяч, а остальные деньги держу на карте. Но сегодня я планировала после работы заехать в торговый центр за осенними сапогами, поэтому прихватила с собой лишнюю оранжевую бумажку. Должно хватить. В крайнем случае, позвоню Филиппу или Максу.

– Настюша, я – твоя должница! Звони мне в любое время дня и ночи с любой просьбой!

– Ерунда, – отмахнулась она. – Ребенок сестры мужа – мой ребенок. Обращайся, если вопросы будут. И придерживай головку!

Я обалдела от последнего замечания Насти и не сразу не поняла, что речь идет не о моей голове, а об Илюшиной. Действительно, шейка у него тонюсенькая, а голова – большая. Страшно!

Наконец-то я вспомнила про макароны и бросилась на кухню. К моему удивлению, в кастрюльке еще осталось немного воды на дне. Я долила почти до верха и пошла в комнату разбирать вещи.

Илюша тихо посапывал на правом боку, и я перевернула его на левый. Потом я быстро прибралась в комнате – терпеть не могу беспорядок. А уж в доме, где живет ребенок, должна быть пунктуальная чистота. Сколько бы современные педиатры ни говорили о том, что грязь полезна для иммунитета, но я из тех, кто будет мыть полы в детской по три раза на дню, когда ребенок начнет ползать. И мне не лень погладить детские вещи. Правда, это не с целью уничтожения вирусов и бактерий, а, скорей, из эстетических соображений – не переношу мятую одежду и постельное белье! А вот кипятить соски и бутылки после каждого кормления я не стану – вряд ли на них сможет завестись что-то настолько криминальное, чего не убьет хозяйственное мыло. Для верности можно обдать посуду кипятком, но не более.

Когда-то давно, в энциклопедии для мальчиков я прочитала, что любые болезнетворные организмы погибнут в воде при достижении точки кипения, даже в горах. Мол, не надо тратить много топлива на бестолковое кипячение. Так что, варить бутылочки по десять минут абсолютно бессмысленно. По крайней мере, дома. Согласна, что в больницах ситуация немного другая.

А вот пыли в доме быть не должно, иначе можно заработать аллергию или даже астму, поэтому я обязательно наведу порядок – от влажной уборки хуже точно не станет. Впрочем, сегодня у меня уже нет на это сил. Если Кристина так и не найдется, то я приду сюда завтра и помогу …

Куда же она пропала?

Я вымыла ванночку с приятно пахнущим средством и набрала теплой воды. Может, надо добавить марганцовки? Нет, Настя бы предупредила. Сейчас Илья проснется, и я буду его купать. Потом покормлю и, наконец-то, одену! Негоже малышу в тряпках лежать!

Я залезла в пакет. Педантичная Настасья рассортировала вещи по сверткам, причем каждый из них подписала.

В свертке «домашка» обнаружился с десяток ползунков и столько же распашонок милых, но непритязательных расцветок с машинками, корабликами, мишками и мячиками. Все вещи были аккуратно поглажены, свернуты в рулетики и вкусно пахли какими-то карамельками. Там же нашлись крошечные носочки и пара пинеток.

Я раскрыла пакетик «нарядное» и достала красивую рубашечку с вышивкой и изумительные голубые ползунки, стилизованные под камзол.

– Вау! Какая красотища!

Вещи не были новыми, но находились в прекрасном состоянии. Думаю, племянники надевали их от силы пару раз. Я взяла в руку чепчик и надела его на кулак – голова малыша должна быть чуть больше. А ведь у меня не такие уж и крупные руки!

Уличный комбинезон тоже оказался в прекрасном состоянии, но мне показалось, что он слишком теплый – зимний. Впрочем, маленьким деткам и осенью, наверное, очень холодно. Они же только лежат в своих колясочках, как поленушки.

А вот пеленок оказалось совсем немного – пять теплых и пять тонких. Не буду врать, пеленать детей я не умею, так что много тряпочек мне и не надо. Настя говорила что-то про то, что их надо куда-то подстилать. Наверное, под голову – вдруг срыгнет.

Илюша завозился в пододеяльнике и вдруг пронзительно закричал. Я испуганно схватила его на руки и стала быстро покачивать.

– Чу-чу-чу, тетя Оля рядом! А чего мы так кричим? Кушать хотим? А купаться будем? Смотри, сколько всего красивого нам тетя Настя передала!

Илюша успокоился, и я понесла его в ванную. Банные процедуры он перенес стоически и, намытый, с зеленым пупочком, одетый в очаровательные ползунки, с радостью вцепился в соску.

Чистый и сытый ребенок довольно уснул на пеленочке, и я снова побежала на кухню, где выкипела очередная порция воды под макароны. Я снова налила полную кастрюльку.

В дверь снова кто-то постучался. Правда, в этот раз довольно громко. Я заглянула в комнату – Илья даже не шелохнулся. Я умилилась – какой он малюсенький. А в этом костюмчике так и вовсе – котеночек.

Я открыла дверь.

– Здорово, хозяюшка, – закричал мне мужик с рыжими усищами. – Колясочку притаранили!

– Тише, – шикнула я. – Разбудите – сами будете укладывать!

– Все, понял, – резко сбавил тон мужик. – Значит, адресом не ошибся. Держи коляску – вот, вот, вот и вот.

Он по очереди составил в коридоре какие-то короба и конструкцию на колесах. Все смотрелось довольно новым и чистым. Да и сам мужик, несмотря на его немного разухабистый и деревенский вид, не пах ни потом, ни перегаром.

У меня очень тонкое обоняние, и это – один из моих основных инструментов познания мира. Я способна учуять испортившиеся продукты в салате в кафе, даже если их старательно залили майонезом и засыпали ароматными специями. А уж о людях я могу судить, лишь вдохнув воздух рядом с ними. Меня не смутит свежий запах пота – человек мог вспотеть поднимаясь по лестнице или, допустим, проехав в автобусе в теплой одежде. Но если он наслаивается на амбре уже не первой свежести, значит человек – грязнуля, и с ним не следует иметь дела. Если он не уважает свое тело, а значит – себя, то и вас он ценить не станет. И уж тем более я никогда не куплю вещи, пропахшие «бомжатником». Знаете, есть такая адская смесь запахов в некоторых домах – алкоголь, немытое тело, сигаретный дым, туалет – человеческий и кошачий, и то, что я называю «жареная крыса». Этой вонью пропитывается любой, кто хоть минуту побудет в такой квартире.

Коляска же не пахла ничем, поэтому детальный осмотр мне не понадобился.

– Вот сюда, в эти пазики ставишь вот эти рожки, щелк – до упора. Готово! Ясно?

– Ясно, – кивнула я. – А снимать как?

– Ножкой придерживай, сюда пальчиком – тыц. На себя легонько потянула – готово! Ясно?

– Ясно, – снова кивнула я. – И автолюльку так можно поставить?

– Легко! – согласился визитер. – В магазин едешь на машине, а мелкий уснул в люльке. Не перекладываешь – просто ставишь ее на колеса, щелк – и катай по бутикам! Ясно?

– Ясно, – опять подтвердила я. – А кровать где?

– Кровать пока дома. У меня не десять рук, чтоб все разом притащить. Ясно?

– Ясно, – усовестилась я.

– Значит, смотри дальше! Вот эта здоровая бандура – зимний блок для самых маленьких. Вот эта штука – прогулочный блок. К весне твой клопик подрастет, ты зимнюю люльку на балкон кинешь, а эту поставишь. В ней можно будет и сидеть, и лежать. Ясно?

– Ясно! – в который раз отсалютовала я.

– Вот этот полиэтилен – дождевик. От снега, града и прочего – пригодится. Вот эта тряпка – от комаров и мух! Так, вот это – сумка. Бутылочки, соски, погремушки-фигнюшки – все в нее запихаешь. Ясно?

– Ясно.

– Так, теперь такой вопрос. С тебя семь двести. Кровать я тебе через пять минут притараню, а ты готовь деньги.

– Ясно, – перебила я.