Во власти демонов

– Просто расслабься, всё, всё уже… – слегка невнятно шептал Джонас, слизывая с моих щёк солёную влагу, а потом выпрямился.

Сильные пальцы впились в мою попку, удерживая на месте, я ощутила, как твёрдое выходит из меня, и всего на мгновение обрадовалась, едва не всхлипнув от облегчения. Боль чуть-чуть утихла… А потом Джонас снова с силой вошёл, и я снова выгнулась, вскрикнув. Изнутри словно впивались острые осколки, и мышцы судорожно сжались в бесполезной попытке вытолкнуть, избавиться. Но, похоже, Джонасу это только понравилось…

– Такая тугая… Узкая… – пробормотал он и убрал одну руку, только для того, чтобы переместить её на моё лоно. Ладонь накрыла низ живота, и спустя мгновение умелые, бесстыдные пальцы начали перебирать, поглаживать и ласкать, принося постыдное, но такое сладкое удовольствие. – Вот так, да, малышка!

В голосе Джонаса слышалось ликование, а я вдруг ощутила, как боль потихоньку смывается жаркими волнами, расходившимися от самого сокровенного, где хозяйничал мой сводный брат. И одновременно он начал двигаться снова, уже медленно, плавно. Ощущения и эмоции странным образом переплелись, и начало действовать выпитое вино: разум затуманился, тело охватило такое знакомое томление. Отчаяние и страх растворились в нём без остатка, как и обрывки мыслей. Я двигалась вместе с Джонасом в одном ритме, послушно следуя заданному темпу, его пальцы, продолжавшие нежить мою горевшую от прикосновений плоть, с каждой секундой приближали меня к тому самому, сверкающему и упоительному, где я была не так давно. И то, что находилось внутри меня, уже не причиняло боли, а лишь усиливало переживания, делало их глубже и ярче. Я словно наполнялась тягучим, хмельным напитком, и он вот-вот грозил перелиться через край.

Я снова стонала, захлёбываясь вздохами, уже сама послушно раздвигая ноги ещё шире, желая быть как можно ближе к ласкающей руке, и Джонас задвигался сильнее, быстрее и резче. Как и его палец… Внутри всё плавилось, под откровенной лаской горело огнём и сладко, болезненно пульсировало. Я слышала хриплое дыхание Джонаса, ему вторило такое же – Джеффри у моего уха. Мысль о том, что происходящее со мной неправильно, нехорошо, я не должна наслаждаться этим, давно утонула в тёмном водовороте охвативших меня ощущений. Потом, когда всё закончится, и я наконец останусь одна, вернётся и стыд, и отчаяние… А сейчас, когда Джонас особенно сильно вошёл в меня и одновременно мягко нажал на ставшую слишком чувствительной точку, мой мир взорвался. Из груди вырвался хриплый крик, я выгнулась так, что почти прижалась низом живота к Джонасу, воздух застрял в горле, не давая дышать. То, что наполняло меня, хлынуло широким потоком, опустошая и почти лишая сознания, мышцы судорожно сжались вокруг твёрдого во мне, и сквозь шум крови я услышала сдавленный стон Джонаса. Силы разом покинули, я обмякла, ослеплённая и слегка оглушённая, накатило странное равнодушие и апатия. Стало даже всё равно, в каком виде я лежу, и что вообще будет происходить дальше. Самое страшное ведь уже случилось… Как же я ошибалась.

Шевелиться не хотелось, как и открывать глаза. Джонас отстранился, покидая меня и принося облегчение: внизу живота ныло, но уже не от удовольствия. Джеффри всё так же держал мои ноги, но мне сейчас и на это было всё равно. Сознание словно превратилось в вязкое желе, мысли застыли в нём, будто изюм. Вяло отметила, что в мою попку всё так же упиралось что-то твёрдое, похожее на то, что недавно находилось во мне. Джефф?..

– М-м, это было чудно, Мари, – заговорил Джонас довольным голосом, в котором ещё слышались хриплые нотки. Я услышала шорох. – Ты меня не разочаровала, малышка.

Между ног коснулось что-то влажное и мягкое, я несильно вздрогнула – эмоции шевельнулись, но затихли почти сразу. Действия сводного брата были приятными, но не возбуждающими – они просто приносили облегчение истерзанной ласками плоти, и я даже почувствовала смутную благодарность за такую неожиданную заботу. Джонас закончил вытирать, и Джефф наконец отпустил мои ноги, дав их свести вместе. Мышцы тянуло, я сглотнула вязкий ком, снова ощущая жажду. Но пить вино?.. Нет, хватит с меня. Не буду просить.

– Это называется страсть, любовь моя, – проворковал в ухо Джеффри, помогая подняться. – И желание. Тебе понравилось, я слышал, это было очень… – он сделал паузу, шумно вздохнул, чуть отстранив меня, и его руки коснулись моих связанных запястий. – Возбуждающе, Мари-и.

Моё имя он произнёс нараспев, словно смакуя, и во мне зашевелилось смутное беспокойство. Эмоции с трудом пробивались сквозь туман безразличия, я никак не могла прийти в себя. Тело оставалось расслабленным и вялым. Джеффри развязал мне руки наконец, я открыла глаза и опустила вниз. Платье собралось на бёдрах, прикрыв хоть немного, а вот грудь так и оставалась обнажённой. Щёк коснулось тепло, я инстинктивно потянулась прикрыться, хотя глупо смущаться всего лишь полуспущенного с плеч лифа после всего случившегося.

– Нет-нет, не стоит, – мягко произнёс Джефф, прижавшись к моей спине, и поймал запястья, опустив мои руки на диван. – Я думаю, нужно вообще снять это платье, оно на тебе совершенно лишнее.

Я слабо выдохнула, начиная понимать, что это далеко не конец, и в покое меня в ближайшее время не оставят. Из горла вырвался тихий всхлип, я прикусила и без того припухшую губу. Ладони Джеффа нырнули под платье, скользнули вдоль тела, поднимая ткань и вынуждая меня тоже поднять руки. С другого конца дивана раздался негромкий смешок, и мои глаза метнулись туда. Джонас расслабленно сидел в углу, поставив одну ногу на сиденье и положив на колено руку, другую бесстыдно отставив в сторону, и держал бокал с вином. Лицу стало ещё жарче, мой ошалелый взгляд никак не мог оторваться от тёмной, курчавой поросли между его ног, где… О, Боже. Я не буду на это смотреть!.. Вот это было во мне?! Даже в расслабленном состоянии оно выглядело немаленьким, понятно, почему мне было больно. Очень вовремя обзор мне закрыло платье, которое снимал Джеффри, и я ещё и снова крепко зажмурилась, сгорая от мучительного стыда, залившего краской и лицо, и шею, и даже грудь.

– Мари, не стоит стесняться, – весело заметил Джонас. – Привыкай, ты будешь видеть и меня, и Джеффри обнажёнными часто. И не только видеть, – с явным предвкушением добавил он.

Подумать, что могли значить его слова, я не успела: Джефф окончательно снял с меня платье, небрежно отбросив в сторону, и на мне остались лишь панталоны, отделанные кружевом, и чулки. Пальцы жениха обхватили мои запястья, не давая прикрыться, подбородок лёг на плечо.

– А теперь, любовь моя, я хочу кое о чём поговорить с тобой, – вкрадчиво произнёс он и погладил большими пальцами тыльную сторону моих ладоней.

Тело пробрала холодная дрожь. Господи, помоги, что меня ждёт дальше?!

Глава 5

– Встань, – тем же обманчиво мягким голосом приказал он, и я не посмела ослушаться, хотя ноги ещё плохо держали после пережитого.

Именно приказал, я чувствовала. Медленно поднявшись, замешкалась, не зная, что дальше, но Джеффри развернул меня к себе лицом, а сам остался сидеть на диване, глядя на меня снизу вверх. Я сглотнула, судорожно сжав кулаки и борясь с желанием прикрыться от его жадного взгляда, с отчаянием понимая, что это жениху не понравится. Глаза Джеффри, мерцавшие тем же золотистым светом, что и у Джонаса не так давно, медленно скользили по моему телу, вызывая дрожь, ладони лежали на моих бёдрах.

– Мари, моя непослушная девочка, – он улыбнулся так, что у меня внутри всё застыло, и перехватило дыхание от страха. – Ты поступила нехорошо, позволив другому мужчине прикасаться к себе, не спросив разрешения.

– Ч-что?.. – вырвалось у меня, и я облизнула враз пересохшие губы, растерявшись от его слов. – Н-но…

Господи, он же сам сказал, что проиграл меня Джонасу!..

– Ш-ш, – перебил Джеффри, нежно коснулся губами моего живота чуть повыше пояса панталон, а потом резко встал, отчего я испуганно отшатнулась. Ладони переместились на мою талию, удерживая на месте, и я замерла, словно зверёк, пойманный в капкан. Дрожь никак не желала проходить, лишь усиливаясь с каждым мгновением. – Да, Мари, ты должна каждый раз спрашивать моего разрешения, если Джонас захочет… – он сделал выразительную паузу, и я мучительно покраснела, опустив глаза, зная, что услышу дальше, – приласкать тебя и заняться другими интересными вещами. Поняла, любовь моя? – его пальцы коснулись моего подбородка, вынуждая поднять голову и смотреть в глаза Джеффри, переливавшиеся золотом.

– Поняла, – послушно пробормотала я, с тоской осознавая, что меня просто сделали игрушкой без права выбора.

И спасения ждать неоткуда, мне некуда и не к кому бежать.

– Умница, – мурлыкнул Джефф, погладив большим пальцем мою дрожащую нижнюю губу, и наклонился, опаляя горячим дыханием. – И чтобы я больше не слышал от тебя «нет», «не хочу», «не надо», и прочие «не», любовь моя, – строго добавил он, нахмурившись, его ладонь неторопливо поднялась вверх по моему телу и мимолётно провела по груди. Задетый сосок, всё ещё слишком чувствительный, отозвался болезненной вспышкой.

– Х-хорошо, – покорно прошептала я, чувствуя, как глаза опять защипало от навернувшихся слёз.

Перечить Джеффри не хотелось, как и знать, что будет, если проявлю неповиновение. Что-то внутри подсказывало, ничем хорошим это для меня не закончится.

– Хм, Джефф, а если тебя дома не будет? – раздался вдруг задумчивый голос Джонаса. – Мне терпеть, что ли? – насмешливо добавил он.

– М-м, – жених ненадолго замолчал, продолжая поглаживать мой рот. – Ну что ж, в таком случае, Мари мне потом всё расскажет, что ты с ней делал, получит своё наказание за непослушание. И мы повторим уже со мной, – его слова звучали ужасно, а по-прежнему мягкий, вкрадчивый голос только усиливал их страшный смысл.

Они в самом деле собирались играть со мной в свои игры. Несправедливые, развратные. По странным правилам, и по ним в выигрыше оставались только Джонас и Джеффри, никак не я. Из груди рвался всхлип, но палец Джеффа надавил на мои губы, вынуждая их раскрыться, и скользнул в мой рот, не давая произнести ни звука. Одновременно раздался следующий приказ:

– Расстегни рубашку. Раздень меня, любовь моя. И смотри мне в глаза, – чуть тише добавил он.

Мои руки дрожали, когда я взялась за пуговицы, ощущение двигавшегося в моём рту пальца вызывало желание вытолкнуть его немедленно. Это… это было слишком непристойно, и это я читала в залитых расплавленным золотом глазах Джеффри. Они уже перестали быть пронзительно-синими, как раньше… Дыхание жениха стало тяжёлым, он нависал надо мной, подавляя и пугая неизвестностью. Его ладонь так и лежала на моей груди, пальцы время от времени тихонько поглаживали, играли с соском, довольно чувствительно его пощипывая и заставляя снова твердеть. Густая, напряжённая тишина давила на уши, я даже хотела, чтобы Джеффри снова заговорил, пусть и все те неприличные и откровенно порочные вещи, от которых меня заливало мучительным стыдом.

Я справилась наконец с рубашкой, стараясь не касаться обнажённого тела Джеффа. Его палец равномерно двигался между моих губ, дразня язык и заставляя посасывать и облизывать, как карамельку. Не знаю, почему, но стало ещё жарче от стыда, моё тело пылало, а пристальный взгляд жениха держал в силках, не давая отвернуться.

– Штаны.

Слово камнем упало в тишину комнаты, отчего я вздрогнула и чуть не подавилась вдохом. Замешкалась, неуверенно коснувшись пояса, вдруг остро ощутив, как на меня смотрит Джонас. По коже рассыпались колкие мурашки, я застыла, не в силах выполнить приказание Джеффри. Господи. Он хочет, чтобы я сняла с него штаны. И я знала, что под ними белья тоже нет, как у моего брата…

– Мари-и-и, – тягуче, с чётким предупреждением повторил Джеффри и вынул палец из моего рта. Раздавшийся при этом звук прозвучал для меня настолько непристойно, что я едва не зажмурилась. Лицо и шея казались настолько раскалёнными, будто их облили горячим воском. – Дальше, любовь моя. Смелее, ты должна привыкнуть и перестать смущаться.

Я никогда не привыкну, нет, только не это. Беззвучно всхлипнув, я трясущимися пальцами принялась за застёжку на штанах Джеффа, то и дело задевая то твёрдое, что скрывалось под ними. Мне уже хватило сообразительности понять, что это такое… Но видеть всё равно не хотела, не говоря уже о прикосновениях. Снова наступила тишина, вязкая и плотная. Только негромко потрескивали дрова в камине, да Джеффри продолжал тяжело дышать, сжимая ладонями мои плечи. Рубашку он уже сбросил, и она снежной лужицей белела на ковре, рядом с моим платьем. С застёжкой я закончила, кусая губы и беззвучно глотая слёзы, стало всё равно, что Джефф видит, что со мной происходит.

– Снимай, – с мягкой улыбкой, так не вязавшейся с порочным огнём в его глазах, приказал он дальше.

Судорожно вздохнув и радуясь, что приходится смотреть в глаза Джеффри, а не вниз, я ухватилась за ткань и потянула, со страхом наблюдая, как ухмылка моего жениха становится шире. Я даже представить не могла, что же ждало меня дальше, моих скудных знаний отчаянно не хватало… Но от этого страх неизвестности лишь усиливался. Живот подводило, во рту поселился кисловатый привкус, и ни следа не осталось от недавнего возбуждения. Спустя несколько долгих, мучительных минут Джеффри избавился от штанов, оставшись передо мной полностью обнажённым, как и брат. Из всех самой одетой была лишь я…

– Посмотри вниз, – повелительно сказал Джефф, переместив ладони вновь на мою грудь, его пальцы прихватили соски и слегка оттянули, одарив волной болезненного удовольствия. – Я хочу, чтобы ты увидела, как сильно я тебя желаю, любимая.

Я от неожиданности громко охнула, захваченная врасплох ощущениями, и мой растерянный взгляд послушно опустился… Чтобы ошарашено уставиться на длинное, довольно толстое и твёрдое, вздымавшееся из жёсткой поросли внизу живота Джеффри. Оно почти упиралось в меня, и я едва не отшатнулась, судорожно вздохнув. От чёткого осознания, что это тоже очень скоро окажется во мне, как в ледяную воду окунули, позвоночник превратился в сосульку. И в то же время я с тоской понимала, что… Буду хотеть этого не меньше, чем Джефф. Он знает, как разжечь во мне тёмный огонь, в котором сгорят все мои страхи и сомнения. В этом я была уверена. Джонас же смог…

– Дотронься до него, – голос жениха стал хриплым, хотя оставался по-прежнему властным. – Ты будешь делать это часто, Мари. И не только пальчиками.

В последнем слове отчётливо слышалось порочное предвкушение, и я зачем-то вспомнила, как Джеффри вставил мне в рот палец… Горло сжал спазм, изнутри поднялась горькая волна, и я с трудом сглотнула, как в трансе послушно подняв руку и… коснувшись похолодевшими пальцами горячего и твёрдого. Жених шумно выдохнул, перехватил моё запястье и настойчиво потянул ближе.

– Обхвати, – бросил он, не отпуская.

Внутри всё перевернулось, я отчаянно не хотела этого делать, но у меня не было выбора. Ладонь легла на эту часть тела, и тут же поверх прижала ладонь Джеффри, вынуждая сделать так, как он хотел. Кровь бросилась в лицо, обжигая, от стыда и неловкости стало трудно дышать.

– Вот та-ак, – тягуче произнёс Джефф, медленно, моей рукой сделав движение вдоль ствола. – Этому тоже научишься, любовь моя, а пока…

К моему огромному облегчению жених не стал продолжать и отпустил моё запястье, позволив отдёрнуть руку, а в следующий момент развернул и довольно чувствительно шлёпнул по попке. Я тихо вскрикнула, возмущённая и испуганная, рука Джеффри обвилась вокруг моей талии, крепко прижимая к его телу. Твёрдое упёрлось мне в ягодицы, добавляя переживаний и неуютных ощущений. Сердце забилось в горле, и перед глазами всё поплыло от накрывшего страха.

– Придётся наказать мою непослушную невесту, так сладко стонавшую, когда её ласкал другой, – вкрадчивый шёпот Джеффа обжёг ухо, одна его ладонь обхватила грудь, чувствительно сжав, а пальцы второй бесстыдно скользнули в разрез панталон внизу. – И я тоже хочу быть первым у тебя, Мари-и, – у меня резко ослабли коленки, когда жених проник между складок и с нажимом погладил. – Но сначала – накажу, – палец пропал, меня отстранили и подтолкнули вперёд. – Ложись на стол, на живот, и раздвинь ноги, – повелительно произнёс Джеффри.

Живот подвело от страха, во рту стало сухо. На подгибающихся ногах я подошла к столу и покорно легла на гладкую поверхность, зажмурившись и радуясь хотя бы тому, что не вижу ни Джонаса, ни Джеффри. Ни того, что со мной будут делать. Только ощущения… И почему-то не оставалось сомнений, что несмотря на панику от неизвестности, мне понравится, что бы это ни было. Джефф постарается. Я расставила ноги, вцепившись в край стола, острое чувство чужого взгляда рождало волны мурашек по всему напряжённому телу. Да, я знала, что Джон смотрел. С его места на диване, наверное, открывался отличный вид на непристойную картину…