Вопреки ожиданиям

Таблоид сообщает, что во второй машине, Феррари, находился звездный нападающий и обладатель Кубка Стэнли «Бостон Брюинз» Лиам Бартоли и его жена Миранда Бартоли.

Так же известно, что у пары есть дочь, София Бартоли, но из – за скрытой личной жизни, данных о Софии не обнаружено.

Мир потерял легенду!

Президент США отдает минуту молчания, в честь Лиама и Миранды, 18 сентября и объявляет днем общенационального траура.

Лиам Бартоли внес большой вклад в историю страны и спорта»

Сегодня восемнадцатое сентября.

Сегодня день моего рождения.

Сегодня четырехлетняя годовщина смерти моих родителей.

По – прежнему тяжело переживать этот день, но годы терапии прошли не зря.

Я научилась жить с этой болью, научилась просыпаться по утрам и не чувствовать поцелуя в лоб от отца, не ощущать аромат вкусной еды, которую готовила мама, ко всему можно привыкнуть.

Что касается момента о том, что обо мне мир не знает?

Когда твой отец легенда хоккея, его жизнь становится достоянием общественности, поэтому всю жизнь я была Грейс Браун. Грейс – мое второе имя, Браун – фамилия моей матери.

Родители хотели, чтобы у меня было счастливое детство. Чтобы я могла заниматься любимым делом и на меня не нападала пресса.

У них получилось.

Но я планирую это исправить.

Я хочу, чтобы мир помнил о Лиаме Бартоли. Я буду стараться чтить его память.

Продолжу наследие.

– Софи, ты готова? – спрашивает Шон Симонс, директор ТД Гарден и один из тех людей, которые поддерживали меня на протяжении всех четырех лет, он буквально владеет «Бостон Брюинз».

– Вы по прежнему не знаете, что оставили мне родители? – я хмурюсь, потому что кроме миллионов, которыми владела наша семья, я знаю, что есть еще автопарк, самолет и дом в Канаде.

На самом деле я не знаю, что мне делать, если абсолютно все достанется мне. Мне двадцать один! Зачем мне нужны частные самолеты и папина коллекция элитных автомобилей.

Он любил жить богато, потому, что сам вырос в неблагоприятном районе в городе Брамптон. Это город в канадской провинции Онтарио.

– София Бартоли?– выводит меня из мыслей голос секретаря в Адвокатском агентстве друга нашей семьи Адриана Камински.

Я киваю.

– Да, доброе утро.

– Прошу, следуйте за мной.

Мы с дядей Шоном и дядей Адрианом встаем и следуем по светло коричневому коридору, по белому кафелю за девушкой, небольшого роста с рыжими волосами, повязанными в аккуратный пучок.

Это волнительно.

Два крупных мужчины, на минуту, влиятельные мужчины Бостона, идут по обе стороны от меня. Они в какой – то степени заменили мне отца. Были рядом, когда дедушки и бабушки не могли, помогали с моей учебой и самое главное не давали погрязнуть в моей трагедии. Они дали мне полный доступ к арене, чтобы я могла посещать матчи и выступления. Чтобы сама занималась любительским катанием, вообщем тот доступ, который у меня был, когда живы были мои родители, и эти два человека его не отобрали.

Я сажусь в черное бархатное кресло, в кабинете адвоката по вступлению и оспариванию наследства, в просторном светлом кабинете, напротив мужчины среднего возраста, а мои сопровождающие присаживаются на кожаный диван вдоль стены и кивают в знак приветствия.

– Итак, – начинает он, – Меня зовут Алан Донован, все четыре года я вел учет ваших финансов и поддерживал работу некоторых объектов, которыми владели ваши родители.

– Все, верно, – я соглашаюсь, – Насколько мне известно, завещание было составлено лично моими родителями.

В качестве страхования своей жизни и своего имущества, мама и папа составили завещание задолго до их смерти.

– Да, – Алан согласно кивает и перекладывает документы, – Завещание было написано, ровно десять лет назад, постоянно обновляясь.

Адвокат протягивает мне первый конверт.

– Эти деньги будут перенаправлены на ваше имя, как и сказано в завещании. Здесь гонорары мистера и миссис Бартоли, доходы за тридцать восемь лет и ежегодные выплаты от «Бостон Брюинз» в дань памяти великому спортсмену.

Я резко поворачиваю голову к Шону Симонсу и округляю глаза, но он лишь отмахивается и улыбается. Позже поговорю с ним.

Я вскрываю конверт и изучаю документ.

Тут мои данные и список банков, где будут храниться эти деньги.

Я думала, что я стала миллионером в двадцать один год, но нет.

София Грейс Бартоли, самая молодая миллиардерша.

Зачем мне такая сумма?

– Здесь находятся некоторые объекты и недвижимость, – Алан подает мне следующий конверт, – Которая так же по закону и желанию ваших родителей переходит в собственность их дочери.

Вскрываю конверт.

Дом в Бостоне, где я и жила. Квартира также в Бостоне, которую родители купили мне, к слову это был их последний подарок. Мамин бренд спортивной одежды «Bartoli» и дом в Брамптоне. Это тот особняк, по соседству от родителей папы, где я не была там уже лет семь.

У моей семьи кажется слишком много того, чего не нужно.

Когда ты происходишь из богатой семьи, то перестаешь удивляться этому, но знаете, я бы предпочла живых родителей чем то, что сейчас переходит в мои руки.

Я сглатываю ком в горле, откладываю документ и киваю.

– Транспорт.

Третий конверт.

Небольшой частный самолет Embraer Legacy 650E, на котором мы летали в путешествия и в гости в Канаду. Я помню его еще с детства. К нему полагается свой пилот, наш добродушный и веселый мистер Джимми Ли, он всегда угощал меня мармеладом.