Волчица для Шакала

Прохожу в комнату, по-хозяйски сажусь в кресло, провожу рукой по поверхности стола. О том, что это мужская комната, говорит все. От темного дерева до старинного оружия, висящего на стене. Атмосфера немного давящая, но мне она привычна. Миллион раз в детстве я прибегала к отцу в этот кабинет. Поэтому теперь все видится через призму теплых воспоминаний.

– Тут надо все переделать, – говорит Павел.

Он все время ходит за мной, как привязанный, чем только раздражает. Сейчас я бы предпочла остаться одна. Чтобы пустить в себя поток воспоминаний и набраться силы перед следующим шагом.

– Нет, не нужно, – говорю, глядя в окно. Там все те же магнолии, которые росли перед окнами кабинета всегда. – Пусть здесь все останется, как есть.

– Вероника, ты удивляешь меня, – возражает Паша. – Это же совершенно мужской кабинет, тебе он совсем не подходит.

Он не поймет. Это кабинет Константина Аралова, владельца крупного холдинга, моего отца. Отсюда создавалась империя. И отсюда она продолжится. Только место владельца теперь займу я.

– Ты не знаешь, что мне подходит, – говорю, повернув голову к мужчине и заглянув в глаза.

Так учил меня Калинин. Никогда не пасовать, держать удар. Не важно, кто он, – враг или партнер, мое слово должно быть решающим в тех вопросах, которые мне принципиально важны.

– Ладно, ладно, – поднимает руки, сдаваясь, мужчина, – пусть будет по-твоему.

– Тебе понадобится прислуга для такого большого дома, – говорит Паша. – И охрана.

– У меня есть кое-кто на примете, – на губах расплывается улыбка, которую я всеми силами пытаюсь сдержать.

– Мои люди могут проверить твоего человека, – предлагает мужчина.

– Не стоит, я в нем уверена, как в самой себе.

Снова отворачиваюсь к окну, делая вид, что любуюсь огромным цветком магнолии. А на самом деле. Мысли уже понеслись, отматывая время назад, и возвращая меня в те моменты, когда я была абсолютно счастлива.

Пять лет назад.

Где-то над головой проносится вертолет, разнося по округе характерный шум. Вот уже три недели он по нескольку раз пролетает мимо. Переглядываемся с Калининым. Мы оба хорошо знаем, кому принадлежит эта вертушка.

– А он настойчив, – комментирует Калинин, криво усмехнувшись.

– Мы точно не знаем. Может, это не Одаевский, – возражаю, пытаясь скорее успокоить себя.

– Это он, – уверенно заявляет Калинин. – Его люди уже три раза приходили сюда, спрашивали, не видел ли кто девушку. Твое фото всем показывают.

Сердце пропустило удар, а потом быстро заколотилось в груди, будто пытаясь убежать от Шакала.

– А если кто-то меня выдаст? – спрашиваю, сглатывая ком в горле.

– Исключено, – говорит Калинин, подходя к сейфу. Он нажал комбинацию цифр, и крышка щелкнула, приоткрываясь. – Тут только самые надежные люди. Никто не посмеет выдать тебя.

Облегченно выдыхаю. Но на сердце все равно не спокойно. Каждый день я проживаю в ожидании того момента, когда сюда явится Одаевский, чтобы скрутить мне шею.

– Вот, держи, – протягивает мне Калинин папку, – это твои документы.

Открываю, достаю паспорт. В нем моя фотография, имя, а вот фамилия другая.

– Теперь ты Черкасова, – подтверждает прочитанное Калинин. – Вероника Аралова утонула в море.

– Но… как мне вернуть то, что было украдено?

– Наберись терпения, – снова усмехается Калинин. – Ты все вернешь. Всему свое время.

Глава 5

Дом и квартиру я нашла быстро, несмотря на то, что находится все это в отдаленном от центра спальном районе. Жму на кнопку звонка, напряженно прислушиваясь к каждому шороху за дверью.

Вот, наконец, щелкнул замок, двери открылись. Стоящего на пороге мужчину я узнала сразу же. А вот он меня, похоже, не признает.

– Вам кого? – спрашивает мужчина.

– Иван Сергеевич, – обращаюсь к нему, как к старому другу. Когда-то он был начальником службы охраны в особняке Аралова. Пора ему вернуться домой.

– Это я. А вы кто? – недоумевает Иван Сергеевич.

Снимаю солнцезащитные очки, заглядываю ему в глаза. Выражение лица мужчины меняется, челюсть ползет вниз.

– Вероника? – спрашивает, чуть заикаясь. – Не может быть!

– Да, это я, – улыбаюсь ему в ответ. – Можно мне войти?

Мужчина тут же пришел в движение, он отошел в сторону, освобождая проход.

– Да, конечно, – суетится Сергеевич, – проходи.

За порогом оказалась обычная однокомнатная квартира, слишком маленькая для прежнего статуса мужчины. Я смотрю на небогатую обстановку с сожалением. Отец хорошо платил тем, кто верно ему служил. Но теперь, когда Аралова нет, не у каждого нашлись возможности продолжать вести прежний образ жизни. Я же помню, что раньше недостатка в средствах у нашего безопасника никогда не наблюдалось.

– Чаю выпьешь? – спрашивает Иван Сергеевич. Он суетливо рванул к кухне, и оттуда послышалось бряцание посуды.

– Да, с удовольствием.

Мне немного неловко здесь. А еще больше, мне не по себе от того плачевого состояния, в котором обитает преданный когда-то друг. Иван Сергеевич учил меня, не отлучался ни на минуту, охранял, как сторожевой пес. Именно он показал мне несколько простых приемов, которые выручили потом, когда пришло время защищаться. И он научил меня метко стрелять из пистолета в тайне от отца.

Иван Сергеевич – не просто наемный сотрудник, он почти, как член семьи. Он – часть моего прежнего мира. И он должен быть рядом, когда я верну себе империю Аралова.

– Как обычно, две сахара? – спрашивает мужчина, разливая кипяток по чашкам.

Он помнит даже такие мелочи, от этого стало тепло на душе.

– Да, спасибо.

Присаживаюсь за стол. Иван Сергеевич ставит передо мной чашку с ароматным чаем. Вдыхаю приятный запах, прикрыв глаза. Какие бы беды не пронеслись над головой этого мужчины, а чай у него всегда был отменный. Он сам собирал травы и смешивал их, получая удивительный неповторимый вкус и аромат.

– Поверить не могу, что это ты, – говорит Иван Сергеевич, усаживаясь за стол рядом со мной. – Все говорили, что ты погибла. Я даже некролог видел в одной из газет. А ты здесь, сейчас… это что-то невероятное.

Да уж, тогда я не думала о том, что в мире есть кто-то, кого заденет мое внезапное исчезновение. Пять лет назад, когда мне удалось сбежать от Шакала, все мысли были забиты совсем другими проблемами.