Звездный Центр

– Не заставляйте ребенка делать это, иначе он возненавидит вас! – обратился он к криптонцам на межгалактическом языке.

– Нельзя перечить вождю! – рыкнул Дюрон, угрожающе приближаясь к энторийцу.

Лэйнд метнулся наперерез, пытаясь защитить пленника.

– Не бейте его! Лучше накажите меня за непослушание!

Краз, Дюрон и Барти изумленно переглянулись.

– Ты сочувствуешь ему лишь потому, что сам недавно находился в подобном положении, – догадался Хитэс.

– Отпустите его, пожалуйста! – попросил мальчик.

– Наши законы запрещают освобождать пленных Звездных Воинов. Они могут покинуть Крипту лишь после смерти.

– Почему у вас такие жестокие законы?! – голос ребенка дрожал, в глазах стояли слезы.

И тогда Хитэс понял, что Лэйнд никогда не станет для них своим. Рано или поздно он обязательно вернется на Энтори. Зов крови сильнее ненависти.

– Любой гуманоид, обреченный на смерть имеет право на пребывание в заповедном овале, – напомнил Барти.

Заповедным овалом называлось обширное пространство, включающее священное озеро Найрэ и деревья, окружающие его. Вода и деревья обладали лечебными свойствами. Если раненый пленник, помещенный в священный овал, мог продержаться там более четырех суток, то ему даровались жизнь и свобода. Криптонцы соблюдали древние традиции. Они давали шанс всем пленникам. Всем, кроме Звездных воинов. Барти знал об этом и все же дерзнул нарушить негласный запрет. При других обстоятельствах Хитэс мог бы проигнорировать его слова, но в присутствии Лэйнда не мог сделать это, потому что в глазах ребенка вспыхнула надежда. Мальчик умоляюще смотрел на вождя.

– Пусть будет так! Но пленник, согласно традиции, должен провести эти четверо суток в одиночестве, – объявил Хитэс и многозначительно посмотрел на Дюрона. Тот понял намек и усмехнулся.

– Спасибо! Вы очень великодушны! – обрадовался Лэйнд.

Он не догадывался о том, какая участь ожидает пленника. Все Звездные Воины получали заслуженное наказание, и этот офицер не станет исключением. Вскоре он пожалеет о том, что не стал жертвой дюпнийцев.

Энторийца доставили в заповедный овал, и Лэйнд успокоился. Он надеялся на благополучный исход. А Хитэс точно знал, что заповедный овал исцелит пленного офицера, если вовремя не вмешаться. Но они вмешаются вовремя. Придется нарушить некоторые правила, только об этом не узнает никто, кроме энторийца, а пленник не проболтается, потому что к концу срока уже станет трупом.

Вечером Дюрон явился с докладом.

– Пока все идет по плану, – доложил он. – Я сломал ему кость на правой ноге. Энториец, молча, вытерпел, а потом нашел палку, и, опираясь на нее, добрел до озера. Пленник пил священную воду, и она облегчила боль.

– Завтра повреди ему вторую ногу, – посоветовал Хитэс. – Тогда он не сможет добраться до озера.

На следующий день Дюрон пришел раньше, и вид у него был встревоженный.

– Теперь энториец не в состоянии идти. Он спокойно сидит под деревом. Этот Звездный Воин или сумасшедший, или очень терпеливый.

– Утром займись его рукой, – распорядился вождь.

На исходе третьего дня Дюрон сообщил, что энториец снова не отреагировал на истязание. Он словно не чувствует боль.

Дождавшись рассвета, Хитэс сам отправился к пленнику.

Тоэл сидел на траве, прислонившись спиной к стволу дерева. Его кожа стала белой и приобрела синеватый оттенок, черты лица заострились, глаза казались темными из-за расширенных зрачков.

«Он страдает от боли, но старается скрыть это», – понял Хитэс.

Заметив криптонца, пленник равнодушно посмотрел на него и произнес:

– Подождите немного! Я скоро закончу.

Присмотревшись внимательнее, Хитэс с удивлением обнаружил, что Звездный Воин здоровой рукой мастерит игрушку из сухой коры, сброшенной деревом во время линьки.

– Готово! – энториец с довольной улыбкой показал разноцветную птицу, раскинувшую крылья. – Если ее запустить в теплый воздушный поток, то она полетит, как живая, и будет сиять в свете дневных звезд. Передайте ее ребенку!

– Сам отдашь! – буркнул Хитэс, ощущая неприятный горячий ком, подкативший к горлу.

– Это невозможно. Сейчас вы сломаете мне вторую руку, и наступит шок, а затем смерть, потому что мои силы уже на исходе. Труп нигиллируют, а игрушку могут растоптать. Будет очень обидно, если это случится, ведь я потратил на птицу три дня.

Прежде Хитэс ненавидел всех энторийцев, и готов был, не колеблясь, убить любого из них. Но этот странный офицер вызывал у вождя непонятные, противоречивые чувства.

– Зачем ты делаешь это?! – крикнул Хитэс со злостью. – Чего добиваешься?

– Я жду свою смерть, но она не спешит. А за работой время проходит быстрее.

– Мальчик счастлив на Крипте, – сообщил Хитэс, сам не зная, зачем. Он не собирался оправдываться перед энторийцем. – Мы нашли ребенка на энторийском тивзонсе, искалеченного и агонирующего. Наши целители излечили его.

– Ваш душевный порыв заслуживает высшей похвалы. Я и предположить не мог, что космические пираты способны на такие благородные поступки.

– Мы не пираты! – возмущенно возразил Хитэс.

– Значит, бандиты, – продолжал дерзить энториец. – Наверное, вы сами издевались над ребенком, переодевшись в форму сотрудников Звездного Центра, а потом инсценировали освобождение. Вам нужен еще один повод для мести и оправдания ваших садистских наклонностей.

В порыве ярости Хитэс хотел уничтожить нахального пленника, но вдруг сообразил, что Звездный Воин именно на такую реакцию и рассчитывает. Устав от пыток, он старается приблизить конец.

– Мы, действительно, мстили тебе не потому, что считали причастным к случившемуся с мальчиком. Ты – представитель враждебной расы. Вы, энторийцы, все одинаковы, и каждый из вас хотя бы раз в жизни совершил какое-то жуткое деяние.

Пленник не ответил. Его губы покрыла синева, и поверх нее проступила алая пена.

Хитэс израсходовал всю энергию регенератора, но так и не смог привести энторийца в чувство. Вызвав Дюрона, вождь распорядился отправить пленного воина в Целительный Центр.

Лэйнд, словно почуяв неладное, примчался к Хитэсу, и, не успев отдышаться, спросил:

– Тоэл еще в заповедном овале?

– Он находится на лечении, а тебя просил не огорчаться и принять от него в подарок эту игрушку, – Хитэс подал мальчику птицу, пояснив, как ею пользоваться.

– Тоэл решил поселиться на Крипте?! – просиял ребенок.

– Нет, но мы все равно сохраним ему жизнь.

– Вы добрые и справедливые! – мальчик смотрел на вождя с восхищением.

А Хитэс вдруг осознал, что совершил большую ошибку, решив оставить энторийского ребенка на Крипте. Не приживаются здесь чужаки. И Лаэл не прижился, хотя был чужим лишь наполовину. А Лэйнд совсем иной, поэтому он, сам не подозревая об этом, поможет вождю совершить возмездие.