Слепой рассвет

– Давай я попробую, – протянул руки за малышкой.

– Ты голову ей придерживай, – советует водитель. Думал, у меня она успокоится. Куда там. Горе-папаша.

Я жадно впитываю ее образ. Хорошенькая. Пахнет странно. Молоком. На голове светлый пушок. Тонкая шапка съехала набок. Пальчики тонкие, кожа на них прозрачная. Ручки сжаты в кулачки. Глаза большие, голубые как у меня. Щечки пухлые. Губы красивые, как у мамы… Какая она тебе мама, родила и продала!

– Ну что, будем знакомы, дочь? – Машу мой голос напугал, малышка вздрогнула и заревела громче. Хотя куда еще громче?

– Чей это ребенок? – с крыльца заверещала Наташа.

Глава 2

Полина

Голова раскалывалась. Медсестра дала таблетку, я приняла её и вернулась в палату. Когда это все закончится? Когда я смогу увидеться с малышкой, обнять ее, прижать к себе, исцеловать всю? Мне никак не могли поставить диагноз, зрение резко ухудшалось.

Терапия, проводимая в больнице, давала слабый результат. Это уже второй курс лечения. После первого наступило улучшение, но прошло чуть больше месяца, и зрение вновь резко стало падать. Сегодня пятый день лечения, зрение восстанавливается. Я почти нормально вижу. Конечно, не так, как раньше, но значительно лучше, чем было. Когда у тебя все размыто перед глазами, ты не можешь увидеть своего ребенка на кроватке, это страшно. Действительно страшно. Маша на искусственном питании, а я даже норму воды в бутылку налить не могла, приходилось кого-нибудь звать, просить. Моей малышке нужна здоровая сильная мама. Я не могу лишиться зрения…

За все в жизни приходится платить. Мама говорит, что за грех свой наказание несу. Знала, в чем мой грех – я влюбилась в женатого мужчину. С первого взгляда. Будто молнией ударило. Увидела его – и дыхание перехватило. Он мазнул по мне равнодушным взглядом и позвал в кабинет. Помню как сейчас…

Стою в его кабинете, он мне вопросы задает, а я растерялась, вымолвить ничего не могу. Рассматриваю мужчину. От него пахнет классно, голова кружится, как после первой затяжки в жизни. Про таких говорят – сплошной секс. И именно сейчас я жалею о том, что девственница. Стильная прическа, длинная челка небрежно отброшена назад. Руки тренированные, каждая мышца будто прорисована. Волевой подбородок, скулы ярко выражены. Взгляд прищурен. Глаза голубые, холодные, словно Северно-ледовитый океан. Я тону и не хочу спасения. А губы? Хочется, чтобы они страстно меня целовали.

И ведь целовали. Не сразу, но целовали… И как целовали! Слезы набегают на глаза. Мой грех. Самый сладкий и незабываемый. Не было ночи, когда я не мечтала бы оказаться в его объятиях.

Мама пришла только вечером. Я вся извелась, потому что уже звонила несколько раз, а родительница не отвечала. Конечно, в голову сразу лезут плохие мысли – что-то с дочкой случилось!

– Как Маша? – спросила маму, как только она вошла в палату.

– Нормально, – отвела она взгляд в сторону, подошла к тумбочке и положила на нее что-то из продуктов.

– Она нормально ест?.. Не плачет?.. – сыплю вопросами, беспокойство растет. Вроде вот стоит мама, а что-то тревожно мне.

– Маша – ребенок, конечно, она плачет, – обрывает она меня.

– Мама, я вижу, что ты нервничаешь. Что с Машей?

– Видишь? Ты почти ослепла! – раздраженно бросила мама. Нервно выложила что-то из пакета. Я закрыла лицо руками. Как же больно. – Прости, Поля. Прости меня, дуру! Не подумав, ляпнула, – кинулась она ко мне. Принялась обнимать, целовать. Плакала она, плакала я. – Устала я, доченька. Валька нервы треплет.

– С Машей правда все в порядке? – только это меня сейчас волновало.

– Правда, правда. Я тут салат приготовила, поешь, – в руки мне сунули пластиковый контейнер и вилку.

– Мам, позвони Вале, узнай, как там Маша. Она же ее оставить может и к друзьям убежать.

– Звонила только что, нормально все дома. Задерживаться не буду, побегу домой. На Вальку же положиться нельзя. С врачом только поговорю.

– Мам, попроси Валю снять видео с Машей и прислать мне, – видела я картинку не очень хорошо, но даже это приносило мне нереальное счастье. Как же я хочу домой. К доченьке.

– Передам. Завтра тебе МРТ сделают.

– Так он же не работает у них, это в другую больницу ехать нужно. Там очередь, договариваться за месяц надо.

– Отказался кто-то, тебе проведут, сказали, – я плохо видела мамины черты лица, но замечала, что она отводит глаза в сторону. – На такси деньги оставлю, смотри, чтобы не украли.

– Мама, со мной что-то серьезное? Вы не хотите меня тревожить? – я испугалась. Испугалась, что Маша останется без меня. А я не хотела от нее уходить. Ее запах… ее ручки, нежная кожа… Моя девочка…

– Ну что ты придумываешь?! Ничего такого и близко нет! – мама поцеловала меня и ушла, а я всё не могла выкинуть из головы это обследование. Голова вновь разболелась.

Полина

Ужасно было лежать в камере томографа. Я старалась не обращать внимания на замкнутое пространство, но не получалось. Не запаниковать бы! «Нужно дышать ровно, не шевелиться» – напоминала себе.

Подумать о чем-нибудь приятном. Машенька…

Как же я соскучилась по доченьке. Малышку любила безмерно. В семье вечно проблемы, ссоры, недопонимая, а Маша, словно лучик света, рассеивала весь этот мрак вокруг меня.

После расставания с Германом думала, что умру. Душу будто из меня вынули. Когда Наталья ворвалась в кабинет и объявила о своей беременности, мой мир рухнул. Несмотря на наши чувства, я приняла решение уйти. Даже спустя год я понимала, что поступила правильно. Залезла в чужую семью, чуть ее не разрушила.

Забрала документы из института и вернулась домой. Не хотела, чтобы он меня нашел. Герману ничего не стоило уговорить меня остаться с ним. Перед этим мужчиной я никогда не могла устоять. Любовница… Звучит оскорбительно, но я бы согласилась на эту роль, если бы он попросил.

Я влюбилась в Германа раньше, чем узнала о его жене. Не сделай он первый шаг, статус наших отношений остался бы на уровне «начальник – подчинённая». Я бы никогда не поддалась своим чувствам. Первое время я сопротивлялась… А потом Герман меня поцеловал, а я не смогла устоять. Ответила. Корила себя, но отказаться от любви было выше моих сил. Я будто сорвалась с горы и неслась на большой скорости вниз, но разбиться не боялась. Знала, там внизу меня встретят, я упаду в крепкие надежные объятия. Ощущения непередаваемые. Наслаждаешься каждым мгновением. Добровольно отказаться от счастья невозможно, у меня не получилось.

Я до сих пор так же сильно его любила. Маша – бесценный подарок, который Герман мне оставил. Я когда поняла, что беременна, будто заново жить начала. Мир перестал казаться серым и тоскливым. Частичка Германа теперь всегда со мной.

Сколько раз я порывалась ему все рассказать. Мама меня ругала, что я не говорю отцу о рождении дочери. «Может, помогал бы, раз вместе нагуляли!» – ругалась она.

Деньги. Конечно, их не хватало. Работала только мама. Я получала пособие на ребенка, но разве на него можно прожить? Наверное, Герман бы мог нам помочь, но я не хотела напоминать о себе… Он никогда не жаловался на жену, не говорил о ней плохо, но я и так понимала, что в отношениях у супругов не все гладко. Вдруг у них все наладилось, а тут я появлюсь? Еще и с Машенькой. Будет Герман мне благодарен? Вряд ли. А еще я боялась… Боялась, что он не признает Машеньку. Начнутся экспертизы, суды. Боялась, что он обо мне забыл. Боялась увидеть в его глазах равнодушие. В моих воспоминаниях он всегда будет смотреть на меня глазами, в которых горит безумное желание.

– Можете подниматься. Голова не кружится? – обратился ко мне медработник. За своими воспоминаниями я и не заметила, как меня выкатили из томографа.

– Нет, все хорошо, – лишь бы уйти отсюда побыстрее.

– Возвращайтесь в больницу. Результаты мы перешлем вашему лечащему врачу.

– А вы сейчас не можете сказать, что со мной? Почему у меня пропадает зрение? – хотелось услышать что-нибудь обнадеживающее.

– Сказать я вам ничего не могу. Результаты будут готовы позже, вы сможете узнать все у лечащего врача, – немного грубо ответил доктор. Стало обидно.

Покинув здание больницы, я вызвала такси.

– Куда едем? – спросил водитель, когда я села в салон автомобиля. Подумав секунду, назвала домашний адрес. Хочу увидеть Машеньку, хоть полчаса побыть с ней. В больницу вернуться успею.

Глава 3

Полина

На улице стояла духота. Солнце нещадно палило. Голова болела, в глазах мутнело. Расплатившись с водителем, я вышла из машины и присела у подъезда. У нас тут рос клен, под его тенью я и укрылась. Хватило пары минут, чтобы головокружение и тошнота прошли. Поднявшись на нужный этаж, я постучала в дверь. Звонить не стала, чтобы не разбудить Машу. Ключи оставила дома, когда уезжала в больницу на лечение.

Никто не открывал. Мама взяла отпуск за свой счет, но ее иногда вызывали, тогда с Машей сидела Валя. На сестру положиться было нельзя. Я еще раз постучала, чуть громче. Вновь тишина. Бросилась пешком вниз, не стала ждать лифт, может, они на детской площадке, а я не заметила? Поднесла телефон к лицу, цифры на экране специально установила большого размера, чтобы видеть время.