Утро очередного дня

– Отправим их с молодыми и не очень опытными. Если что, они их защитят.

– О чем вы? – поинтересовался неизвестный.

– Никто на это не пойдет, – проигнорировал Крэшш вопрос.

– Ошибаешься, – улыбнулся старик, – Исфа уже согласилась, а к ней и другие подтянутся.

– Не может быть.

– Исфа понимает важность эксперимента! Она умная женщина. Это огромные возможности, увлекательнейшие открытия!

– Я еду с ними, – процедил Крэшш.

– Нет. Ты не подходишь.

– Я доброволец! – разъярился он.

– Исключено!

Крэшш бездвижно стоял, не вымолвив ни слова, глядя в след уже уходящему мудрецу, и пытался осмыслить его слова.

– Объясни, – начал неизвестный, – кого отправить? Куда? К людям?

– К людям, – эхом повторил Крэшш, – а кого?

Крэшш неприятно усмехнулся.

– Таких, как Эльтхарт. И его самого, в частности.

– Эльтхарт? Но твой сын совсем ребенок!

– Она даже не посоветовалась, – покачал головой Крэшш.

На его лице отразилась такая боль и отчаяние, что у меня встал ком в горле и пробежали неприятные мурашки по всему телу. Эти ощущения буквально выкинули меня из прошлого.

Я встряхнула головой, выходя из оцепенения, и пыталась понять, как могла мать, не посоветовавшись с отцом ребенка отправить своего маленького сынишку на неопределенное время, в другой мир, без семьи. К людям! Которые едва не убили Крэшша. Это было выше моих сил.

Я отложила книгу и подошла к окну. На улице стояла довольно теплая погода, сквозь стекло пробирались жаркие лучи солнца. Обозревая пейзаж, заприметила дорожку, ведущую прямо к моей комнате. Проследив ее путь и, внимательно осмотрев комнату, подошла к комоду. Только тщательно изучив стену рядом с ним, и прощупав каждый миллиметр, мне удалось обнаружить маленькую кнопочку, спрятанную за занавесками. При нажатии на нее сработал абсолютно бесшумный механизм и приоткрылась дверь, расположенная на стене рядом с комодом, ведущая на улицу.

Я вышла на тропинку, сделала пару шагов и, отчего-то, обернулась. Дверь была закрыта – передо мной была глухая стена.

«Делать нечего! Назад пути нет», – приободрив себя, таким образом, я зашагала по дорожке, в надежде обнаружить другую дверь. Однако когда свернула за угол, то обнаружила там отнюдь не вход в дом Сайи.

Вид открывался на большой бассейн, который был наполнен кристально-чистой водой. Водная гладь отражала яркие лучи солнца и от этого, казалось, была усыпана россыпью бриллиантов. Так сильно она искрилась, что в глазах начинало рябить.

Далее, за бассейном, располагалось продолжение дома. Он, видимо, был выполнен абсолютно синхронно. Широкий корпус здания, с многочисленными окнами, которые, скорее всего, относились к кабинетам. Перед ними водоем, окруженный длинными коридорами с обеих сторон. В конце одного из них располагалась моя комната.

Чуть поодаль от дома начинались деревья. Их было так много, что можно было назвать это лесом. За ним слышался гул и обрывки множества слов, а еще какие-то стуки и позвякивания. Чем ближе я подходила, тем больше голосов различала. Слишком много слов, которых было не разобрать.

Создалось ощущение, будто находишься в детском лагере перед входом на спортивную площадку. Посмотрев вокруг, я не обнаружила ни души, однако, впечатление создавалось, что шум доносился совсем рядом.

Еще раз, окинув чащу взглядом, глаза заприметили непонятное небесно-голубое свечение. Это был тонкий луч, который проходил сквозь деревья, начинающийся непонятно откуда и заканчивающийся неизвестно где. Проследить его путь было невозможно.

Подойдя к нему, я почувствовала приятное, правда немножко обжигающее тепло.

– Дождик! – вырвалось у меня.

И это действительно был он. Правда, другой формы, и шел он не с неба, а был натянут параллельно земле, но это был мой дождик.

Я перегородила мерцающий поток, точнее, встала на его пути, потому что он прошел сквозь меня, и закрыла глаза. Огонек внутри стал стремительно увеличиваться. Вот только он не остановился, как всегда, заполнив мое тело, а расширялся дальше, озаряя местность вокруг.

Это напоминало паутину в дождь. Ее прозрачные невесомые плетения незаметны, если на них не попадает солнце, но когда начинается дождь, капельки оседают на тонких ниточках, и становится виден весь узор. Вот сейчас я видела примерно также, только капли мне заменяли переливающиеся огоньки. Они быстро и много двигались, а при столкновении с каким-то объектом окутывали его и разгорались ярче.

Я сделала шаг в сторону, выходя из-под света луча. Картинка начала медленно «таять», сужаясь в размерах по краям. Я открыла глаза, шум все также доносился со стороны гущи деревьев, видимо, он и не прекращался, хотя, еще пару секунд назад, как мне казалось, было тихо. Вздохнув, я снова закрыла глаза, повторно перекрывая путь лучу –тишина. Темнота снова «ожила», озаряясь искрами небесного света. В какое-то мгновенье огоньки стали перемещаться в бешеном ритме, разгораясь все сильнее, тем самым ослепляя меня.

Вдалеке появилось яркое пятно, которое стремительно приближалось, а через секунду я почувствовала жгучую боль в ноге, вскрикнула и упала, схватившись рукой за бедро.

Ошарашено открыв глаза, я уставилась на ногу. Она была в крови, также, как и моя ладонь, однако боли совершенно не было. Еще раз осмотрев ногу, поняла, что на ней нет ни царапины. Интересно, откуда взялась кровь?

Я еще раз обозрела место, где только что стояла, никаких кровавых следов, луч все также светил, пробиваясь сквозь деревья. Неожиданно, что-то мелькнуло, на мгновенье, пересекая свет, а затем раздался глухой стук.

Я вновь начала осматриваться, данное занятие прервал чей-то крик, который заставил вздрогнуть и обернуться.

Передо мной стояла девочка, лет десяти и с любопытством на меня поглядывала. От растерянности я улыбнулась и махнула рукой, в знак приветствия, с опозданием вспомнив, что она в крови.

Мысленно обругав себя, я убрала руку на ногу, пытаясь спрятать непонятно откуда взявшееся пятно, чтобы не испугать девочку. Но она, к сожалению, была «глазастая», заметив кровь, она нахмурилась.

– Вы ранены?

– Я? Не–е–ет, – глупо протянула я, – отдохнуть присела.

С этими словами я встала, сделала шаг, отворачиваясь от девочки, наступила на толстую ветку и вновь упала.

– Мисс Льюри! – мгновенно крикнула малышка.

Я, вновь молча, выругала себя. Ну, вот теперь девочка точно испугалась.

Из-за деревьев показались силуэты. В ближайшем ко мне, узнавалась Титарини, а за ней бежали еще две девочки.

– Что здесь… – начала было Тита, и оборвала себя на полуслове, – Замри!

Последнее обращение было уже ко мне. Я вздохнула, и облокотилась о землю руками, чтобы помочь себе встать, при этом пыталась объяснить ситуацию.

– Я не хотела пугать…

Тита не дала мне договорить. Она взмахнула рукой, а передо мной вновь возник туман, правда, на этот раз он не сужался, а сразу окутал меня тонким слоем, но при этом не давал мне пошевелиться.

– Сказала ведь – замри, – буркнула Тита, и продолжила уже тоном учителя, обращаясь к девочкам, – запомните! Раненого ни в коем случае нельзя трогать! Он должен лежать до прихода целителя. Перемещать его нельзя, иначе могут быть необратимые последствия.