Золушка на свалке

"Но я не разрушал мой брак с Хэйли! Я хотел быть с ней вечно, и думал, что она тоже", – прозвучал в голове голос недремлющей совести, которая ненавидела, когда он начинал упрекать сам себя во всех смертных грехах. Обычно голос совести очень походил на голос Стивена. Или встревоженные голоса родителей.

Аарон старался вести себя правильно, так как не хотел обзавестись натуральной шизофренией. Голоса в голове, по его мнению, – это не очень прикольно. И прочитанные романы Стивена Кинга служили ещё одним доказательством этого постулата.

– Увы, я на психолога никогда не учился, только на журналиста, – широко улыбнулся Аарон. – Так что, добро пожаловать в логово страшного и ужасного меня! – с этими словами он театральным жестом распахнул перед ней калитку. – Однако, тут и правда жутко, так как я к ремонту даже не приступал.

Рэй сглотнула и сделала несколько шагов, очень медленно, словно преодолевала сопротивление воды. Или, что более вероятно – сопротивлялась истошному воплю: "Бежать!", орущему в подсознании.

Словно она и вправду шла в дом к неприметному убийце.

А потом её следы никто никогда не отыщет.

"А ведь я и вправду считала, что на улицах со мной ничего не случится… Более ужасного, чем уже произошло. Что молния не бьёт два раза в одно место, а застрелиться дважды невозможно. Но ведь я живу в США, где маньяк сидит на маньяке и серийным убийцей погоняет".

И всё же, преодолев страх, Рэй совершила почти что подвиг. То есть, доверились незнакомцу. Очень милому, симпатичному и даже красивому. Прямо вылитому Тэду Банди!

Глава 5.

Рэй зашла на его территорию и покрутила головой, осматривая всё вокруг, понимая, что ведёт себя, как хищник на новом месте, едва ли не принюхивается ко всему.

Аарон напряжённо следил за ней, и девушка не могла понять, о чём он думает. О том, что она может сбежать в любой момент? Или жалеет, что она уже не сбежала, свалившись ему на голову, как Карлсон со сломавшимся мотором?

Разве что она не потребовала варенья с печеньем и диких совместных розыгрышей. Но, как говорится, всё ещё впереди.

Слегка диковато улыбаясь, Рэй остановилась на лужайке с пожухлой осенней травой и застыла на месте, сама себе напоминая статую какой-нибудь девушки с кувшином. Разве что без кувшина.

– Сейчас принесу палатку, – мужчина успокаивающе улыбнулся. – И приму душ, и переоденусь, – он глянул на себя, будто только что вспомнив, что вернулся с пробежки.

– А можно я тоже душ приму? – вырвалось у Рэй. – В смысле, тут на улице есть летний душ, старушка, которая тут жила, иногда меня пускала, – слабо улыбнулась она, решив, что тут-то он её и выгонит, посчитав, что она перешла границу и начала что-то требовать.

Пообщавшись с настоящими бомжами в приюте, Рэй сама возненавидела их постоянные жалобы, требовательность, навязчивость и наглость. Да, она понимала, что они таким образом выживают, и если не надавить на жалость, то тебе никто ничего и не даст. Но в том же приюте всегда вызывалась мыть посуду или полы, убирать загаженные другими комнаты. Ей не хотелось сидеть у кого-то на шее.

– А ты не замёрзнешь? – брови мужчины приподнялись. Он начал высматривать душ, а затем, найдя его взглядом, пристально осмотрел, словно собирался потребовать сертификат качества.

– Да нет, там вода подогревается. Правда, электричество тратится, – несмело добавила она. – В смысле, осенью и зимой. Летом бак нагревается на солнце – экономия!

– Я не настолько прижимист, чтобы переживать из-за перерасхода электроэнергии, – махнул он рукой. – Так что хорошо, мойся. И я принесу тебе заодно что-то из одежды. Правда, она будет мужской.

– Я догадалась, – фыркнула девушка. – Буду рада.

Забравшись в душ, где и правда было довольно прохладно, она поёжилась, быстро сбросила шмотки, которые уже были грязными, но не настолько, чтобы можно было их использовать в качестве хэллоуинского наряда ведьмы… Или идти на паперть с протянутой рукой. А затем быстро шагнула к душу, установленному наверху, и включила воду, сделав погорячее.

И вздохнула от счастья, широко улыбнувшись, наслаждаясь теплотой, жаром, который словно возвращал её тело к жизни.

Внезапно ей подумалось, что верхняя часть душевой кабины открыта… И если смотреть, например, с высоты птичьего полёта или со второго этажа этого дома, то мужчина сможет увидеть её голой.

Рэй фыркнула и едва не подавилась водой, попавшей в рот.

Она просто представила, как мужчина – писатель, и судя по лоску, не из самых бедных, просто-таки дрожа от возбуждения, подглядывает за ней.

"Да-да, конечно! У молодого, красивого мужчины с хорошей фигурой, чистой кожей, правильными чертами лица, красивыми тёмно-карими глазами и тёмными волосами, кроме меня, вообще нет никого не примете!" – язвительно, с нотками обиды и горечи, подумала она про себя.

Нащупав остаток мыла в мыльнице, она помылась. А отыскав старый шампунь, возрадовалась и тщательно вымыла волосы. И едва не заплакала, ощутив себя по-настоящему чистой. Впервые за последний год, когда она бродила по городам Америки, пытаясь спрятаться, скрыться, сбежать.

Как оказалось: уйти скорее от себя, от воображаемых – хотя на самом деле вполне реальных – врагов. От монстров, поселившихся в голове и поедавших мозг не хуже каких-нибудь чужих или космических паразитов из фантастического ужастика.

– Боже мой! – воскликнула она, когда на полочке обнаружила дешевенький крем для лица и тела. Взяв дрожащей рукой эту драгоценность, Рэй проверила, использовалась ли баночка. И верна ли её догадка, что крем забыла старушка, когда спешила уехать. – Бинго! – воскликнула она снова, убедившись, что баночка наполовину пустая.

Прямо, как воображаемый стакан вечных неудачников.

Прочитав состав и убедившись, что крем с алое, может быть использован для разных возрастных групп, питает, увлажняет и придаёт коже эластичность и является универсальным, Рэй тут же с радостью нанесла его на свою огрубевшую кожу лица и тела.

Затем нашла два полотенца и в одно закуталась, а другим обернула голову на манер чалмы. А сверху накинула тёплый оранжевый, поношенный халат.

Почистила зубы найденным порошком в почти пустой коробочке, достав из поясной сумочки честно купленную розовую зубную щётку.

И глянула в зеркало, будто пытаясь заново себя узнать. Ощутила, как перед глазами всё расплылось, всхлипнула, но заставила себя успокоиться, несколько раз медленно вдыхая и выдыхая.

Она не хотела расклеиваться. Не сейчас, раз уж выпал счастливый случай помыться, перекусить и, быть может, немного отдохнуть в палатке.

Рэй не питала иллюзий и не верила в то, что сможет остаться у этого мужчины даже на несколько дней. Понимала, что даже если бы не стала бродяжничать, то они всё равно были бы из слишком разных миров.

От мужчины веяло уверенностью одного из сильных мирах сего. Она не так часто видела богатых людей, но прекрасно знала, что от тех буквально несёт запахом больших денег, который действует на других людей, словно галлюциногенное ведьмовское варево, сразу делая их более почтительными, незаметными, тихими и податливыми. Ну, кроме всяких анархистов, кому и сам чёрт не брат, а Мэнсон – кумир. И тот, который Чарльз, и тот, который Мэрилин.

И осознавала, что такие люди всегда уверенны в себе, становятся центром любой компании, любимчиками публики и, если пожелают – настоящими кумирами.

И им и дела нет до всяких забитых ничтожеств, вроде неё.

Рэй криво улыбнулась, уставившись на запотевшее от жара зеркало. Однако осенний холод подступал в кабинку, заставляя её поёжиться.

На миг ей показалось, что за её спиной появилась Трикси, что улыбающееся лицо девушки, которая иногда представлялась ей истинной светлой эльфийской девой, такой она была "лучистой", отразилось в зеркале. И тут же рядом будто бы появились Вирджини и Джейн. Так ясно, что Рэй едва не вскрикнула.

Она задрожала сильнее.

Ей вспомнилось, как однажды девушки проявили к ней своё сиятельное внимание и решили накрасить её.

"Да, ты не последняя уродина", – как наяву прозвучал лениво-тягучий, словно отравленный сироп, голос голубоглазой рыжеволосой девушки, чьи волосы отливали кровью.

"Фигура ничего, – добавила не менее призрачная и до ужаса настоящая Джейн, презрительно искривив губы, – грудь, правда, маловата. И ты слишком тощая. Но это лучше, чем если бы ты была толстой с задницей, как холодильник. Ну, как Элен Марч!"

"Не слушай их, девочки шутят", – примирительно улыбнулась Трикси, отыгрывая, как пьесу в театре, сцену, которая происходила не так и давно. И будто сто лет назад.

Рэй, сжав губы в линию, уставилась на себя в зеркало, чтобы увидеть себя без призрачных лиц в воображении.

"Ведь их тут нет и быть не может!" – резко и зло рявкнула она в голове, пытаясь командным голосом разогнать или хотя бы заставить притихнуть внутренних демонов.

"Личико сердечком. Ладно, не льсти себе, лицо скорее круглое. Глаза вот красивые! Болотного цвета, большие. Ресницы прямые, только светлые, как и брови. Но хоть не белесые. Нос… Он есть – уже плюс. Волдеморту привет! Не маленькая изящная "кнопочка", как сейчас модно, но не большой и прямой. Ну, почти прямой, маленькая горбинка не в счёт. Брови вразлёт, да, точно. Красиво сказано, прелестно выглядят. Губы средние, бледные и потрескавшиеся. А что ты хотела? Скажи спасибо, что хоть прыщами не обсыпало! Или какими-нибудь мерзкими язвами, бр-р-р!".

"Ты ведь сама понимаешь, что не подходишь этому мужику, – с превосходством и презрением вновь заговорила ненастоящая Вирджини, прохаживаясь по кабинке. – Знаешь, признаю, ты вполне ничего, если накрутить твои короткие русые волосы, накрасить глаза и наклеить искусственные ресницы. И нанести на твою блеклую кожу тонну "штукатурки". Если нацепить цветастое платьице и надеть туфли на каблуках, то можно будет отправить тебя в ночной клуб на дискотеку. Куда-нибудь в Канзас, как твою любимую героиню Дороти из летающего домика. Или в Техас. Для Нью-Йорка или Голливуда ты слишком простовата. У него таких как ты – миллионы. Представляешь, какой ажиотаж творится на его автограф-сессиях? Вообрази, он такой в дорогом костюме, весь с иголочки, волосок к волоску, в изящных очках – это сейчас модно. И ты такая… с ведром и шваброй. Ведь это была бы вершина твоей карьеры – высокая должность подметайла.