Забудь меня, если сможешь

– Сэм, слева! – раздается предупреждающий крик Рона, который продолжает отчаянно отбиваться от кровожадных зомби.

– Иди на хрен, трупак! – гневно выкрикивает Сэм, ударяя ногой в голову разлагающегося мужчину. – И ты туда же!..

На лбу зомби буквально за считанные секунды слезает кожа от резкого удара парня, обнажая всю его мертвую плоть. Я наблюдаю, как на месте удара отваливается кусок кожи вместе с несколькими белыми личинками, они нервно извиваются из стороны в сторону своими крохотными телами. Но этот пинок обезвредил несостоявшуюся мужскую особь на время и кажется, что он лишь разозлил его, придавая сил для новых свершений.

– Чертовы зомбаки! – кричит Сэм, яростно отбиваясь от разлагающихся трупов со смердящим запахом. – Они заканчиваются вообще?!..

В этот момент я замечаю, как один из мертвецов резко цепляется за массивный рюкзак Рона, утягивая его за собой, пока парень ликвидирует близстоящих муз. Он начинает медленно пятиться назад, продолжая отбиваться от ходячих трупов, и я действую инстинктивно. Одним махом ноги я отталкиваю мертвеца от парня, что дает ему шанс шагнуть ближе ко мне и Сэму.

Теперь мы оказываемся прижатыми плечом к плечу друг к другу. Парни продолжают стрелять в близстоящих трупов и отбиваться от них ногами. А я стою и гадаю, что будет, когда у них закончатся патроны? Они же не вечные… хотя, судя по снабжению группы, я не удивлюсь, если у них хватит оружия еще на пару-тройку лет.

Погодите-ка, а откуда у них столько оружия? Этот вопрос залетает в копилку других моих вопросов, на которые я намереваюсь ответить в ближайшее время.

Но прямо сейчас у меня есть одно единственное преимущество перед повстанцами – я совершенно не интересую зомби, в отличие от инфицированных. Я не понимаю, чем обусловлен этот факт, но и разбираться в этом прямо сейчас я не намерена. Факт остается фактом – музы словно не замечают моего присутствия. В их мертвых стеклянных глазах отображается лишь животное желание напасть на инфицированного и загрызть его до смерти.

Но для чего? Быть может, это своего рода биологическое оружие для землян. Быть может, таким образом зомби очищают планету от инфицированных, уязвимых людей с тысячами страхов и бесполезных потребностей? Но как бы то ни было – корпорации «Нью сентори» удалось разработать вакцину от изголодавшихся мертвецов, жаждущих познать плоть инфицированного, которую они прозвали санацией. И я искренне не понимаю позицию противников оздоровления. Неужели они считают, что так будет продолжаться вечно?..

Нет, это не может продолжаться вечно.

Я оглядываю парней: их лица по-прежнему напряженные и непроницаемые, брови сосредоточенно сходятся на переносице, а яростные атаки в сторону мертвецов уже не такие пылкие, какими были в самом зарождении битвы. Они устали, и эта усталость считывается в каждом их движении.

Именно поэтому я шагаю вперед и нападаю на первого попавшегося мертвеца, припечатывая его к влажному после дождя асфальту. Склизкое тело мужчины не сопротивляется, а исходящий от него смердящий запах мгновенно ударяет в нос, заставляя дышать через рот, только чтобы не ощутить его вновь.

Я трясу его за плечи и пытаюсь ухватить за склизкую голову. Первые попытки не увенчаются успехом: желтая кожа мгновенно слазит под моими руками, в ладонях остается липкий вонючий слой разложившегося эпидермиса, а на его шее открывается нелицеприятная картина из вываливающихся личинок мух. Я тут же хватаю его за плечи, покрытые плотной одеждой, пытаясь избавиться от противной кожи и назойливого запаха.

Он направляет на меня непроницаемый отстраненный взгляд тусклых карих глаз в сочетании с желтыми склерами, покрытым ярко-красными капиллярами. Я тут же встаю и одним движением ноги с силой наступаю на его голову. Мой кроссовок некоторое время скользит по его полуразложившейся коже, по консистенции больше похожей на сырой яичный белок, и в этот момент он нервно дергается. Я наступаю на его голову много раз, прежде чем один из его желтых склеров вместе со зрачком не стекает на асфальт, превращаясь в лужу. Я останавливаюсь лишь тогда, когда мертвец перестает двигаться, замирая в неестественной позе со сломанным черепом или тем, что от него осталось.

Возможно, для неподготовленного инфицированного человека эта картина вызвала бы непроизвольную рвоту, отвращение и напряжение, но только не для солдат «Нью сентори». Не зря в нас заложили хладнокровие, стрессоустойчивость и трезвый ум, не поддающийся влияниям страха и боли.

Я уже сбиваюсь со счету, скольких муз я раздавила и прибила железной трубой, внезапно попавшейся мне на глаза. Дыхание сбивается, горло пересыхает, и я продолжаю жадно хватать воздух, хладнокровно расправляясь с мертвецами, окружающими парней.

В какой-то момент мой взгляд цепляется за девушку в обличии ходячего трупа, которая подступает к Сэму со спины, с каждым приближающимся шагом пытаясь ухватиться за его футболку. На ее голове вместо шикарной копны длинных темных волос покоятся разбросанные колтуны, соседствующие с большими залысинами, которые открывают пространство к шевелящимся личинкам, поедающим остатки ее плоти.

– Сэм, сзади! – отчаянно кричит Рон, отбиваясь от тучного мужчины со смердящим запахом.

Парень резко разворачивается на предупреждение друга и натыкается на изголодавшуюся девушку, которая намеревается накинуться на него. Он испуганно пятится назад, и я тут же хватаю музу за испачканное белоснежное платье. Ткань мгновенно трещит, издавая характерные звуки и в моих руках остается кусок от ее юбки. Муза предстает перед нами с оголенными ягодицами, по-прежнему намереваясь напасть на Сэма, но моя хватка за ее одежду и резкий толчок назад выигрывают его время.

Парень осторожно делает пару шагов назад, и я тут же набрасываюсь на девушку, смачно приземляя ее на жесткий асфальт. Холодная железная труба в моих руках начинает выполнять свое временное предназначение, кромсая голову девушки за считанные секунды. Я настолько увлечена процессом, что даже не замечаю долгожданную тишину, образующуюся вокруг. Больше нет никаких прерывистых шипений, выстрелов и отборного мата, лишь мои усердные стоны, сопровождаемые уничтожением музы.

– Она уже мертва, – констатирует Рон, пытаясь восстановить сбитое дыхание.

Моя рука застывает в воздухе, когда я замахиваюсь на свою жертву в очередной раз. Мгновение, и я вслушиваюсь в непривычную тишину, пытаясь заново познакомиться с ней. Холодная железная труба летит вниз, звонко приземляясь на асфальт, и я медленно отхожу назад, пятками натыкаясь на другую застреленную музу.

Мои глаза находят недоуменные взгляды парней, которые уже некоторое время с напряженными лицами наблюдают за мной со стороны. Их одежда с некоторыми участками кожи заляпана брызгами бордовой, практически черной кровью мертвецов. Они все еще продолжают стоять посреди гор трупов, восстанавливая сбитое дыхание.

– Теперь ты понимаешь, почему она нам может пригодиться? – прочищая горло проговаривает Рон, не сводя с меня глаз.

Глава 5

– То, что ты помогла нам избавиться от нашествия муз – еще ничего не значит, – хладно проговаривает Сэм, когда мы ступаем в коридор знакомой библиотеки. – Даже и не надейся на снисходительное отношение, не дождешься.

– Сэм, без агрессии, – отчеканивает Рон, открывая дверь в главный холл. – Она на нее не действует.

– О, боже, наконец-то! – взволнованно восклицает Ханна, тут же бросаясь на шею Рону. Тот вяло убирает от себя ее тонкие руки и снимает массивный рюкзак со спины. – Почему так долго?!

– Вот значит как? – ухмыляется Сэм, возмущенно вскидывая руки. – Значит о Роне ты беспокоилась больше, чем о родном брате?

Ханна подходит к парню и по-детски выпячивает язык.

– Мы забрали все жаропонижающее, которое было в аптеке, – невозмутимо сообщает Рон, не обращая внимание на усмешки друга. Некоторое время парень выкладывает на стол все запасы из рюкзака. – Захватил еще три упаковки молочной смеси, через два месяца у них истекает срок годности.

– Хорошо, – с уставшей улыбкой на лице произносит женщина средних лет – Грейс. – Иззи только недавно уснула. Тони и Кэти изолированы в отдельной комнате.

Рон коротко кивает, заканчивая раскладывать припасы на длинном столе, стоящим посреди комнаты.

– Героев сегодня кто-нибудь будет кормить или нет? – усмехаясь, спрашивает Сэм, обращаясь к женщинам.

– Вот, держи, герой, – говорит Ханна, протягивая брату прозрачную детскую бутылочку с соской. – Белла как раз недопила.

– Ну, спасибо родная, – сухо смеется парень, надменно улыбаясь. – Ты такая заботливая, что даже и забыла про мою аллергию на лактозу.

Блондинка поправляет длинные волосы и театрально мило улыбается своему брату, но секунду спустя ее взгляд цвета свежескошенной травы доходит до меня. Улыбка тут же сползает с ее точеного лица, а светлые брови вопросительно взлетают вверх.

– Что с твоим лицом? – с отвращением произносит она.

Я инстинктивно касаюсь раненой щеки и испытываю пронзительный укол боли.

– Всего лишь познакомилась с Бобом, – отстраненно отвечает Рон, слегка пожимая плечами.

– Чего?! – протягивает Ханна. – Как он ее не пристрелил?

– Он не заметил, – раздается убедительный голос Сэма. – Или сделал вид, что не заметил. В их группе тоже пропал человек несколько недель назад и вернулся, не похожим на себя. Как думаете, совпадение?

Несколько пар глаз на долю секунды с подозрением направляются в мою сторону, а я продолжаю молча стоять посреди холла, не понимая, как реагировать на подобное.

– Хватит трепаться, нам пора смыть с себя кровь этих тварей и поесть нормально, – бесцветным голосом произносит Рон, выходя из помещения. – Грейс, обработай рану Финч… то есть, номер семь…

Последние его слова доносятся до нас вместе с эхом и приглушенными шагами.

По крайней мере, теперь их главарь называет меня по имени, согласно протоколу корпорации «Нью сентори», и это не может не радовать.

Моя первая маленькая победа.

– И без выкрутасов, – добавляет Сэм и, бросая на меня подозрительный взгляд, покидает помещение вслед за другом.

Грейс тут же встает со стула и направляется в сторону прозрачной пластмассовой коробки с медицинскими принадлежностями.

– Не думаю, что тебе нужна помощь, – ухмыляется Ханна, вальяжно переплетая руки на груди. – И так заживет.