Брат моего парня

Достав из кармана джинсов телефон, вижу полное отсутствие сети и интернета.

– Откройте! – кричу, от безысходности стуча по двери босой ногой.

За дверью тихо, как в могиле, и я вдруг понимаю, что эта Лена – самая настоящая сука!

Глава 10

Карина

Не знаю, сколько времени я пялюсь на эту дверь, пораженная тем, что понятия не имею, что делать.

Что я должна делать?!

Просто ждать?

Ждать, когда меня найдут?

Меня охватывает дикая злоба. На гребаную Лену за то, что у нее есть наглость, чтобы делать с людьми такие вещи. На ее полную безнаказанность, ведь все, что я могу сделать – это вырвать ее идеальные волосы и разжечь ими камин, но даже тогда я буду чувствовать себя проигравшей, ведь я уверена – ее “шутка” мало кого здесь возмутит настолько, чтобы вырвать ей волосы вместо меня!

С колотящимся сердцем я обвожу глазами этот спа и, не отдавая отчета своим действиям, слетаю с лестницы и подбегаю к стеллажу со всякими косметическими банками и склянками. С рычанием толкаю его так, что он валится на пол с таким грохотом, от которого дрожат стены, и от которого прикрываю ладонями собственные уши.

Осколки ароматизированных свечей разлетаются по кафелю во все стороны. Шиплю, когда один из осколков ударяет по моей стопе, и на деревянных ногах возвращаюсь к двери, чтобы снова начать по ней молотить.

На поднятый мною шум реакции нет.

Заканчивается все тем, что, рухнув на пол у двери, обессиленно опираюсь на нее спиной.

От всей этой беготни мне становится кошмарно жарко, и кофта липнет к телу.

Тут душно, а мне хочется глотнуть свежего воздуха.

Достав из кармана телефон, пытаюсь сделать Владу дозвон, но бесполезно.

Под кофтой так некомфортно, что я снова плетусь вниз и, стянув с себя влажную одежду, голая заворачиваюсь в полотенце.

Сажусь на мраморную скамейку у стены и подтягиваю к груди ноги, опустив голову на колени.

Влад может решить, что я ушла спать.

Если вообще заметит мое отсутствие! Кажется, ему и без меня круче некуда. Может, эта Лена наплетет ему с три короба…

Я никогда не мечтала о парне, который будет решать за меня мои проблемы. Любые. Даже финансовые. Но я мечтала о том, чтобы на него хоть иногда можно было положиться. Чтобы ему, по крайней мере, не было плевать на то, где я нахожусь. Для этого ни черта особенного не нужно, ведь я бы никогда не смогла не заметить, что мой парень вдруг испарился, даже, несмотря на то, что мы три недели встречаемся.

По щеке катится слеза, но мои слезы вдруг сменяет приступ оглушающей паники.

Что, если про меня вообще забудут?

Такое ведь возможно?

Я толком не знаю этих людей.

Завтра все разъедутся по домам, и что?

– Господи… – всхлипываю.

Может быть, Влад решит, что я вызвала такси и уехала домой, откуда мне знать?

И что тогда?

Эта паника проходит по телу дрожью. В горле мгновенно пересыхает. По крайней мере, здесь есть вода…

Гоню от себя этот кошмарный сценарий, принимаясь пялиться в стену и ждать, но, когда пять часов вечера на часах моего телефона превращаются в восемь, ждать становится невыносимо.

Духота, жажда, липкий воздух вокруг…

К девяти вечера у меня начинает пульсировать в висках, а в десять я пытаюсь устроиться на этой скамейке так, чтобы не ломило тело. Подложив под голову еще одно полотенце, снова впадаю в панику, от которой трясет!

Ведь в одиннадцать становится понятно, что меня никто не ищет.

Никто.

Слезы комом встают в горле, но я даже расплакаться не могу, потому что сил нет.

До часа ночи я просто смотрю в потолок, а потом проваливаюсь в сон, из которого выбираюсь в шесть утра.

Я ничего не хочу, даже мести.

Хочу просто выбраться отсюда и вдохнуть свежего воздуха.

В девять утра я слышу, как в замке поворачивается ключ.

Дыхание с шумом вырывается из носа, а сердце колотится, когда я вижу, как на лестнице возникает одетый в спортивные штаны и футболку-безрукавку Денис Фролов. На футболке разводы от пота, будто он занимался в спортзале, на ногах черные кроссовки.

– П-ф-ф… – вытянув губы, делаю рваный долгий выдох.

Мое тело затекло и ноет, но еще сильнее ноет в груди от всего дерьма, которое успела себе навоображать за последние шестнадцать часов. От этого к глазам подкатывают слезы.

– Че за?.. – бормочет он, когда видит учиненный мной бедлам.

Остановившись на последней ступеньке, он взглядом натыкается на меня, и его черные густые брови ползут вверх.

За секунду он охватывает глазами все целиком, включая мои голые ноги, которые прижимаю к груди, сидя на пыточной мраморной скамейке. Мои волосы, как пакля, но мне плевать, что он об этом подумает.

Мне уже плевать, даже если бы этот проклятый ключ повернул сам сатана!

– Ты что, здесь всю ночь просидела? – спрашивает с подозрением.

Мои клапаны срывает, как по команде.