И явился Ворон

Койот сладко зевнул:

– Я подожду. Что такое пара дней по сравнению с несколькими столетиями? – и прикрыв нос кончиком хвоста, заснул.

Или притворился, что спит.

Вездесущий Тайрос, в последнее время явно стремящийся стать главой Бурых, наверняка караулил перед дверью. В другое время Гормо Даккен спокойно бы придумал два десятка заданий для всей свиты, разослав их по десятку различных островов… Но не сейчас.

Нет, конечно, можно было и озаботиться чем- нибудь важным, благо искажения всегда скользили по реальности, а значит на любом острове можно было найти что- то неправильное, отправить Бурых проверять, выдам им в нагрузку нескольких Серых. Те, конечно, прямо подчинялись только Мисту Харбу, но косвенно и сам Черный мог ими руководить…

Но ведь для всего этого нужно было время! Время на то, чтоб узнать, что творится на других Островах. Время – чтоб понять, что идет не так. Время – чтоб придумать, как это исправить и какое именно поручение отдать Бурым…

И вот именно времени у Даккена не было.

Как впрочем и возможности таскать с собой всю полагающуюся свиту.

Да что там всю! Мужчине совершенно не хотелось, чтоб рядом с ним был даже один Бурый. Чем меньше людей будут знать обо всем происходящем, тем лучше.

Конечно, уйти из особняка, не потащив за собой кучу охраны, можно было попросту вызвав банальный портал. Но это легко бы получилось еще несколько дней назад, а сейчас такая магия отняла бы слишком много сил. А их надо было экономить.

Впрочем, способ ускользнуть из дома, не привлекая ничьего внимания был.

Проходящие по Островам искажения чаще всего воспринимаются какими- то подобиями волн, изменяющими мир там, где они прошли. А все чары – это лишь возможность изменять окружающую обстановку так, как ты хочешь.

Но если представить флуктуацию завесью, скользящей по пространству или нитью, связывающей две точки вероятностного существования реальности, можно просто скользнуть вдоль нее, затратив на это очень мало сил.

Правда, об этом способе мало, кто знает…

Да и выйти за пределы Острова вряд ли получится, но сейчас главное было выбраться из дома, а уже потом можно будет действовать дальше…

…Дом уже почти застыл в статичности, чудом не выпирая на Стремнину. Еще немного, и искажения вообще прекратятся в этой части Острова… А значит, следовало как можно скорее найти обрывки нитей, связывающих реальности, и уйти по ним…

Протянув руку к двери кабинета, мужчина медленно коснулся набалдашником трости покрытого лаком полотна. Тонкая нить – невидимая, но ощущаемая, дрожала натянутой струной. Еще мгновение – и она лопнет, оборвется, и весь особняк застынет на верхушке Стремнины. Те, кто находятся внутри дома и не заметят, что времени в нем практически не осталось, и лишь выглянув в окно можно будет заметить, что солнце на небе движется все быстрее и быстрее… Потом кто- нибудь забеспокоится, начнет искать Черного. Не найдет – обратятся к Серым, те, если волны времени не подмоют взгорье, уничтожат Стремнину – и хорошо, если Заводь при этом не образуется…

Но сейчас было некогда думать об этом.

Черный резким движением крутанул трость в руке, наматывая на тонкое древко невидимую нить, шагнул вперед…

Мир и застыл, и в то же время вытянулся в бесконечность. Виднеющаяся одновременно очень близко – протяни руку и дотронься – и очень далеко – где- то в беспредельности, иди до скончания веков, не доберешься – дверь разбилась на сотни отдельных клочков – вариаций. Она была и гладкой, отполированной, из мореного дуба, и в то же время украшенной резьбой, и одновременно – старой, обшарпанной, покрытой отдельными пятнами краски, и вместе с тем тяжелой кованной, и еще какой- то… Все эти варианты, вариации, версии существовали одномоментно, одновременно, они находились и перед тобой, и внутри тебя, и происходило это и сейчас, и в прошлом, и в будущем. И длилось все это бесконечно…

А потом оборвалось, резко, неожиданно. Лишь лопнувшая струна ударила по груди, выбивая дыхание из легких, заставляя хватать ртом воздух, выжигая весь мир вокруг…

…Гормо Даккен резко сжал зубы, проглотив рвущееся наружу ругательство. Выпрямился, оглянулся по сторонам. Если бы струна лопнула чуть позже – он бы успел добраться до самой окраины города – а там, возле самой свалки маготходов, вряд ли бы кто им заинтересовался – слишком редко туда люди заходят. Хорошо если местный надзиратель раз в полгода заглянет, эльфов протравит.

А вот сейчас до этой самой свалки только предстояло добраться: Черный стоял во дворе среди многоэтажек. Судя по всему – район был не из богатых, построенный из нестабильных комплектов: строения изгибались под странными углами, закручивались штопорами и обрывались уходящими в пустоту лестницами, приделанными прямо к стене, безо всякого выхода.

Здесь искажения гуляли вовсю. Окна переползали с одного места на другое, двери то уменьшались, то увеличивались, деревья во дворе выпускали сиреневые цветы, осыпавшиеся уже через мгновение….

Но это- то все было привычным – мало ли флуктуаций гуляет по Домовому Острову? Странным было другое. Все искажения во дворе словно притягивались к одному зданию.

Невидимый магнит – а может, наоборот, источник? – манил флуктуации, выгибал их дугой, тянул к одной точке… К одной внешне ничем не примечательной высотке. Вокруг нее вселенная шла волнами, дробилась и изгибалась, стягивалась к ней, скатывалась в бездну ирреальностей, до которых уже не получалось дотянуться, которыми нельзя уже было управлять…

И дом- то был совершенно обычным.

Если, конечно, не знать, кто может жить в этом районе и в этом доме.

– Лейден! – зло прошипел Черный.

Это ведь из- за него у Руты начался припадок! И можно было догадаться, что если девушка вдруг внезапно пропала из своей комнаты, не предупредив отца, что отправилась гулять, то в этом обязательно замешан проклятый Крапчатый.

Черный крепче сжал в руке трость и шагнул вперед: жемчуга в глазах рукояти – койота недобро блеснули серебром.

Глава третья,

в которой Хельдер находит нечто странное,

Адам понимает, что от него еще что- то скрывают,

а Гормо Даккен отправляется на поиски дочери…

Сказать, что Руте было плохо, значит не сказать ничего. У девушки кружилась голова, каждый вздох давался с трудом, а каждый новый взгляд вокруг вызывал новый удар хлесткой почти ничем не объяснимой паники. «Почти» – потому что любой нормальный человек поймет, что окружающая его обстановка не должна быть столь стабильна и неизменна.

Понятно, что ты можешь застрять в Стремнине, среди стабильностей, но не до такой же степени…

Страх хлесткими щупальцами бил по обнаженным нервам, мутя сознание, кружа голову… Рута зажмуривалась, мотала головой, пытаясь ухватиться о скатывания в бездну ужаса… Стоило открыть глаза – и девушка где- то вдалеке, на периферии зрения улавливала легкие солнечные зайчики искажений – вот на серой стене распустилось розовое пятно обоев, вот зарешеченное окно под потолком отрастило пару ставен, вот колченогий стул, стоявший у двери на миг оборотился удобным креслом – но стоило повернуть голову, и все вновь застывало в неподвижности и стабильности. И не разберешь – действительно ли мимо проскользнуло столь привычное искажение или почудилось все…

Протяжно заскрипела дверь и на пороге появилось двое парней. Крепких, темноволосых, в черных футболках и джинсах. На груди – бронзовый кулон в виде расправившей крылья птицы. Сердце кольнул новый страх. Вороны. Проклятые вороны.

Откуда они здесь? Что случилось после комнаты, где был заперт Первый? Где вообще очутилась Рута? Что произошло?

Девушка замерла, судорожно хватая ртом воздух, чувствуя, что еще мгновение – и она скатится в пучину обморока…

Один из незнакомцев шагнул вперед, перехватил в воздухе ладонь Руты и быстрым, резким движением натянул ей на запястье тонкий тканевый браслет в крупную ячейку – словно из марли сделанный.

Беснующаяся где- то там на краешке зрения нестабильность резким всплеском исчезла из виденья. Рута даже хлопок отчетливый услышала, словно кто- то пальцами щелкнул.

И головокружение мгновенно прошло.

– Пошли, – коротко приказал второй ворон, по прежнему неподвижной статуей стоявший в дверях.

Девушка вздохнула и покорно шагнула к выходу.

Что ей делать дальше, она совершенно не представляла.

И от этого было только страшнее.

Огонь удалось разжечь с третьей попытки. Мало того, что Хельдер и так себя неважно чувствовал, так и с магией на Стеклянном острове, похоже, было туго. Особенно, если ты Крапчатый, и способностей у тебя – раз, два и обчелся.

Где- то на краю сознания крутилась мысль, что пробовать на вкус подкинутых птицей зверюшек не стоит. Во- первых, животные сами были прозрачными, как стекло, и неизвестно, не начнешь ли ты, попробовав их «остекленяться» с двойной скоростью – а Хельдеру еще сестру надо найти – а во- вторых, вороны – падальщики. Нет, понятно, что местные зайчики пойманы совсем недавно, это заметно, но не известно, в какой дряни копалась птица до этого, чем у нее клюв и когти перемазаны…