Нам (не) нужен новый папа!

– Ах ты, пес блохастый! – Алекс в отличие от меня не выдержал, вылетел из толпы и накинулся с кулаками на обидчика. – Тебя вообще сюда никто не звал.

– Меня Анна позвала, хилятик! – взвизгнул уже успевший получить Калем.

– Стоять! – рявкнула я и бросилась разнимать пацанов. – А ну-ка прекратите сейчас же! – я оттаскивала их друг от друга, но получалось плохо.

Распаленные взаимным гневом и яростью мальчишки не собирались отступать. Очень кстати на помощь прибежала Рамира, наверное, услышала шум с кухни. В самый разгар потасовки уличная дверь распахнулась, и смутно знакомый голос из прошлого произнес нарочито бодро:

– Есть кто дома?

Вошедший одетый с иголочки мужчина широко улыбался, в одной руке он держал большую коробку, перевязанную синим бантом, в другой – шикарный букет цветов, а я выпустила из хватки сына и начала оседать. Сердце перестало биться, упав тяжелым камнем в желудок, а в легких вдруг закончился воздух.

– Папа! – во весь голос воскликнул Алекс и, позабыв про все на свете, со всех ног бросился к мужчине. Тот поставил на пол коробку, сверху бросил цветы, поймал моего сына и подкинул вверх. – Папа, папочка! – заливался хохотом сын и прижимался к тому, кого я хотела видеть меньше всего на свете. – Я знал, что ты придешь, я верил! Ты ведь больше нас не оставишь?

– Желания сбываются… – завороженно произнес кто-то из детей у меня за спиной.

– А мы загадать не успели. Может, еще можно будет…

– Похоже, его мама и правда волшебница.

Детские разговоры помогли очнуться и стряхнуть наваждение. Передо мной стоял не давно погибший муж, а его брат-близнец, который в это самое время должен был находиться в ссылке на самом севере страны.

– Айдэн, – я приблизилась к незваному гостю, что все еще тискал моего сына, и холодно приветствовала. – Какими судьбами?

– И я рад после стольких лет тебя видеть, Флоранс, – широко улыбнулся он мне, будто действительно соскучился, будто нас все еще связывали теплые отношения.

– Мама, почему ты не обнимешь папу? – капризно протянул Алекс.

– Потому что это не твой папа, сынок, – как можно мягче произнесла я и протянула руки, чтобы забрать мальчика. – Этот дядя просто похож на него.

– Ты врешь! – неожиданно зло выпалил Алекс и теснее прижался к родному дяде. Мое сердце второй раз остановилось за последние несколько минут, будто неведомый маг его заморозил, а потом разбил хрупкий орган на мелкие осколки. – Ты просто не узнаешь его, а я сразу узнал!

– Александэр Алан Бэрнетт, – строго произнесла я в надежде призвать сына к порядку и не испортить окончательно праздник. Губы тряслись, но никто кроме Айдэна этого не заметил. – Твои гости ждут и совсем не заслуживают того, чтобы становиться свидетелями скандала. Если ты сейчас же не слезешь с гостя, я буду вынуждена завершить день рождения.

– И завершай! – выпалил мой обычно покладистый сын. – Мне все равно, раз ты отказываешься от папы! Тогда я… тогда я тоже отказываюсь от тебя! – прокричал он мне в лицо, а потом со всех ног бросился вглубь дома.

Я почувствовала, как кровь отливает от щек, трясущейся рукой прикрыла губы и перевела полный ненависти взгляд на Айдэна.

– Это все ты, – прошипела я непослушным голосом. – Явился, куда не звали, и все испортил! Зачем ты пришел? – закричала я на весь холл, наверняка пугая детей.

– Подержи, – брат покойного мужа сунул мне в руки букет, сам же подхватил коробку с подарком и с развеселой улыбкой обратился к явно испуганным детям: – Так, кто со мной собирать железную дорогу?

И столько в нем было добродушного задора, что ребятня тут же откликнулась.

– Я! Я хочу! Идемте!

– Отлично! – хлопнул в ладоши Айдэн. – В таком случае берите коробку и бегите ее распаковывать, а я сейчас подойду. Позволь, я все улажу, – он взял меня за плечи и легонько тряхнул. – Сейчас займу детей и поговорю с Алексом. Прости, я не думал, что все так получится, и уж тем более не хотел портить праздник и твои отношения с сыном, – в серых глазах плескалось неподдельное беспокойство.

Мне же не нужны были его пустые извинения. Хотелось только расцарапать это холеное лицо напротив с ухоженной бородкой и усами по последней моде, отходить букетом, что он приволок, выгнать взашей и запретить отныне появляться на моем пороге.

Глава 4

К сожалению, этой роскоши я была лишена. Я прекрасно понимала, что восстановить праздник собственными силами у меня не получится – не в том состоянии я пребывала, поэтому оставалось только одно: стиснуть зубы и позволить Айдэну исправить ситуацию. Чтобы главными впечатлениями детей о празднике в доме Бэрнеттов стало что-то кроме некрасивого скандала, разразившегося с приходом нового гостя.

Рамира увела меня на кухню, где тут же сунула в руки стакан с успокаивающим настоем. Не знаю, какие такие навыки применил Айдэн, но вскоре я услышала детский гвалт и заливистый смех, в котором в том числе различила и довольный голосок сына.

– Сходи, пожалуйста, посмотри, в порядке ли Алекс, – устало попросила я помощницу.

Ее настой оказался действенной вещью. Не успела я опустошить стакан, как внутри поселилось спокойствие, граничащее с равнодушием. Будто я поцапалась с братом мужа не четверть часа назад, а как минимум четверть века. Слезы тихо капали на полированную поверхность кухонного стола, но то была запоздалая реакция организма.

– Все в порядке, леди, – Рамира вернулась. – Дети играют с лордом Бэрнеттом в железную дорогу, Алекс с виду спокоен, а о скандале никто не вспоминает. Скоро торт уже понесу.

– Хорошо, – безучастно кивнула я.

– Лорд просил передать, чтобы вы отдохнули и ни о чем не беспокоились, он не отлучится от детей до конца праздника. Знаете, тут я с ним согласна. Но если вы переживаете, могу пообещать, что буду присматривать за гостем.

– Хорошо, – повторила я и поднялась со стула, чтобы уйти в свою комнату. Рамира, нахмурившись, уступила дорогу.

Лежа на кровати поверх покрывала, я смотрела в потолок, давно требующий побелки, и гадала, что же человеку, за деньги отправившему родного брата на смерть, понадобилось у нас дома? Наследства мы с Алексом после всего произошедшего лишены, так что больших средств у нас нет, как и клада, зарытого на черный день где-нибудь на заднем дворе. Да и не нуждается, судя по внешнему виду, Айдан в деньгах. Хочет получить прощение и отпущение грехов, так как все осознал за время ссылки? Вряд ли, такие люди не меняются. Вернулся и не нашел лучшего места для проживания? Вполне возможно, кстати, но не вижу проблемы в том, чтобы снять на первое время небольшой дом. Гостиницы, опять же, всегда рады новым постояльцам. Так ни к чему и не придя, я провалилась в тревожный сон без сновидений, где были только отголоски чувств и боли из-за давно прошедших событий.

Открыла глаза я, когда за окном уже было темно. Кто-то снял с меня нарядные туфли и заботливо укрыл пледом, который обычно лежал у меня в кресле-качалке. В дальнем углу комнаты горела свеча, видимо, чтобы я не переломала ноги в темноте. Дом погрузился в тишину, и это заставило забеспокоиться. Я быстро поднялась с кровати и пригладила чуть растрепавшиеся волосы, обулась и поспешила на поиски всех.

Рамира, Эмма, Алекс и Айдэн обнаружились на кухне. Они дружно пили чай с остатками торта возле теплого очага и о чем-то болтали. Сын сидел рядом с Айдэном, чуть ли не упираясь в него плечом, и время от времени бросал на родного дядю влюбленные взгляды.

– Уже проснулись? – первой обратила на меня внимание Мира. – Садитесь с нами, леди, вы голодная, небось.

– Спасибо, – я благодарно улыбнулась. – Сначала я хотела бы поговорить с лордом Бэрнеттом, не вежливо задерживать гостя, злоупотребляя его временем.

Из-за моего бестактного заявления все опустили глаза в смущении, а Айдэн поднялся.

– Спасибо за угощение, госпожа Рамира, – тепло обратился он к моей помощнице. – Думаю, мне действительно лучше переговорить с леди Бэрнетт.

Я проводила Айдэна в свой рабочий кабинет и указала на стул. Сама же устроилась напротив за столом. Благодушная улыбка сошла с лица Бэрнетта, и он сосредоточенно взирал на меня.

– Зачем ты здесь? – я решила не ходить вокруг да около.

– В городе? – он сделал вид, что не понял вопроса.

– В моем доме рядом с моим сыном, – жестко уточнила я.

– Алекс – мой единственный родственник, оставшийся в живых. Считаешь, я не имею права на общение с ним?

– Только не после того, что ты сделал, – прищурилась я. Уверена, ненависть, прозвучавшую в моем голосе, трудно было не заметить.

– Мальчику нужен отец, ты не можешь этого отрицать.

– И ты собрался занять его место?

– Я бы мог участвовать в жизни племянника. Не как родной отец, конечно, но в той мере, в которой ты позволишь.