Моя ожившая тень

Стася с ненавистью скрипнула зубами, однако вовремя призвала на помощь терпение, и грандиозной бури удалось избежать.

– С чего ты взял, что у моей матери нет других детей? – процедила она, украдкой сжимая пальцы в кулак. – Я ведь говорила…

– С того, что для этого мира и тебя одной многовато. И да, я вспомнил о твоём таинственном брате. Что с ним стряслось?

– Умер ещё до моего рождения.

– Дай угадаю: его звали Станиславом?

– В яблочко.

– Твои родители сильно неправы, – тихо сказал Вольтов.

– Вот спасибо.

– Я серьёзно, нельзя так. От чего он умер?

– От дурости и тяги к приключениям, – отрезала Стася. – Поднимайся, нам надо идти.

– Куда-то опаздываем?

– В светлое будущее. Поднимайся, говорю.

Постанывая и что-то бурча себе под нос, Иван последовал приказу, после чего устало опустился обратно и виновато потупил взгляд.

– Пожалуй, здесь посижу. Тем более что светлое будущее – это слишком скучно. Вот если бы…

– Машина есть? – перебила девушка.

– За углом.

– Ты что, в таком состоянии за руль садился? – по-настоящему ужаснулась она.

– Ехал спасать тебя от злой колдуньи.

– Ключи давай, – покачала головой Стася. – И жди меня здесь, не вздумай куда-нибудь… отползти.

– Постараюсь, – искренне пообещал Вольтов, и ему было сложно не поверить.

* * *

– Что мы тут делаем? – в очередной раз заныл Иван, вызывая стойкое желание заткнуть его любыми подручными средствами. Стася даже с надеждой порылась в бардачке, но нашла только карту местности и старый дезодорант, использование которого могло привести к безрадостным последствиям для обоих.

– Я предлагала забросить тебя домой?

– Кажется, да.

– А в больницу?

– Вроде бы тоже.

– Так ответь мне, о наказание свыше, какого лешего…

– Домового.

– Нет, один из нас точно до утра не доживёт.

Стася вышла из машины и принялась нервно нарезать круги, вдыхая свежий вечерний воздух. Прогулка помогла, но возвращаться к недобитому психологу не хотелось, и, забравшись с ногами на капот, девушка начала разглядывать окна печально знакомой многоэтажки. В одних ярко горел свет, другие мерцали синеватым блеском включённых мониторов, третьи тонули в темноте, лишь изредка подмигивая зажжённой сигаретой заядлого курильщика или тусклым ночником в детской.

Впервые Стася задумалась о том, что в каждой из этих квартир могут скрываться действительно ужасные тайны, такие, которые легко оставят позади секреты и семейства Черновых, и её собственного. Конечно, скорее всего, здесь живут самые обычные люди, с нормальными, почти ничего не значащими проблемами и тревогами, с адекватными родственниками, простыми мечтами и безо всяких там домовых. Но что делать, если появился на свет в несколько иной семье и, вопреки своему желанию, вынужден следовать её законам и правилам? Что делать, если кровь отравлена неизвестным науке ядом и очистить её уже не получится? Что, если вся жизнь подчинена какой-то глупой, нелепой ошибке старшего брата и стремительно летит под откос, подгоняемая любящими родителями, сомнительными знакомствами и совсем уж странными обстоятельствами? Неужели изначально для неё существовал только один путь и не будет ни малейшей возможности с него свернуть?

– Думаешь о вечном? – Вольтов тоже покинул машину и, прислонившись к дверце, задрал голову вверх. – Звёзды сегодня яркие. Наверное, к хорошей погоде.

– Сегодня нет никаких звёзд, – зловредно буркнула Стася. – Говорила тебе, ни к чему эти таблетки.

– Сама же мне их подсунула, – отрешённо напомнил Иван, зачарованно разглядывая небо.

– И жизнь тебя ничему не учит?

– Боюсь, учит только смерть, да и то – не самого? покойного, а тех, кто его знал.

– Что-то тебя на философию потянуло, не к добру это.

– И то верно…

Они надолго замолчали, размышляя о превратностях бытия. А когда стало заметно холодать, Стасю вдруг осенило:

– Почему мы не обратились в полицию?

– Хочешь накатать кляузу на домового?

– На сестру Зинаиды. Она тебя чуть не угробила, вполне достойный повод заявить куда следует.

– А кто докажет, что это было преднамеренно?

– А кто докажет обратное? И потом, по следам, оставленным её машиной, специалисты наверняка смогут понять, чего она добивалась.

– Вот только займёт это чёрт знает сколько времени, а у нас его нет.

– И куда оно делось, позволь спросить… Нет, не объясняй, я сама догадалась. – Стася зябко поёжилась и с беспокойством уставилась на Вольтова. Правда, сразу же отвернулась, не желая показывать свои эмоции. – Если у неё может хватить наглости повторить попытку, то тем более надо заявить. Под пристальным вниманием полиции укокошить кого-нибудь нужного обществу гораздо сложнее.