Дом на глухой окраине

На самом деле желанием посетить кладбище Вика вовсе не горела, но находиться в доме деда просто не могла. Крупная дрожь пронзала все тело, голос стал хриплым, глаза наполнились слезами, хотя она не понимала почему. Стараясь выровнять дыхание, Вика продвигалась по узким дорожкам кладбища; иногда она теряла равновесие и хваталась за оградки, иногда – останавливалась, чтобы насладиться тишиной и отсутствием поблизости людей. Уже можно было повернуть назад, посчитав свой родственный долг исполненным, но ей отчего-то хотелось взглянуть на могилу, будто холмик земли доказывал, что все это происходит с ней в реальности.

Нужное место Вика нашла не сразу и слишком поздно сообразила, что не купила цветы.

– Достойный потомок, – буркнула она себе под нос и, недолго думая, взяла пару пластмассовых ромашек с соседней могилы. Поступок не самый благородный, но возвращаться к входу, у которого находились ларек и прилавок с цветами, не было никаких сил. На похороны она опоздала всего на сутки и сейчас этому радовалась: по крайней мере, не пришлось фальшиво улыбаться соседям и толкать занудные речи по поводу кончины родственника.

Дед смотрел на нее с фотографии строгим, почти неприязненным взглядом, седая борода топорщилась в разные стороны, лоб пересекают глубокие четкие линии морщин, густые брови сведены. Именно таким она его и запомнила, лучшего снимка просто не найти.

Вика судорожно вздохнула, открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла подобрать слов. Она быстро положила на сырую глину украденные ромашки, резко развернулась и вскрикнула от неожиданности.

– Привет, – странным тоном сказал Илья, в которого Вика едва не врезалась. То, что это он, она поняла лишь по глазам, которые совсем не изменились: все такие же зеленые и слегка раскосые, как в детстве.

– Привет, – ответила Вика, оправившись от замешательства. О чем еще можно поговорить, она не знала, поэтому молчала и с глупым видом таращилась на его узкую бородку, которая никак не вязалась с образом того веселого лопоухого мальчишки с вечно разбитыми коленками, которого она знала в детстве.

– Это тебе. – Илья протянул ей букет алых искусственных цветов, и Вика испуганно отшатнулась. – То есть не тебе, а… – Он смутился и кивком указал на могилу. – Увидел, что ты идешь без цветов, решил подарить. За счет заведения.

– Какого? – бестолково уточнила Вика, хотя ей было не особенно интересно.

– Ларек у входа мой. Я теперь крутой бизнесмен. – Илья несмело улыбнулся, внимательно ее разглядывая. – Ты вообще не изменилась. Совсем. Только этот шрам под ухом…

Вика встряхнула волосами, закрывая то место, куда он смотрел.

– Спасибо за цветы.

Она взяла букет и неловко пристроила его на могилу деда, про себя отметив, что красивее не стало.

– Ты надолго?

– Сегодня уеду.

– Значит, попрощаться?.. Навсегда?

– Да.

Разговор казался дурацким, Вике хотелось поскорее его закончить, и она зашагала к выходу с кладбища. Илья молча шел за ней, видимо подбирая тему для беседы.

– Дом продаешь?

– Хочешь купить?

– Не боишься, что купят их родители?

Вика резко замедлила движение и мрачно взглянула на Илью.

– С чего мне этого бояться? Купят – и ладно.

– Да так, ни с чего. Но на твоем месте я бы…

– …никогда не оказался. Так что оставь свои советы при себе!

Она ускорила шаг, давая понять, что разговор окончен, и в этот раз Илья не стал ее догонять.

Немного послонявшись по лесу, Вика вышла к родному дому, постояла пару минут, собираясь с силами, и все же переступила его порог. Прихожая выглядела так же, как и двадцать лет назад: тусклое зеркало с трещиной, деревянная вешалка, выцветшие обои в мелкий цветочек… Даже половик был тот же, будто все это время здесь никто не жил.

Вика плотнее натянула рукава толстовки на холодные пальцы и прошла дальше, в гостиную. Лев сидел на диване, к ней спиной, перед ним на столике стояли две белые чашки и старенький чайник, а напротив него маячила гостья, показавшаяся смутно знакомой.

– А вот и Вика! – Лев повернул голову на звук ее шагов. – К тебе тут подруга детства пришла. Думала, мы – новые жильцы.

Вика едва не развернулась, собираясь сбежать, но вовремя поняла, что деваться некуда. Она приблизилась к дивану, встала позади Льва, чтобы чувствовать себя защищенной, и окинула хорошенькую блондинку лет тридцати непонимающим взглядом.

– Женя, – представилась блондинка. – Помнишь? Дочка тети Нади.

– Помню, – сказала Вика, тщетно пытаясь разглядеть в ней хоть что-то от плаксивой, постоянно ноющей девчонки, какой она была в детстве. – Но не узнаю.

– Я бы тебя тоже не узнала. Решила, что новые люди заехали, пришла их предупредить… – Конец фразы Женя произнесла с едва заметным нажимом, и Вика болезненно поморщилась.

– О том, что дом разваливается? – не понял Лев. – Он еще очень даже ничего, легкий косметический ремонт, и…

– О том, что он стоит на кладбище.

– Правда? – изумился Лев. – Кто же деду разрешение выдал?

– Он сам себе все разрешал, – по слогам произнесла Вика, в упор глядя на Женю. – И никакого кладбища здесь нет.

Наконец почувствовав напряжение, воцарившееся в комнате, Лев поднялся с дивана и вопросительно посмотрел на Вику. Она стояла неподвижно, скрестив на груди руки и прожигая гостью неприязненным взглядом. Женя криво усмехнулась и направилась к выходу.

– Мама, ну ты скоро? – В помещение вбежал белобрысый мальчик лет семи.

Вика вздрогнула, на мгновение ее глаза округлились от страха, но она тут же сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Идем, Вася. Я им сказала, что хотела. – Женя ласково потрепала ребенка по голове и, слегка подталкивая его вперед, вышла за дверь. В проеме на пару секунд мелькнул баскетбольный мяч, который Вася подхватил с пола и бережно прижал к себе, прежде чем исчезнуть из поля зрения. Вика изо всех сил стиснула челюсти, но ко Льву повернулась уже со спокойным выражением лица.

– Что ты будешь на обед?

– Какой обед, Вика? Что это сейчас было?

– Мелкая поганка из прошлого. Забей.

– Уверена?

– Однажды ей прилетит за все хорошее, а пока… – Вика натянуто улыбнулась, – предлагаю осмотреть спальню.

Лев с готовностью двинулся за ней.

* * *

Темнота опустилась внезапно – Вика уже и забыла эту особенность городка. День здесь нередко заканчивался резко, словно кто-то невидимый щелкал выключателем, погружая улицы во мрак и заставляя припозднившихся прохожих торопиться домой.

Вика сидела у окна, разбирая документы деда, Лев дремал в кресле на другом конце комнаты. Сейчас она была рада, что с ним не нужно ни о чем разговаривать, выдавливая из себя эмоции и реакции нормального человека. К концу дня Вика вымоталась настолько, что продолжать притворяться была просто не в состоянии. Все, о чем она мечтала, – поскорее вернуться в привычную жизнь и забыть эту поездку раз и навсегда. Но дом не отпускал.