Трин

Кирилл не стал ничего отвечать, молча скидывая посуду из серванта в мешок. Чашки и тарелки падали, разбиваясь с громким звуком, который почему-то нравился Максу, несмотря на его ворчание.

– Могу я у тебя спросить? – Кирилл отнес мешок к выходу и сел на продавленный диван в центре комнаты. – Почему ты до сих пор встречаешься с Леной? Ясно вижу, что ты ее не любишь. Плюс, она далеко не самый приятный собеседник. От ее рассказов о гороскопах меня воротит. Как ты это терпишь?

– Но ведь это ты меня с ней познакомил.

– Когда я знал ее лишь как студентку, она казалась довольно интересной. Но чувство оказалось обманчивым.

– Если бы она казалась тебе интересной, ты бы сам с ней поразвлекся, – Макс отвернулся от книг и громко чихнул.

Вздохнув, Кирилл вернулся к серванту, где оставались еще несколько тарелок. Он сложил их в одну стопку и кучей бросил в новый мешок.

– Может, ты и прав. И у меня были на нее виды. Но после моего рассказа, она решила познакомиться именно с тобой. С писателем, с будущей звездой, как она считает.

– А ты считаешь иначе? Я не добьюсь славы?

Кирилл поднял мешок с осколками тарелок и покачал его, создавая шум. Он не торопился с ответом.

– Только не бойся меня обидеть.

– С чего бы это? В отличие от некоторых, я всегда говорю тебе то, что думаю. И я считаю, что шанс мал. Крайне. Ни в коей мере не умаляя достоинств твоего романа, хочу заметить, что ежегодно выходят тысячи новых книг. И скольким из них доводится стать широко известными? То-то и оно. К тому же, я не замечаю, чтобы издательство занималось какой-либо рекламной кампанией «Искупления». А это значит, что, скорее всего, твой роман пролежит на полках магазинов еще долго, дожидаясь своего читателя. Кому-то он, бесспорно, понравится. Кто-то посчитает его гениальным, но основная масса читателей никогда не узнает о нем. Скорее всего, будет так. Но я буду рад, если ошибусь.

Макс отвернулся от друга и подарил все свое внимание книгам на полке, которых оставалось еще много.

– Не обижайся на меня, но ты спросил мое мнение.

– Все в порядке. Давай продолжим копаться в мусоре.

Некоторое время в квартире было тихо. Не считая шума от предметов, падающих в мусорные мешки. К моменту, когда книжная полка опустела, у Макса образовались три группы книг: те, что нужно выбросить, те, что он забирал с собой. И еще одна группа со странной подборкой. Там были работы Франца Кафки, Стига Ларсона, Оскара Уайльда, Эдгара Алана По и Фрэнсиса Скотта Фицджеральда.

– Удивительно, сколько здесь их, – Макс кивнул на третью стопу книг.

– Кого?

– Писателей, которые прославились лишь после своей смерти. И ведь ты их всех знаешь, они на слуху.

Кирилл подошел к книгам и рассмотрел их.

– Действительно. Более того, многие книги я читал. Странная подборка. «Великий Гэтсби». «Девушка с татуировкой дракона». Но к чему ты их собрал?

– Наверное, в качестве мотивации. Они все потрясающие, все интересные. Некоторые гениальны. Но о них стало известно не в то время. Понимаешь? Я не хочу так же. Не хочу, чтобы «Искупление» обрело известность лишь после моей смерти. Я хочу слышать, как его хвалят. Хочу читать отзывы и смотреть обзоры. Желаю, в конце концов, увидеть экранизацию!

– Амбициозно, ничего не скажешь.

– У каждого из нас свои тараканы. Мои жаждут славы. При жизни. Сейчас.

– Тогда пора, мой друг, тебе оторвать задницу от дивана и начать что-то делать, дабы прославится. А иначе, – Кирилл кивнул на третью стопу, – твой роман может присоединиться к ним. Тем, кто никогда не увидит того, что стало с их произведениями.

14

Вечер был красив. Падали легкие хлопья, сверкающие в свете фонарей и фар проезжающих мимо машин. В сумраке уходящего дня ощущалось предвкушение праздника – словно Новый год наступал уже сейчас. Разве есть праздник более волнительный и приятный?

Стоящий возле входа в кафе Кирилл невольно вспомнил о последнем Новом годе, что он провел с родителями. Прошло уже пять лет с момента, когда их не стало, но смириться с потерей было невозможно. Особенно в тени воспоминаний.

В тот последний Новый год семья, вопреки обыкновению, не отправилась в путешествие, а осталась дома. Гостиную загородного коттеджа украсила огромная живая ель, наряженная красными и золотыми шарами. Под елью лежала гора подарков. Кирилл приготовил для отца ежедневник в кожаной обложке, изготовленный на заказ. Для матери он собрал большой альбом с семейными фотографиями, начиная со дня их свадьбы.

Последней фотографией, вложенной в альбом, стала та, что Кирилл сделал на фотоаппарат с моментальной печатью перед той самой елью. Родители улыбались и обнимали своего сына, не подозревая, что это совместное фото станет для их семьи последним.

Это был идеальный вечер, не похожий на остальные. Как будто кто-то знал, что случится через месяц. Словно семья знала, что собраться вместе больше не будет суждено.

На пороге Кирилл обстучал снег с обуви и вошел в кафе. Сказал администратору, что бронировал столик, прошел к своему любимому – возле окна – и стал ждать девушку, которую пригласил на ужин. Она немного опаздывала.

В ожидании Кирилл заказал бутылку вина и, пока не появилась она, успел выпить бокал, пытаясь выкинуть мысли о родителях из головы.

– Извини, что задержалась, – девушка медленно села на стул напротив Кирилла.

– Все в порядке. Ты дала мне повод соскучиться сильнее.

Едва коснувшись рукой волос, она улыбнулась.

– Здесь мило. Почему-то раньше я сюда не заходила.

– Возможно, это место кажется тебе, таким только потому, что рядом я.

Кирилл налил в бокал, стоящий рядом с девушкой, вино и предложил выпить. Она едва отпила и вернула бокал на место. Схватив меню, она стала изучать его, односложно отвечая на какие-то вопросы Кирилла.

– Я буду салат с морепродуктами, форель на гриле с рисом и на десерт ваше знаменитое шоколадное пирожное. И, конечно, кофе к десерту. Латте. И нарисуйте на нем что-то милое. Котенка, или сердечко.

– А вы что будете? – официант обернулся к Кириллу.

– То же самое. Только без котят на кофе, пожалуйста.

Девушка рассмеялась, прикрыв ладошкой губы, накрашенные алой помадой. Кирилл успел оценить идеальный маникюр. Кажется, в салоне она провела ни один час, пока мастер вырисовывал все эти узоры.

– Где ты работаешь? – спросила девушка, когда официант скрылся из поля зрения. – Мы еще ни разу не поднимали этот вопрос, а мне дико интересно. Ты похож на звезду сериала, только я не могу вспомнить, какого.

– Я преподаватель истории. Но если бы я снимался в сериале, ты бы точно не смогла меня забыть.

– Ты сексуальный преподаватель. Твоим студенткам повезло. Хотя, рядом с тобой я не смогла бы сосредоточиться на учебе.

Кирилл поправил воротник рубашки, и так лежащий идеально, одной рукой, а другой слегка коснулся ладони девушки.

– Я могу заставить потерять сосредоточенность.

Под столом Кирилл едва коснулся ее ноги своей. Девушка подскочила, словно по ее телу прошелся электрический разряд.

– Ну а ты? – спросил Кирилл, возвращаясь к будничному тону. – Чем ты занимаешься?

– Я работаю в шоуруме, продаю модную одежду…