Записи Эндрю

– Подумать только, шесть лет как я работаю в «Мизери Эсайлам». Эта психлечебница стала мне вторым домом.

Хорошо помню то время – 2010 год, захотелось что-то поменять в своей жизни. Но так как заменить жену, детей и даже переехать в другой район довольно проблематично, то я решил сменить работу. Каждому нужно развитие. Я был наслышан о новой психлечебнице, строительство которой подходило к концу.

– Да, я тоже помню это время, – вставил я свое замечание. – Много было шума, открытие клиники освещалось в прессе и на телевидении.

Стэнли кивнул и продолжил:

– Перед тем как устраиваться на работу, я решил посмотреть на клинику, как и ты сегодня. Тогда она показалась мне устрашающе величественной. Пятиэтажное здание без начала и конца, огражденное забором, с охранным пунктом, больше напоминало крепость, чем обычное медучреждение. Хотя нам ли с тобой не знать, какие страхи порой скрываются за этими стенами.

Вернувшись домой, я подумал и решил испытать судьбу. Следующие два дня пытался разыскать контакты Генри Стоуна, уже тогда было известно, что клинику возглавит именно он. Позвонив Стоуну, я представился и сообщил о своих намерениях работать в клинике, попросил контакты заведующего или руководителя службы управления персоналом. Стоун ответил, что основной состав врачей будет набирать лично, предложил встретиться на следующий день за чашечкой кофе. С собой нужно было принести резюме, диплом, документы о повышении квалификации.

Ты представить себе не можешь, как я нервничал перед встречей с директором. В назначенное место пришел заблаговременно и обдумывал свою презентацию. Когда Генри Стоун появился, все сидящие обратили на него внимание. Тогда ему еще не было сорока. Высокий, худощавый, с аккуратно уложенными вьющимися каштановыми волосами, одет он был в темно-коричневый костюм, цвет его портфеля соответствовал тону костюма. Но больше всего мне запомнился холодный взгляд его карих глаз.

– Мы с тобой по-разному воспринимаем Стоуна, мне он не кажется столь властным, каким ты его описал, – вставил я.

– Я рассказываю тебе о своем первом впечатлении. Сейчас и сам смотрю на него как на обычного человека, но влиятельного и амбициозного. Согласись, этого у него не занимать.

– Да, он умеет ставить перед собой цели и достигать их, привлекать нужных людей. Интересно, насколько честный бизнес он ведет, – высказал я вслух свою мысль.

– Ты сомневаешься в его порядочности? Я не могу судить о финансовых делах клиники, порядке в счетах и прочем, но не замечал ничего подозрительного. Да, клиника большая, но и пациентов у нас соответствующее количество.

– А ты сам на чем специализируешься?

– В начале нашей деятельности не было особого разделения среди психиатров, выделялись только детские врачи и врачи особого отделения. Помимо психиатров в клинике трудятся терапевты, неврологи, психологи, но их штат не столь значителен.

Сейчас я занимаюсь только больными, страдающими фобиями. Мне повезло, так как я общаюсь с вполне нормальными людьми.

Я улыбнулся этому замечанию друга.

– Слышал, что у вас большая группа врачей занимается лечением от зависимостей.

– Да, это так. Сейчас это модно. Но мы не только лечим, но и глубоко изучаем природу зависимостей, разрабатываются новые методики лечения. Зависимость – болезнь XXI века. Интернет, гаджеты, социальные сети, да и алкоголь с наркотиками не потеряли своей популярности.

– Масштабная у вас деятельность.

– А чем бы ты хотел заниматься, Эндрю?

– Меня всегда интересовали пациенты с серьезными психическими расстройствами: шизофренией, расстройством личности, навязчивыми состояниями, – ответил я.

На самом деле, если бы я и хотел узко специализироваться, так только на лечении детей.

– Если ты имеешь в виду больных психозами, шизофренией…

– Возможно, даже буйных пациентов, – вставил я шутя.

– Насколько я знаю, вакансий нет, данный штат укомплектован, – серьезно ответил Стэнли. – Но нужно обратиться к Стоуну, врачей для таких больных он отбирает особо тщательно. Исходя из того, что работают два специалиста, у тебя есть шанс.

– Удивительно, как они справляются вдвоем?

– Не знаю, Эндрю, но на протяжении шести лет работают вдвоем и справляются. Не слышал, чтобы на их работу кто-то жаловался. А сам с ними не общаюсь.

Мы еще немного поболтали. После чего я подбросил Стэнли до дома и поехал к себе.

Было понятно недоумение друга по поводу моего желания вернуться к работе в клинике. Лечение подобных больных зачастую является затяжным и требует особой компетентности.

Мне не хотелось бросать свою практику. Но это было необходимо, хотя бы на время расследования.

Когда-то давно, в начале врачебной деятельности, я лечил тяжелых больных, помимо опыта у меня были хорошие связи, интерес к новым разработкам и методикам. Да, без сомнений, для меня нашлось бы место в любой психиатрической клинике, психлечебнице. Вероятность отказа Стоуна была минимальной.

Когда я переступил порог собственной квартиры, был двенадцатый час ночи. В заботах и размышлениях совсем забыл о своем коте, который даже не вышел меня встречать.

– Марсик! Марсик! Прости меня, окаянного. Ты наверняка проголодался.

На все мои зазывания кот не отреагировал. Я прошел в кабинет, надеясь обнаружить кота на любимом месте. Марсик лежал в кресле, прикрыв лапой нос. Мое появление ничуть его не взволновало, кот и не подумал подняться, а лишь приоткрыл один желтый глаз.

– Да, я совсем закрутился с этой клиникой, – сказал я, искренне раскаиваясь. Подошел к коту, присел на корточки и ласково погладил любимого питомца. – Пойдем, я тебя покормлю, Марсик. Никуда не годно ложиться спать на голодный желудок.

Кот как будто внял моим уговорам, поднялся, потянулся, вытянув передние лапы, после чего спрыгнул с кресла и отправился на кухню.

В ту ночь я плохо спал. События последних дней поколебали душевный покой. Мне снился Джимми. Мальчик сидел за столом и что-то рисовал. Когда подошел ближе, то через его плечо смог разглядеть картину: мужчину и ребенка. Я решил, что Джимми в очередной раз рисует отца. Почувствовав мое присутствие у себя за спиной, Джимми прекратил рисование, резко повернулся ко мне, внимательно посмотрел и сказал: «Не ходи». После чего как ни в чем не бывало продолжил чиркать карандашом по бумаге.

В первые мгновения я обрадовался, что Джимми наконец-то заговорил. Но высказанное им предостережение удивило меня. Куда именно я не должен был идти? Хотел было спросить об этом Джимми, но проснулся.

Сев в кровати, всерьез задумался над тем, что Джимми хотел сказать: куда мне не следует идти или входить. Может быть, он имел в виду «Мизери Эсайлам» или встречу с Генри Стоуном. Но, осознав, что это был всего лишь сон, бессознательное отражение моих дневных переживаний, я отбросил размышления, сходил на кухню, выпил стакан воды и вернулся в постель.

Утро не было радостным.

Несмотря на ранний час, выпив чашечку кофе, решил не откладывая позвонить детективу.

– Доброе утро, Томас!

– Эндрю? Который час? – ответил детектив сонным голосом.

– Еще очень рано, Томас. Прости, что разбудил.

– Ничего страшного. С тобой все в порядке? – спросил он обеспокоенно.

– Да, все в порядке, только спал плохо. Я звоню сказать, что согласен тебе помогать. Пока не знаю как, но сделаю все, что от меня потребуется.

– Я знал, что ты согласишься.

– Это еще почему?

– Ты слишком порядочный, Эндрю. Давай встретимся вечером в том же месте. Кафе «Пацифико». Ты помнишь?

– Да, Уэлш, помню. В семь подойдет?

– Да. Еще раз спасибо, Эндрю.