Семья волшебников. Том 1

Майно достал второй пергамент. Аганель придирчиво изучил и его.

– Лауреат премии Бриара – это большая честь для всей Радужной бухты, – покивал он, прихлебывая свой сладкий чай. – И целых два демона, значит. Взрослый и маленький.

– Мы не собираемся создавать проблем, – заверила Лахджа. – А переехали, потому что готовимся к прибавлению. Хотим растить детей на природе.

– А-а-а… – с пониманием сказал Аганель. – Маленькие полудемоны, бегающие по лесам Радужной бухты…

Он утер лицо платком. Видимо, чай слишком горячий, волостной агент аж вспотел.

– Очень здорово, кстати, что вы к нам зашли, – сказала Лахджа, облокачиваясь на стол. – Мы тут люди новые…

– Люди?..

– К словам-то не придирайтесь. Мы только сегодня приехали, ничего еще не знаем. Мой муж тут родился, но уехал еще в детстве. Не расскажете, где тут что? Магазин ближайший в какую сторону?

– У нас тут не город, мэтресс, – заметил Аганель. – Лавок на каждом углу нет.

– Я понимаю, потому и спрашиваю, – терпеливо ответила Лахджа.

Мимо пробежала Астрид с жабой наперевес. Амфибия приняла свою судьбу и покорно глотала мух.

– Жалкие насекомые!.. – вопила девочка. – Уничтожьте всех, мэтр Жаба!..

Взрослые проводили ее долгими взглядами. Особенно долгим – волостной агент.

Глава 6

Лахджа брела по лугу, готовясь впервые в жизни применить Ме Землевладельца. Владела она им очень давно, это одно из первых Ме в ее коллекции. И его нельзя назвать бесполезным, оно очень даже полезное, если у тебя есть земельное угодье.

Но у Лахджи его раньше не было. Она, видите ли, была… наложницей. Женой-рабыней одного из демолордов, демонических королей Паргорона, ужасного мира, о котором в Мистерии говорят вполголоса. И, конечно, никаких земельных угодий у нее быть не могло.

Ну а после освобождения она жила с новым мужем в его квартире. Там из земли у нее тоже была только драцена в горшке.

Так что Землевладелец все это время висел мертвым грузом. Как и Ме Флоры, но его Лахджа все-таки разок-другой применяла – просто проверить, как работает. Не очень мощное, просто ускоряет рост растений. Но когда у тебя собственный сад, это вполне полезно.

Ме – это такие мистические силы. Власть над явлениями жизни. Как магия, только им не нужно учиться… обычно. Можно натренироваться и превратить какой-то особый талант в Ме, но Лахджа все свои получала в дар, награду или как выигрыш у все тех же демонических королей. Очень немногие могут разбрасываться такой вещью, как Ме, а уж тем более создавать их, поэтому большая их часть исходит от богов, демолордов и некоторых особых существ вроде мэтра Зукты, главного в Мистерии торговца способностями.

Лахджа начала с того, что точно определила границы поместья. Ну… не очень точно, честно говоря, потому что точных границ у поместья не было. Радужная бухта обширна, живут тут в основном почтенные волшебники из старых фамилий, и их усадьбы не стоят забор в забор, между ними иногда лежат целые рощицы, поля, протекают речки.

Лахдже это понравилось, она с детства любила уединение. Но все равно хотела выяснить, где заканчивается ее земля и начинается соседская. Чтобы по ошибке не прихватить чужой кусочек.

Выручил волостной агент Кустодиана. Мэтр Аганель сделал Лахдже копию кадастровой карты, где границы хотя и оставались несколько расплывчатыми, но по крайней мере давали понимание, куда руки тянуть уже не следует.

Оказалось, что выйдя замуж за Майно, Лахджа стала довольно зажиточной помещицей. Огороженная территория составляла гектаров пятнадцать – сама усадьба, подсобные помещения, огромный сад и пруд (высохший). Но кроме того, поместью принадлежало еще гектаров пятьдесят окрестной земли – приличный участок леса, много луга с пасекой, которая, конечно, давно одичала, половина спортивной площадки и кусок реки с пляжем, мостиком и лодочной пристанью.

– Ну что ж, буду теперь своего рода гхьетшедарием, – с некоторым внутренним удовлетворением сказала Лахджа. – Мелким, но…

Она не придумала, что «но», и просто сосредоточилась, пуская в действие Землевладельца. Лахджа просто шла по теперь уже своей земле и отчетливо чувствовала на ней… все.

Как текут соки в старой липе. Как птица учит птенцов летать. Как заяц бежит по лугу. Как крот лопает дождевого червя. Как маленький демоненок оглушительно топочет… хотя это она и без Ме бы почувствовала.

– Здесь я посажу землянику, – сказала она подбежавшей Астрид. – И вон там тоже.

– И вон там! – потребовала Астрид.

– Не стоит ли еще что-то, кроме земляники?

Астрид непонимающе посмотрела на маму. Зачем сажать что-то, кроме земляники, если можно посадить землянику?

– Виноград, например, – предложила Лахджа.

– Ладно, – подумав, согласилась дочь. – Можно виноград.

У Лахджи были большие планы на этот сад, этот лес, этот луг и эту речку. Она как раз спустилась к воде, потому что ей не терпелось проверить, насколько рыбное здесь место.

Шириной речка похвастаться не могла. Метров сорок, от силы сорок пять. Поднатужившись, Лахджа могла ее просто перепрыгнуть. Когда-то тут явно был целый лодочный парк, на дне все еще виднелась пара почерневших остовов. Но к нынешним временам ничего не осталось, да и пристань уже наполовину сгнила. Все придется ставить заново и покупать или строить новые лодки.

Она вошла в воду, присоединяя часть реки к своему «гхьету». Так будет проще бороться с водорослями, да и почистить дно от ила. Хочется вернуть этому пляжу былой лоск, и чтобы по нему снова радостно бегали дети.

Один ребенок, впрочем, радостно бегал уже сейчас. Астрид в этом плане нетребовательна. Она даже не подозревает, насколько суровые условия ее могли ожидать в Паргороне. Едва она покинула бы дворец, в котором родилась, то оказалась бы никому не нужна, наедине с враждебным миром.

А здесь мир менее враждебный. Конкретно эта часть, во всяком случае.

В Мистерии уже дней десять как наступила осень, но купаться еще можно даже смертному. Остров волшебников находится в довольно северных широтах, но, будучи островом, отличается мягким океаническим климатом. Зима теплая, а лето прохладное, снег лежит всего две луны в году, а весна наступает очень рано.

– Посажу здесь лотосы, – решила Лахджа, пока Астрид с визгом плескалась в воде.

Она чувствовала, как часть дна присоединяется к ее «гхьету». Чем-то похоже на все ту же фамиллиарную связь, но… по-другому. Не такую плотную. Возможно, это слабая форма того, что делает на своей территории дядя Жробис и другие адепты Арбораза.

И тут в эту связь что-то вмешалось. Как будто Лахджа играла на арфе, но кто-то влез без спроса и тоже начал дергать струны. Она почувствовала, что конкретно этот участок реки и ее берега относятся не только к ее «гхьету», но и еще к чьему-то. И этот кто-то только что обнаружил вторженца.

Вода забурлила. Из нее высунулась плешивая макушка, облепленная тиной. Пара рыбьих глаз с негодованием уставилась на Лахджу и из реки донесся клокочущий голос:

– Какого кира, дамочка?

Водяной. Ветехинен. Будучи демоном, Лахджа свободно видела всех этих духов места. В большей части как Земли, так и Парифата они относительно редки и избегают внимания смертных… хотя те и так их не видят. Но в Мистерии, стране волшебников, они привыкли, что их видят, с ними могут поговорить и они включены в законодательство.

У них есть права. Они об этих правах знают. И конкретно этот водяной сейчас начнет их качать.

– Ой, – сказала Лахджа. – Извините…

– Я границы-то знаю, – степенно сказал водяной, вздымаясь над водой уже по пояс. – Усадебка-то ваша к моим владениям примыкает. Вот здесь, значит, граница-то проходит. Прямо по вот этой черте, до которой весной разливается. Вот что за ней – то ваше, там колдуйте, как вам заблагорассудится. И по другую сторону речки – пожалте. А вот что от бережка до бережка – то мое, значит.

– Да мне нужен-то небольшой участочек, – умильно улыбнулась Лахджа. – Чтоб проще пляж чистить. Договоримся, может? Я жертвы принесу.

– Э-э-э!.. – по-жабьи выпучил глаза водяной. – У меня река одна, и больше не будет. Я с соседями-то всеми в мире живу. Ни одного еще не утопил. А вы от меня откусываете. Как вы себе это представляете? Вся река моя, а этот кусок – не мой? Может, еще палец мне отнимете? Давайте я вот приду к вам домой, отрежу кусок комнаты и скажу – вот это мое будет, сюда не заходите…

– Так это святилище получится, – обрадовалась Лахджа. – У нас комнат лишних полно. Давайте меняться.