Игра ненависти и лжи

Когда моя мать затихла, Йенс подался вперед.

– Миледи?

Из моего горла вырвался тяжелый вздох, но не мой.

– Она будет жить… выживет с… тенями. Скажите ей, что мы… мы любили ее.

Пепельный дым заполнил мою голову, оплетая тепло комнаты, пока по моей коже не пробежал мороз. Трав и чая больше не было, и воздухом завладели сырые, прокуренные ароматы Колючего Леса.

Я моргала, прогоняя клочки дыма, пока не смогла четко разглядеть лицо Товы. Ее яркие глаза не мигая смотрели в мои.

– Ну?

– Она бредила, но… она все повторяла, что я королева теней и что тьма будет моей силой.

Мне что, на роду написано быть злобным монстром?

Това выгнула одну бровь.

– Ну ладно. С этим позже разберемся, наверное. Что-то еще?

– Она упорно повторяла, что что-то позовет меня, когда придет пора. Она хотела, чтобы Йенс не дал мне умереть, пока не настанет подходящий момент. Какой момент?

Подбородок Товы дрогнул.

– Этого я не скажу, но… что, если она могла видеть? Разве не такой был дар у древних мастеров памяти? Они могли видеть то, что еще даже не началось.

– Никлас верит, что ви?дение исходило от кольца, но никто не знает наверняка, могли ли они действительно видеть. В любом случае она скорее верила, будто я для чего-то избрана. Будто она знала, что у судьбы на меня планы. Она все упоминала четырех королев.

Това пожала плечами.

– О королевах есть много мифов и легенд.

– Ни одной не читала.

– Уж явно потому, что Йенс Штром такое от тебя прятал.

Верно. Йенс не разрешал мне читать те же сказки, что Хаген и Бард читали в детстве. Мне оставалось лишь воображать далекие земли на сеновале, вместе с Кейзом.

– Занятно, что она упоминает тени, – продолжала Това. – Потому что если кто и король теней, так это Кейз. Может, это – твоя тропа. Жить вместе с ним в тенях.

Она хваталась за соломинку. Я ее понимала, я и сама себя чувствовала точно так же. Любой намек, дающий нам надежду на то, что боги, Норны или что-нибудь еще направит нас на дорогу, ведущую к освобождению Повелителя теней, я была готова просто встроить себе в голову, пока не поверю в него всем своим существом.

– Я не вполне понимаю, о чем она вообще говорила, но кажется, она верила, что я должна сыграть определенную роль в этом королевстве, – я подтянула колени к груди и обхватила их руками. – Но как мне это сделать? Я чувствую себя так, будто сделана изо льда и все больше замерзаю с каждой минутой.

Това пошарила под одеялом и взяла меня за руку, чуть пожав ее.

– Теперь у тебя за плечами стоит вера твоей матери. Черпай силу из нее. Но это ведь еще не все. Я сюда не просто так пришла. Я, кажется, нашла кое-кого, кто может помочь тебе оттаять. Хотя бы на какое-то время.

– И кто это?

Това села.

– Пойди сама посмотри. Тебе нужно двигаться, нужно подышать новым воздухом, может, поесть и попить. Базовые вещи, чтобы не умереть.

– А у него вот нет подобной роскоши в той сырой камере, в которой его держат, – я перекатилась на другой бок, оставляя Тову за спиной.

Она раздраженно вздохнула и пихнула меня локтем в бедро.

– Вставай. Можешь прогибаться, но ломаться нельзя. Не тогда, когда он на тебя рассчитывает.

Пекло, эта женщина умела вонзить нож прямо в сердце.

Что еще хуже: Това была права. Я не могла вот так загнуться. Лежа здесь и умирая, я ничем Кейзу не помогу; это не решит проблему возвращения кольца королевы. Если то, что сказал мне Йенс Штром, правда, то это кольцо докажет, что я – истинная наследница Восточного королевства.

Треклятый смертный приговор в этом богами забытом месте.

Но если, заполучив кольцо и выпустив месмер, который в нем живет, я спасу Кейза Эрикссона, то я это сделаю. Не задумываясь.

Глава 2. Воровка памяти

Я медленно выбралась из-под одеяла и ползала по лачуге, пока нормально не оделась: в болтающуюся на мне тунику, штаны с прорехами на коленях и кожаные туфли. Я не знала, чьи они.

Това мне одобрительно кивнула и открыла дверь. Пока она вела нас к костровой яме на краю Колючего Леса, я пальцами распутывала колтуны в волосах.

На камнях и бревнах расположилась вся гильдия Кривов. Хаген сидел подле Гуннара. При свете дня мой брат выглядел не так болезненно. Может, это оттого, что он воссоединился с сыном, а может, оттого, что дышал воздухом свободы спустя столько лет, что он провел, запертый в камере.

Эш и Ханна на бревне держались за руки. Ханна смотрела, как Эш тыкал в угли длинной палкой. Глаза мальчика были опухшими, а на бледных щеках виднелись дорожки спекшихся, высохших слез.

Мое сердце чуть не рассыпалось при виде двух самых юных Кривов.

Я моргнула, отворачиваясь от детей. Рассыпаться было некогда. Как и сказала Това, прогибайся, но не ломайся. Пока нельзя.

Раум ходил туда-сюда позади бревна Эша и Ханны. На лице – хмурая гримаса, и он все встряхивал руками на каждом шагу. Прочие Кривы с тяжелым унынием смотрели в огонь. Никто не говорил.

Некоторые члены гильдии Фалькинов примостились среди Кривов. Никлас и Джуни сидели рядом с Вали и Линксом. Глава гильдии Фалькинов выглядел усталым и растрепанным. Джунис поглаживала изгиб его уха, вторая ее рука лежала у него на бедре.

Может, в ее прикосновении была какая-то магия. Чем дольше она ласкала его, тем сильнее Никлас расслаблялся рядом с женой.

Когда мы с Товой вышли вперед, несколько пар глаз поднялись. Раум на полвздоха остановился, а затем снова начал метаться.

Хаген подвинулся и со сломленной улыбкой на лице похлопал по месту рядом с собой.

Я привалилась к брату, разрываясь между облегчением от того, что он свободен от Маскарада Аски, и боли от того, что мы обменяли одного пленника на другого.

Движение по ту сторону костра заставило меня посмотреть сквозь дым.

Сердце замерло в груди. Я заметила лицо, которому здесь не место.