Скольжение по спирали. Или поклонники Мии Римик

(прим. 1.3 – Отмечу, мадам, что реабилитационный центр «Сен-Жэмо» располагает полным обеспечением комфорта и индивидуального размещения, но все же предусматривает непосредственный курс реабилитации посттравматических синдромов, с тщательным наблюдением и контролем динамики выздоровления. Иными словами, наш центр – это не приют для душевнобольных или пансионат престарелых или, упаси Господи, хоспис, как, возможно, могло бы Вам показаться.

Мы занимаемся восстановлением сознания человека после черепно-мозговых травм, тяжелый нарушения работы мозга, посткомоционного синдрома и прочее. Наша работа направлена на выявление и устранением несостыковок между реальностью окружающей среды и внутренним состоянием клиента, а наш процесс реабилитации основан на методике полнейшей балансировки двух миров и безмятежности перехода от одного к другому. Такой метод обретения спокойствия весьма популярен в наш век стремительного растворения себя в суетливой реальности, а потому, смею заметить, к нам нередко обращаются представители высшей касты культуры, спорта и даже власти).

Разумеется, следуя политике конфиденциальности нашего заведения, мы не имеем права разглашать имя, которым представился Пациент №1—5.5, однако, с его слов нам стало известно, что он приходится Вам, мадам Римик, законным супругом.

Именно в этом моменте, я полагаю, мне удалось Вам объяснить всю суть моего стремления обратиться к Вам, хотя (и я вам позже объясню почему) я и не должен бы этого делать.

Ниже я приведу более подробное описание внешности Пациента №1—5.5.

Первым делом, он попросил ни при каких обстоятельствах не тревожить Вас во время ваших гастролей, и вообще всячески держать Вас в неведении о причинах его пребывания в нашем центре. Сожалею, что мне не удалось выполнить его поручение, но со своей стороны, я заверю вас, что буду оправдан несколькими абзацами ниже.

Одет он был в новый, но полностью выпачканный и насквозь промокший свитер, грубой вязки из темной верблюжьей шерсти, какую раньше носили местные индийские эмигранты. На ногах – синие джинсы с клешем, и грубые ботинки, с налипшей на подошве грязью. Удивительно: мы отчетливо разобрали следы желтой глины, обильно налипшей на его ботинки, которую едва ли сыскать в нашей округе, если не представить, что Пациент №1—5.5 (с Вашего позволения, я буду пока называть его так) не добирался к нам через леса и болота.

Верхней одежды, несмотря на поздний ноябрь, на нем не было, равно как и головного убора.

Заметно, что обе кисти рук выпачканы в свинцовые краски.

Уши розовые, слегка оттопыренные. Брови густые, узко посаженные. Губы полные. Подбородок скошенный, скулы низкие. Глаза серые, с голубым оттенком.

При себе у него был действительный страховой полис, однако, его паспорт, как он утверждает, вы по ошибке забрали с собой в поездку, что затруднило возможность идентифицировать его личность.

Кроме того, мы обнаружили у него художественные принадлежности: кисточки разных размеров, из качественных белковых волос. На наше предложение оставить их на хранение у нас, пациент ответил категоричным отказом, и высказал встречную просьбу обеспечить его холстом, грунтовкой и масляными красками.

Помимо отдельной палаты, с видом на каштаны и фонарь, Пациент №1—5.5 сообщил нам о приступах головной боли, сонливости и головокружениях. Со слов Пациента №1—5.5 никаких последствий черепно-мозговых травм он не испытывал, а его появление в наших стенах, продиктовано его стремлением работать над картиной.

В виду вышеизложенного, я просил бы Вас, мадам, подтвердить или опровергнуть поступившую информацию. К сожалению, мы не смогли связаться с Вашим театральным пресс-аташе, поэтому вынуждены выслать сверхсрочным. В случае подтверждения данных, я бы также желал иметь фотокопию паспорта или свидетельства о бракосочетании с Пациентом №1—5.5. Прошу понять мою бестактность, продиктованную законами бюрократии.

В случае, если информация подтвердится, мы обязательно предоставим Пациенту №1—5.5 полную свободу действий, сохраняя его анонимность. В противном случае (чего я бы не желал) я буду вынужден принести Вам свои извинения за беспокойство, и мы сделаем запрос в клиники города на предмет пережитых травм мозга головы.

Главное, в чем я хотел бы заверить Вас, мадам – будьте спокойны – в стенах нашего центра, состоянию его здоровья ничего не угрожает, и ваш предполагаемый супруг обеспечен всем, что необходимо для его умиротворенного самочувствия.

Пациент №1—5.5 помещен под индивидуальное наблюдение в личную палату, в соответствии со своими пожеланиями. Комплексный рацион включает в себя наличие белков и аминокислот, в нужных пропорциях, для поддержания его иммунной системы в состоянии неотягощенного насыщения. Просьба с художественными принадлежностями удовлетворена, несмотря на то, что Пациент №1—5.5 пожаловался на недостаточные размеры холста и ранний заход солнца, он выглядит достаточно уверенно, и, кажется, полностью сосредоточен на работе над своим произведением.

На этом месте, я позволю себе вернуться к сути моего письма. Смотрящий врач Пациента №1—5.5, брат Лирой, безрезультатно пытался вам дозвониться с вечера пятницы, так как, по сообщению самого Пациента №1—5.5 Ваш домашний телефон – единственный, который он помнит наизусть. Контакты других близких родственников или знакомых он не смог привести.

Принимая со своей стороны во внимание разъездной характер Вашей работы, мадам, я прошу Вас, по возможности, в самом скором времени подтвердить достоверность приведенной информации, и, заверяю Вас, при любом исходе, Ваше славное имя не будет фигурировать ни в период пребывания Пациента №1—5.5 в стенах нашего центра, ни после.

Прошу еще раз принять мои сожаления по поводу моих перепроверок и сопоставлений, вызванных совершенным незнанием подробностей Вашей личной жизни, равно как и невозможность доподлинно доказать родственную связь Пациента №1—5.5 с Вами, особенно учитывая разницу в ваших фамилиях, и прошу прощения, мадам Римик, в возрасте.

В виду вышеизложенного, я искренне приношу Вам раскаяния в своей бестактности, однако, надеюсь, что Вы великодушно сбережете мою врачебную репутацию, и не выкажете моего обращения к Вам, как бы эта история не развернулась.

С глубочайшим уважением,

Сердечно Ваш, д-р. Абирталь.

19.XI.2002»

Сеансы д-ра Абирталя

К.№1—5.3. №1. 20.XI.2002

– (звук фонографа) … Слышишь, pеlo, это что, камера? Что за звук? Ты что, пишешь меня? Эй, tire-toi! Отвали, говорю! Fiche-moi la paix!

– …

– «Можно начинать»? Что «можно начинать»? Ты это мне говоришь? С чего бы это мне?…

– …

– Э-э-эй! Полегче, дядя, скажи своим орлам, пусть уберут руки! А ну, ублюдки, отошли от меня! Vous vous prenez pour qui?

– …

– D’acc. Меня зовут Эйкг… Эйкг! Эйкг, говорю! Ты глухой? Эй-к-гем. Эйкгем Ламоне. Э-э, да убери ты эту камеру! Зачем тебе это? … Что? Лет? Двадцать девять.

– …

– Что продолжать? Что еще?

– …

– А-а, работаю… Je bosse в отеле, называется «Ми Руа». Слыхал, папаша, о таком? Это чуть за городом, там… южнее улицы Наций, после перекрестка с… этой, как ее… улицей Имаж… Вот-вот! Что еще. Не женат, так что пока je pompe le fric для себя одного. Не судим, так… привлекался по мелочи. За разбой. Так что вот так.

– …

– Еще не все? А что?

– …

– А, это… Нет, нет никого. Я из далека. Сам снимаю, недалеко тут, студию… Как раз возле Мии – переехал недавно… Четырьста в месяц.

– …

– Четырьста. Че-ты-ри-сы-та. Ты глухой – точно, папаша. C’est trop chiant.

– …

– А, это? Мой акцент… Eiu s? corsu — я корсиканец. У нас все так разговаривают. Мать моя оттуда родом, и я тоже! Ну что, все узнал?

– …

– Ah, merde… Да ты кто есть, что бы меня допрашивать – где родился, где живу, где работаю? Это ты кто такой, эй? Ты на кого работаешь, отец? На черную комнату? Королевский секрет? На второе бюро?

– …

– Что?! Да, je m’en fous! Moi, я никого не боюсь, и скрывать мне нечего! Просто меня слегка ломает – на каком основании меня сюда приволокли? За что? Где я, По какому праву меня допрашивают? Я задержан? Мне нужно позвонить! Дайте мне какой-нибудь grelot! Что за заведение, где нет телефона!

– …