Город за лесом цвета индиго. Часть I. Светояр

Урра!....

Под звуки этих слов, на удивление точно попадающих в темп движений, около двадцати парней и девушек с вёдрами, мётлами, швабрами и другими уборочными инструментами стали выполнять странное священнодействие. Клининговый инвентарь, судя по всему, играл в их ритуале важную роль, поскольку преобладал среди аксессуаров к танцу. Ритмично пружиня ловкими ногами, постукивая ручками швабр по стенкам оцинкованных вёдер, участники хоровода создавали образ приветствия природного явления. Радостно поднимая руки навстречу падающим снежинкам, они хором повторяли магический звуковой строй, на какое-то время останавливались, сменяя строгость сцены хаосом хохота и визга молодости, а потом вновь возобновляли задуманный церемониал. Во всём трёхэтажном здании не было свободного окна, обращённого в этом направлении – везде присутствовали зрители. Смотрели учителя, каждый по-своему воспринимая происходящее и не понимая, как относиться к такой самодеятельности. С любопытством и радостью взирали школьники, с желанием вырваться из плена стен и включиться в бурный водоворот событий. Следили за происходящим и ученики второго «А», к которым с таким трудом шла выздоровевшая одноклассница.

– Вот она! – вдруг закричал белокурый парень, показывая на открывающую ворота Машу.

– Кто это, кто это? – хором и слаженно, как в театральной пьесе, спросили одноклассники.

– Посланница первого снега! – в тон им ответил юноша.

После этих слов он подошёл к девочке, взял её за руку, сделав полупоклон бабушке, и повёл в середину круга. Хоровод сначала дружно закружился вокруг удивлённой ученицы, а потом расступился в две шеренги, создавая живой коридор. И, молодой человек, посадив школьницу на плечо, торжественно внёс её в распахнутую дверь. Поражённая бабушка осталась стоять за оградой.

***

– Что это было? – спросила коллег одна из учителей.

– Класс Варвары Мстиславовны! Видимо, встречали первый снег!

– А… они дежурные на этой неделе, да?

– Дежурные? Ну, если бы не было этого повода, у них нашёлся бы другой. Какая учительница, такой и класс!

Реакция педагогического коллектива была спокойно-сдержанной. За три года работы молодая коллега, Варвара Мстиславовна, успела зарекомендовать себя как мастер устраивать весёлые шоу, к проведению которых привлекала и свой класс. Но ученики и сами иногда проявляли инициативу. К их неожиданным сюрпризам взрослые уже привыкли и относились, как к явлениям, с которыми стоит мириться: против них не возражали, но и не особо поддерживали. Зато у школьников они вызывали бурю положительных эмоций, позволяя выплёскивать накопившееся напряжение. С момента начала этих выступлений конфликты в учебном заведении стали постепенно идти на убыль, появились терпение и силы для преодоления разногласий и споров.

Сама классная руководительница посмотреть импровизированный спектакль не успела. Проверяя чистоту помещений большого здания, она позже остальных заметила весёлую суету. Но, когда осознала масштаб происходящего, первым делом отправилась проверять самочувствие девочки. Заглянув в кабинет и увидев улыбающегося ребёнка, окружённого восторженными одноклассниками, она со вздохом облегчения повернула назад, но тут же столкнулась с бабушкой.

– Мою внучку только что на плечах занесли в школу… – тревожно начала она.

– Всё в порядке, – успокоила её педагог. – Она смеётся!

– Смеётся? – в глазах пожилой дамы появились слёзы.

– Смеётся, посмотрите!

– Я верю вам на слово, – ответила женщина и, торопливо развернувшись, как будто спохватившись, быстро пошла по направлению к выходу. Будучи человеком почтенных лет, она боялась испугать своей реакцией и внучку, и молодую учительницу, предполагая, что те, в силу своего возраста, пока не в состоянии понять, что настоящие слёзы возникают только от радости. От такой радости, когда спадает гора с плеч! Когда вдруг мгновенно приходит понимание, что теперь всё будет иначе! Когда можно без опаски за будущее позволить себе побыть слабой.

Глава 2. Предложение, от которого не отказываются

Тихий снегопад мелким пухом продолжал покрывать улицы усталого города. На фоне рано темнеющего неба в освещении фонарей белые крупицы были похожи на искры угасающей звезды. Видимо, поэтому когда-то в давние времена появилась традиция загадывать желание на первый снег и падающую звезду. И то, и другое пробуждало глубинные, неведомые переживания с безотчётной верой в чудо. Из двух поводов девушка, сидящая у окна, предпочитала первый. Снежинки на вечернем небе всегда вызывали у неё одни и те же смутные образы: то улыбающихся любящих лиц, то весёлого молодого человека, то подброшенной вверх серебряной монеты. Каждый год много лет подряд, заметив первую, совершенную в своей симметрии кристаллическую звёздочку, она ожидала встречи с этими предновогодними видениями и надеялась на осуществление заветной мечты – узнать тайну их появления, всего того, что могло быть связано с волнующими картинами.

Надо же, – думала она, перечитывая в телефоне текст «шаманского гимна», – «с нами добрая сила!», прекрасное изречение из русских архаических сказок! Почему Антон именно так зарифмовал? С момента появления в школе этот полноватый и несколько неуклюжий в движениях ученик прославился тем, что постоянно писал какие-то тексты, стихи… Среди одноклассников он был поэтом на все случаи жизни, за что уже с пятого класса получил почётное прозвище Хораг. Так в Древней Греции называли режиссёра. Антон настолько далеко в своих творениях не заходил. Но те небольшие тексты, которые им создавались для нужд коллектива, очень украшали жизнь. Отличаясь сильным и самодостаточным характером, он часто проявлял доброту и такт. Вот и сейчас, узнав, что классной руководительнице не удалось посмотреть импровизированный спектакль, отправил ей текст к танцу. Пытаясь, таким образом, дать возможность педагогу хоть как-то приобщиться к всеобщей радости. Но вместо этого Варвара Мстиславовна почувствовала безотчётное, как будто идущее из глубин души, волнение. Предчувствие, которое может испытывать человек накануне больших перемен, когда приближается к разрешению долго мучившей загадки. «И правда, что-то в этом есть от магии!» – не переставала она удивляться. «Если только, – продолжала размышлять учительница, неожиданно переключившись на более прозаичный лад, – если только это не отголоски элементарной усталости. Волшебством кажется уже сама возможность отдыха!»

Пронзительный звук стационарного рабочего телефона беспардонно прервал поток грёз.

Это был бы прекрасный день, если бы не этот телефонный звонок. Были отведены все уроки, вымыт кабинет, в электронном журнале проставлены оценки. У дежурной учительницы уже появилось предвкушение предстоящего выходного с чашкой чая и любимым фильмом. Это был бы прекрасный вечер, с неторопливой прогулкой по пустеющим заснеженным улицам, но…ушераздирающий звон вторгся в пределы заповедной гармонии. Девушка устало отступила от окна, с сожалением отрываясь от приятных мыслей, и взяла телефонную трубку.

– Это учительская? Нельзя ли позвать Варвару Мстиславовну? – последовала официально-пренебрежительная просьба.

Услышав, что на связи находится необходимый абонент, формальный тон несколько смягчился, приобретая оттенки вкрадчивой заинтересованности:

– Вас беспокоят из администрации ОНО.

Последовала пауза. Правила приличия, закреплённые незримым уставом каждой школы, предполагали, что такие промежутки в разговоре должны заполняться благоговейными вздохами. Но, молодая учительница прогрессивных взглядов делала вид, что не понимает этого подразумеваемого этикета. Не получив ожидаемой реакции, голос из телефонной трубки продолжил:

– К нам на следующей неделе приезжает очень важный гость – кандидат на должность главы администрации и попечитель вашей школы. Думаю, вы понимаете, о ком идёт речь.

Должностное лицо вновь сделало многозначительную паузу, давая вторую попытку использовать редкий шанс выразить почтение. Но, девушка и в этот раз равнодушно промолчала.

– Нужно его торжественно встретить, – в голосе говорящей появились патетические нотки с оттенком снисходительности, – и Вам, перспективному специалисту, – в интонации появилась лёгкая лесть, – по решению школы предстоит выполнить эту почётную миссию. Нужно что-нибудь творческое – какая-нибудь выставка, приветственная песня… Можно какое-нибудь неординарное оформление сделать, например, плакаты с цитатами из его выступлений – это я уже за Вас думаю, – дама самодовольно хихикнула, – в общем, что-нибудь этакое. Вы у нас специалист молодой, с фантазией, – голос стал почти сердечным, дружеским, – думаю, справитесь. Для Вас это будет чудесным опытом общения с необыкновенным человеком. У Вас есть время до среды, – возвращаясь к непреклонному, металлическому тону, закончила представитель администрации.

Не успела Варвара Мстиславовна что-нибудь ответить, как раздались гудки. Разговор был окончен без обсуждения. Недоговорённость, перерастающая в опустошение, образовала другое направление мыслей. Отдых был самым бессовестным способом украден, а радостное настроение непоправимо испорчено. Вместо него появились восходящие и скатывающиеся до самого дна уставшего организма волны эмоций с поиском ответа на вопрос: что делать?

Вернувшись с работы, она села за компьютер. Вышла на свою публичную страницу в социальной сети и написала объявление ученикам: «К нам приезжает почётный гость – Свиридов Николай Иванович. Необходимо организовать встречу. Открыт open- call[1 - Конкурс, где каждый творец может предложить свою идею, а затем воплотить её.]. Заявки можете присылать мне в личные сообщения». Долго ждать ответа не пришлось. Её всегда удивляла разность скорости реакции учеников в живом общении и при переписке в интернете. Первая явно проигрывала. Ответы и предложения обрушились лавиной. Однако размах их свободы был педагогом недооценён.

– Ну и зачем этот человек с горы к нам едет? – появился первый комментарий.

– А он уже переобулся в воздухе! Теперь вроде как «наш», – выразили мнение в другом.

– Придём все без штанов и босиком. Зарплаты родителей вдвое понизились! – проявили инициативу в третьем.

– А может, развесим сердечки в виде красных ягодиц с белыми «поцелуйчиками»? – поддержали далее, мгновенно умножив массовую переписку.

– Лучше белые ягодицы с красными поцелуями….

Пока учительница опомнилась, появился ворох подобных предложений. Пришлось тут же написать:

– Стоп!!! Давайте помнить о субординации, корректности, культуре, в конце концов. Я прекращаю обсуждение и удаляю переписку.

Но стало ясно, что рассчитывать на поддержку школьников ей не придётся. Предстояли напряжённые выходные…

***

В понедельник Варвара Мстиславовна направилась в кабинет к директору, надеясь избавиться от навязанного бремени. Но её ожидал неприятный сюрприз.

– Вот наш прогрессивный молодой специалист, – директор с подчёркнутым сарказмом, без приветствия сразу начала разговор, – не понимающий пределы дозволенного! Настолько нестандартный, что позволяющий себе перешагивать все мыслимые и немыслимые нормы!

Увидев вопросительный взгляд, она продолжила:

– Это, исходя из какой такой оригинальности, Вы себе допустили публичную насмешку над уважаемым человеком?

Удивлению учительницы не было предела. Информация была в сети от силы минуту и стала сразу известна? Как бы угадав её мысли, директор ответила:

– Вы, видимо, полагаете, что, кроме Вас, никто не умеет пользоваться интернетом? Ошибаетесь! Я ждала на вашей странице грамотного задания ученикам и объявления учителям. И, если помните, никогда не одобряла вольные дискуссии. Этот попустительский демократизм рано или поздно должен был показать свою изнанку. Вся грязь, впитанная этими детьми неизвестно откуда, выплеснулась наружу. И нам теперь придётся как-то устранять её последствия. Вы понимаете, что спровоцировали? Скажите ещё спасибо, что мы вас не привлекаем к ответственности за неуважение к власти!

Накопившееся напряжение Варвары дало о себе знать. К тому же наконец-то появилась возможность дать обратную связь.

– А почему Администрация и уважаемый гость не стесняются провоцировать? Зачем делать громкую встречу, если накануне на его предприятии были сокращены рабочие места и урезаны зарплаты? Почему бы вместо этой встречи не позаботиться об этих людях и таким образом приобрести популярность для выдвижения своей кандидатуры на пост губернатора? Как можно осуждать детей за то, что они протестуют против бессердечного отношения к их родителям?

– О чём вы говорите? При чём тут Николай Иванович?