Большая игра. Том четвёртый. Зверь

– Да не была я здесь ни разу!

– Оставь свой скепсис. Если Самум сказал, что ты знаешь больше всех, значит, так оно и есть! Просто не отвлекайся и сосредоточься!

– Ну, хотя бы чуть-чуть подскажи, что мы ищем? – внимание Эры привлекли две резные рамки на помпезном бюро. В левую руку она взяла рамку с черно-белым ветхим фото с изображением мужчины и женщины и надписью: «Любимой супруге Анечке Гавриловне на долгую память от Володи». В правую – фотографию лучшего качества, хоть и тоже пожелтевшую от времени, на которой улыбался мальчик лет десяти, наклонив ближе голову к кудрявой стройной женщине. Больше минуты Эра всматривалась в эти снимки, потом поставила их на прежние места и задёрнула портьеру. – Не знаю! Не знаю я этих людей! Я чувствую себя здесь совершенно чужой!

– Мы месяц бьёмся с тобой! Да, я многому тебя научил! Но вот не думал, что встречу такое сопротивление. Придётся объяснять всё с нуля.

– Придётся, Ладон, придётся! Расскажи, пожалуйста, по порядку, а не вокруг да около! Мне нужна конкретика! Может, тогда я пойму, чем тебе помочь.

– Хорошо, попробуем вернуться в самое начало. Ой, что я несу?

– Добро и истину – улыбнулась Эра.

– Пойдём в спальню. Тебе надо будет уснуть в его кровати с намерением попасть к исходникам.

– Да кто он вообще такой? Но, если честно, я тебе завидую. У тебя был… есть наставник.

– И не один. Самум и Митра.

– Митра? Может, у неё спросим?

– А вот с ней я сейчас вообще связи не имею.

– Почему?

– Она умерла в мае 2007-го.

– И она? Как же так?

– При странных обстоятельствах… сказал бы тебе любой спящий. Слушай, а давай набросаю, как это было, вдруг поможет хоть что-то вспомнить или понять?

Вечером… в мае (я, как только вспоминаю об этом, прямо-таки как наяву чувствую запах сирени) Митра позвонила мне и назначила встречу в парке. Такой довольной и безмятежной я её никогда не видел.

– Ты не удивляйся, – она взяла меня за руку, – и не расстраивайся! Самум умер сегодня или умрёт. Он приходил ко мне попрощаться.

Я опешил. Замер и стоял как вкопанный.

– Всё будет хорошо! Иди! Не грусти! Мы встретимся с ним в следующей жизни! – это были её последние слова. Прям как чумная.

– Какая?

– Шальная, вела себя, как одуревшая. В общем, не в себе! Обычно Митра сдержанна и немногословна.

– А что случилось потом?

– Сердечный приступ. Нашли дома в кресле. Собака громко выла. Соседи услышали.

– Так что, они в один день умерли?

– Нет, Самум остался жив. Он ещё три месяца… так, ты отвлеклась!.. ой, да не нужно тебе пока этим голову забивать! Это другая история. Вспомни, что ты знаешь, сосредоточься на квартире.

– Как всё сложно! Ладон, а не мог ты ошибиться? Мог твой учитель перепутать меня с кем-то? Мало ли? Возможно, я случайно вошла в эту дверь с ромашками.

– Самум? Ошибиться? Это исключено. Просто доверься!

Понимаешь, ритуалка – это всё очень серьёзно! Это страшно. А ты ребёнок!

– Тогда зачем я здесь?

– Сам не знаю! Никогда бы даже словом не обмолвился с тобой об этом деле, если бы не Самум! Но он чётко указал на тебя, значит, ты именно та, кто знает, как нам помочь! Если это правда, и ты сможешь скачать информацию, которая была известна моему учителю… я сам пытался – глухо, не засыпается. Много лет пытался. Если есть надежда, мы должны попробовать!

– Хорошо! Уговорил! К исходникам, говоришь? Так и ставить намерение? – Эра уже снимала кроссовки. Стянула джинсы, но осталась в рубашке. Её ждала металлическая кровать с высокими ажурными изголовьем и изножьем, эти спинки будто резные врата в заброшенный замок. Эра вскарабкалась, как на вершину горы. Ложе дважды скрипнуло, поприветствовав, и девушка водрузила голову на подушку с накрахмаленной наволочкой, от которой пахло морозной прохладой, укрылась тяжелым ватным одеялом, провалившись в мягкое облако пуховых перин, стопкой лежащих на железной сетке. – Любил твой наставник спать как принцесса. Тот ещё, наверное, тип!

– Принцесса на горошине! Точно! До того неудобная! Так и не смог здесь заснуть, что-то мешало.

И они расхохотались, пытаясь друг друга успокоить, потому что каждый испытывал тяжелую тревогу и не мог контролировать этот нарастающий страх в груди.

– Не знаю, что нас связывает с этим твоим Самумом, но я очень сильно хотела найти тебя. Так сильно!

Спасибо ему, что заставил взяться за мои поиски. Если бы не он, вряд ли мы бы снова встретились!

– Он такой. Его возможности безграничны даже после смерти. Мне кажется, что он до сих пор со мной.

– Всё, я пошла! Если что, разбудишь!

– Я рядом! Я здесь посижу! Не волнуйся! Просто попади туда! Само затянет. Если сможешь уснуть в такой обстановке, стоит же попробовать?

Страх исчез. Расслабилась на мягких перинах, намерением, как смогла, отключила внутренний диалог, удерживая цель. Нащупала гул в голове и последовала за ним.

Глава 2. Газовое озеро

«Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля!

Как таинственны туманы над болотами!

Кто блуждал в этих туманах, кто много

страдал перед смертью, кто летел над этой землей,

неся на себе непосильный груз, тот это знает.

Это знает уставший. И он без сожаления

покидает туманы земли, ее болотца и реки,

он отдается с легким сердцем в руки смерти,

зная, что только она одна успокоит его».[3 - Цитата из романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»]