Запах пыли

–Я не думал, что это так важно для тебя.

Снова отмазка. Неужели ты не видишь, как тяжело это спрашивать? Ответь прямо. Как мужчина. И пусть мне будет больно. Очень. Но один раз. Мне не нужны порции страданий на каждый день.

– Я думала, мы друзья, а друзья навещают друг друга. Они интересуются жизнью друг друга. Разве ты этого не знал?

Кажется, самообладание начинало его покидать. Он опустил глаза, пальцы судорожно сжимались и разжимались. Только гордость сдерживала мои слезы.

–Я думал, ты не захочешь меня видеть.

–Что?!

Эта мысль показалась мне такой бредовой, что я даже опешила. И тоже сказала глупость, хотя поняла это только когда произнесла вслух.

–А я думала, что ты меня забыл.

–Что?!

Наступил его черед удивиться. Он, наконец, посмотрел на меня. Ну, почему я теряю мысли, теряю волю, глядя ему в глаза? Почему я каждый раз чувствую, что готова умереть, только ради одного его нежного взгляда? Он пронизывает насквозь, до самых кончиков пальцев, до самой сути моей души.

–Где ты был? – умоляюще прошептала я. Мой голос задрожал. Все равно.

–Ты хотела меня видеть?– он выглядел так, будто не мог поверить в это.

–Я – хотела. А вот ты, по-видимому, нет.

Вышло довольно резко. Разговор не получался. Все совсем не так, как я себе представляла.

Надо ей все рассказать. Она знает, что мне нужно уехать. Знает когда. Но я не говорил ей, почему я это делаю, и вернусь ли когда-нибудь к ней. Я набрал воздуха в легкие.

–Я приехал, потому что думал, что твоя жизнь в опасности. Это Димка постарался, – начал я, – Моя работа в театре полный бред, я не являюсь профессиональным певцом. А теперь мне надо ехать. Я не вернусь. Скорее всего, мы не увидимся больше, – каждое слово давалось мне с трудом. Знал бы что будет так трудно, не пришел бы. Нет, пришел бы…

Она помолчала.

–Что ты сказал ей? Почему ты здесь?

Ну, вот. Этого еще не хватало.

–Это имеет значение?

–Ты не ответил. Почему ты ведешь себя так? Приезжаешь, говоришь, что любишь, потом избегаешь, пропадаешь, женишься, потом являешься спасать меня, и снова собираешься исчезнуть.

Что я мог на это сказать? Что все эти годы безуспешно боролся сам с собой, пытаясь доказать себе, что я хозяин своей жизни, что я могу делать все, что сочту нужным, и никто мне не указ, а тем более какие-то эмоции? Что я сам не понимаю чего мне на самом деле надо? Что я веду себя как ребенок, мечущийся между двумя игрушками?

И я рассказал. Говорил долго. И за все время она ни разу не перебила, только не отрываясь, смотрела на меня. Теперь я был перед ней, как раскрытая книга. Я думал, это страшно, когда кто-то про тебя знает столько же, сколько и ты сам, а оказалось, наоборот. Я испытал огромное облегчение. Странно, но, кажется, она выглядела счастливой. Впервые за все время, которое мы провели вместе, ее глаза светились, и там не было ни боли, ни напряжения, они просто тихо сияли. Как раньше.

– Спасибо тебе.

–За что? – удивился я.

– За то, что…. думал обо мне.

Она говорила тихо и спокойно, но это было похоже на затишье перед бурей. Я сам готов был разрыдаться, но изменить решение не мог. Да, что я вообще могу? У меня жена, и она ждет ребенка. Мы ждем. Они-то уж точно ни в чем не виноваты и не должны страдать по моей глупости. У меня скоро будет сын. Или дочь. Маленькая, беспомощная личность. И я необходим там. Гораздо больше, чем здесь.

Анна – сильная. Она сможет вычеркнуть меня. А я ее?

Она взяла с полки книгу и стала беспорядочно листать ее, пытаясь скрыть волнение. На минуту я засомневался, правильно ли поступаю. Стремясь уберечь ее от страданий в будущем, я причиняю ей боль уже сейчас. Это несправедливо. Но она должна быть счастлива. А со мной этого не будет.

– Только скажи мне. Скажи мне. Тогда, семь лет назад, что было? Между нами. Пожалуйста. Прошу. Умоляю, – ну вот, не выдержала, его очертания стали расплываться, и я сердилась на слезы за то, что они скрывают от меня его лицо. Столько его ждала, а теперь дурацкая жидкость не дает налюбоваться на любимого. Руки беспомощно опустились. Я сжала веки, чтобы как-то остановить поток и чуть не задохнулась: он пальцами вытирал мои слезы. Какие теплые. Мягкие. А у меня, наверное, тушь потекла.

–Не плачь, пожалуйста, Анна, – прошептал он.

–Я ждала тебя. Все это время. Я ждала тебя.

-Я люблю тебя.

Слова сами сорвались с губ.

А я даже не ожидала, что смогу их произнести. И он не ожидал.

Я готова была валяться у него в ногах, умоляя не уезжать, не оставлять меня. Но не могла произнести ни слова. Не могла пошевелиться. Все, что он рассказал мне, все его признания о себе, я запомню. Каждое его слово отпечаталось у меня в памяти.

Я не испытала ни тени разочарования. Сколько бы времени ни прошло, его место не займет никто другой.

Я смотрела в его глаза, и мечтала умереть в ту же секунду, как они исчезнут из моей жизни.

Конечно, такая удача мне не светит.

Но я уже знаю, чего мне ждать. Я уже пережила это один раз, переживу и второй.

Вот он передо мной. Человек, за которого бы я отдала тысячу жизней, если бы они у меня были. Жизнь, без которого станет туманом, облаком пыли, серой, пресной, бессмысленной. Сам того не подозревая, он убивает меня. Медленно, мучительно. Что ж, я справлюсь. Я справлюсь.

Секунда и Радим крепко сжимал меня в объятьях. Сквозь одежду я чувствовала, как бьется его сердце. Его щека касалась моей.

– Не бросай меня! Умоляю, Радим,– не выдержала я, хоть и понимала, насколько эгоистична моя просьба.

– Я люблю тебя.

Он медленно провел ладонью по моим волосам, погладил щеку. От его прикосновений стало легче дышать, сердце забилось быстро-быстро и легко. Стало тесно в груди. Щека полыхнула огнем. Вот бы это был настоящий огонь, я бы не колеблясь, отдала себя на сожжение. Я даже не чувствовала, как слезы бегут из глаз одна за другой. Может, он поцелует меня, и я умру? Это не доставило бы тех страданий, которые мне предстояли. Моя жизнь оборвалась бы на счастливейшей ноте. Неожиданно горячие искры вспыхнули в груди и рассыпались мелкими разноцветными звездочками, солнечные лучи сплелись между собой, они заполнили меня до краев и, переливаясь всеми цветами радуги, хлынули через край моего существа. Его губы отчаянно, со всей своей болью, которую он испытывал все это время, отдавали ее мне, и я принимала ее. Комната закружилась, подо мной исчез пол. Я забыла, где я, забыла кто. Не было моих рук, моих ног, не было меня, не было времени, ничего. Только он, везде. Вот он какой – вкус расставанья. Обжигающе сладкий, нежный, с горьким послевкусием слез.

–Анна. Прости меня.

Я прижалась к нему изо всех сил. Это наше единственное объятие, еще минута и он исчезнет.

Я уже знала – он не мой. Может быть, любит он меня сильнее, чем я его. Но он не мой.

Объятья разжались, стало одиноко и холодно. Я оказалась одна в комнате.

По сердцу прошлось острое лезвие, и от него навсегда отделилась часть.