Мудрец

– А что за чиновники? – заинтересовался Ден.

– Да, я толком не знаю. Меня попросили организовать им небольшое путешествие вдоль побережья и с заходом в бухту Мечты, погружением в аквалангах под воду и рыбалкой.

– Я тоже вчера должен был организовать встречу моего друга с представителями одного очень влиятельного фонда, но, представляешь, как я теперь выгляжу в их глазах. Ведь, я так и не пришел, так как попал в клинику, да и не позвонил. Батарея разрядилась у телефона. Все напасти в одно время, – удрученно мотал головой Ден.

– Ладно, Денис. Расскажешь по пути. Давай я тебя отвезу и продолжу свои приготовления. Хорошо, что я еще не выпил, – констатировал Януш.

Они вышли на палубу, спустились по трапу на берег и сели в машину. Ливень не переставал, а наоборот, усиливался. Дворники на машине не справлялись с потоком льющейся с неба воды. Они ехали по серпантину в сторону Никитского ботанического сада. Дождь колотил по кузову машины в такт звучащей из приемника музыки в стиле рок-н-рола. Проезжая мимо фуникулера, поднимающегося от входа в дендрарий к вершине горы, они заметили стоящих под навесом двух девушек, машущих руками и сигнализирующих им остановиться.

Ян притормозил.

– Добрый день. Довезите нас пожалуйста до дома, – взмолились девушки. Вид у них был жалким. Переживая, что они могут простудиться Ян согласился. Хотя по выражению его лица было понятно, что все происходящие за последний час события, ему были в тягость.

Девушки примостились на заднем сидении машины. Одна из них достала из сумки платок и начала вытирать вымокшие под дождем волосы. В кабине машины распространился нежный запах какого-то цветочного аромата. Вторая девушка завернулась в плащ и дрожала от холода.

–И где же ваш дом? – спросил недовольный Ян.

– Отвезите нас, пожалуйста, в отель «Якорь», – сконфузилась девушка, вытиравшая волосы, – извините нас, мы не думали, что дождь застанет нас врасплох. Погода здесь меняется значительно быстрее, чем в Москве.

Ден вдыхал еле уловимый запах цветочного аромата, распространившегося в кабине машины, и не мог понять, почему вдруг у него появилось непреодолимое желание познакомиться с этой девушкой. Он с интересом наблюдал за ней в зеркало заднего вида, когда та вытирала свои волосы. Ее внешность каким-то необыкновенным образом притягивала взгляд, было в ней что-то загадочное. Казалось, что ей идет даже такой растрепанный вид. Волосы ее были с ярким рыжим отливом и спадали на плечи. Лицо было бледным с четко выраженным треугольным подбородком и слегка оттопыренными ушами. Губы были нежно розового цвета, и белоснежные ровные зубы появлялись, когда она улыбалась открытой завораживающей улыбкой. Ден еще раз посмотрел в зеркало и увидел, что она смотрит в окно каким-то джокондовским взглядом. Девушка была похожа на эльфа. Он уже хотел открыть рот и спросить, как ее зовут, но какая-то непреодолимая сила лишила его голоса и вместо слов получился хрипяще-шипящий звук. Ян даже испугался и вопросительно посмотрел в сторону соседа. Но в отличии от приятеля Януш был крепким «морским пиратом» и, в силу своего возраста и образа жизни глубоко семейного человека, уже не реагировал на цветочные запахи. Ден же сидел, как вкопанный, потому что не мог справиться со своим окаменевшим языком.

– Как вас зовут, милые дамы? – спросил, наконец, Януш.

– Меня Марго, а ее Алиса, – ответила кареглазая, темноволосая девушка, указав рукой на загадочную эльфийку.

– Чем же вы занимаетесь, кроме того, что гуляете в такую непогоду по дорогам? – съехидничал Ян.

– Мы готовим репортаж об исследованиях, которые проводятся в местной обсерватории, и будем здесь до конца недели, – пояснила Маргарита.

– Так вы журналистки?

– Да. Я работаю в издательстве «Медиа Пресс», в отделе, который готовит статьи по научным тематикам, а Алиса моя коллега из «The Boston Globe» штата Массачусетс. Она много лет работает с научными центрами и университетами в Америке, пишет статьи о новых направлениях в медицине, космологии, физике, биологии.

Подсознание Дениса дало ему сигнал, что эти девушки могут быть как-то связаны с инвестиционным фондом. Ведь этот MIG Fund собирался участвовать в строительстве новой обсерватории для проведения уникальных исследований в области поляризации. С этой целью и планировалось привлечь в проект известную компанию «Атлантик», владеющую мощным проектным отделом, архитектурным бюро и строительными мощностями.

А руководил строительными работами Максим Белов, и именно ему отводилась основная роль при принятии решений по сметам, о чем Денису и поведал его шеф. Лучше, чем Макс, информацией по планированию финансов и временнЫх графиков никто не владел. Поэтому логично было отправиться на переговоры с таким профессионалом. Но, в силу определенных обстоятельств для принятия последующего решения необходимо было провести формальное тестирования на профпригодность каждого участника крупного проекта, таковы были правила, установленные владельцами фонда.

Дену стало не по себе. Он не мог определить до конца, что его больше беспокоило: нарушение им принятых на себя обязательств, данных своему шефу, привлечь в качестве партнеров в проект фирму «Атлантик», или необъяснимые перемены, происходящие с ним от распространившегося повсеместно цветочного аромата. А может быть, все еще давала о себе знать кессонная болезнь, случившаяся с ним в море.

В любом случае положение его оставляло желать лучшего. Он поймал себя на мысли, что его полуоткрытый рот совсем пересох, поэтому очень захотелось пить. Он взял лежавшую в боковом кармане машины бутылку воды, отхлебнул глоток и глубоко вздохнув все-таки смог произнести свое имя:

– А меня зовут Денис, я работаю в местном отделении банка «Континенталь», а это -мой давний друг – Ян. Его предки когда-то были викингами, – зачем-то добавил Ден, хотя не был уверен, что это достоверный факт, но очень хотел понравиться пассажиркам,– у него прекрасный фрегат, на котором он часто выходит в открытое море поохотиться на китов.

Ян не стал опровергать приукрашенный про него рассказ, а в подтверждение статуса «морского волка» достал трубку, сделанную из слоновой кости в форме головы рептилии, и попросил Дениса набить в нее табака с романтичным названием «Капитан». Ден открыл небольшой футляр и заполнил трубку. Януш с большим удовольствием стал ее раскуривать, и в кабине машины образовалось облако бело-серого пахучего дыма, растворившее царившее здесь ощущение загадочности от цветочного аромата.

– Можно мы Вас будем теперь называть «Капитан» – спросила Марго, подмигнув Яну, смотревшему на нее в зеркало заднего вида.

– Мне будет приятно, если такие милые дамы будут ко мне относиться с почтением, как к старому «морскому волку», – и он крякнул от удовольствия.

Алиса сидела молча и по-прежнему улыбалась, всматриваясь куда-то вдаль. Создавалось впечатление, что ее тело находится в машине, а мысли где-то очень далеко. В отличии от ее попутчицы, которая без умолку щебетал, делясь своими впечатлениями о посещении ботанического сада, рододендронах небывалой красоты и распустившимся на днях цветке «дьявола» с тычинками в виде пиковых наконечников и большими усами. Ден не осмеливался заговорить с Алисой. Он не хотел делать для себя преждевременных выводов, поэтому решил сделать паузу в диалогах с таинственной девушкой. А собственно, что таинственного было в ней? Как ее зовут он знал, хотя имя ее было каким-то уж очень сказочным. Ну, журналистка. Однако, тематика ее репортажа все же была не совсем типичной для молодой сентиментальной особы. Но сердце почему-то билось неравномерно, замирая в тот момент, когда он украдкой смотрел на отражение ее изящного лица в зеркале.

За непрерывающейся болтовней Марго время пролетело незаметно. Машина подъехала к отелю. Девушки быстро собрались и поблагодарив вышли из машины.

Ян заметил, как прикован взгляд Дениса к милой рыжеволосой попутчице, и решив подбодрить приятеля, крикнул девушкам вслед:

– Прелестные дамы, если вам будет вдруг скучно, то в ближайшую субботу я планирую отправиться в бухту Мечты с туристами. Там великолепные виды и морские обитатели, которые уверен поразят вас не меньше, чем флора дендрария. Кроме того, моя жена великолепно готовит рыбу. Таких блюд вы точно нигде больше не попробуете. Приезжайте на пристань к десяти часам утра.

– Спасибо, -ответила Маргарита, а Алиса только помахала рукой и улыбнулась.

Когда девушки скрылись за входной дверью отеля, Дениса осенило.

– Это были тюльпаны. Я точно знаю этот запах, – произнес он, потирая себя ладонью по лбу.

– Какие тюльпаны? – недоумевал капитан.

– А ты не заметил, какой приятный запах шел от волос Алисы?

– Видно ты хорошо нырнул. Вот, если у человека нет слуха, то говорят, что «ему медведь на ухо наступил», а если человек не различает запахи, тогда как это называется? Кто и на что тогда ему наступает? – начал язвить Ян.

– Я хорошо помню этот запах. Когда я был еще маленьким, мама меня часто водила на цветочные выставки, прививая мне любовь к прекрасному. С тех пор я не люблю розы, но у меня развилось очень острое обоняние. Я точно знаю запахи всех известных мне цветов. Я могу с достоверностью девяносто девять процентов определить любой парфюмерный запах, если, конечно, я его однажды слышал.

– Тебе надо было работать парфюмером, а не в банке. Дались тебе эти тюльпаны? – процедил сквозь облако табачного дыма, поднимающегося из трубки, «морской волк».

Глава 4. Физик

Два дня Семен не выходил из дома, поглощая все запасы алкоголя, некогда накопленные по случаю непредвиденного гонорара. Он не мог освободиться от мысли об Элис. В голове мелькали сцены встречи с ней, ее заливистый смех, нежный взгляд, чуть заметные морщинки вокруг глаз. Он не мог простить себе такое неловкое падение. Ему хотелось провалиться сквозь землю, но только не попадаться на глаза своим коллегам, наблюдавшим за его ляпсусом. Вероятно, все уже давно забыли об этом инциденте, занятые своими делами и проблемами, но для него это было чудовищно. Все знали о его отношении к женщинам, а тут такое очевидное замешательство и совершенно откровенное благоговение перед дамой.

Семен поднялся с дивана, прошел на кухню по захламленной вещами и книгами комнате, открыл холодильник и не обнаружив в нем никаких продуктов решил, таки, дойти до магазина. Его мотало из стороны в сторону, голова страшно болела, синдром похмелья бушевал. На кухонном столе стояли пустые бутылки из-под виски, на блюдце лежали остатки сыра и копченой скумбрии, в пепельнице валялись дурно пахнущие окурки. Это мерзкое зрелище вызвало у Семена отвращение, и его начало тошнить. Рвотный рефлекс не заставил себя ждать, и Сеня дернулся в сторону туалета. Его опять шатнуло, и он, ударившись виском об угол кухонного шкафа, резко открыл дверь, ведущую в туалет, после чего долго не мог оторваться от унитаза, выплескивая в него все то, что осталось от выпитого и съеденного вчера. Прошло более получаса, пока Сеня смог немного восстановиться. Он налил в ванную воды и решил отмочить сове измученное тело. Посмотрев на себя в зеркало, он увидел растущий синяк под правым глазом и рассечённую, сочащуюся кровью, бровь. В доме не оказалось даже элементарного антисептика, вроде йода или перекиси водорода, чтобы обработать рану, не говоря уже о средствах для лечения синяков. Он умылся, вытер полотенцем бровь, кровь продолжала сочиться, рана была довольно глубокой. Понимая, что теперь точно останется шрам, Семен вышел из ванной и хотел позвонить Максу, но не обнаружил свой мобильник. Он выглянул в окно.

На улице была прекрасная погода. Светило солнце, небо было безоблачным. Море, видневшееся сквозь зеленые пятиконечные листья виноградника, обвивающего открытую террасу, было спокойным и отливало лазурным цветом. На площадке, рядом с первым этажом дома стояла его Ferrari с открытой дверью. Семен вышел на террасу, оторвал свисающий плод зеленого киви и откусил плотную кислую мякоть. Его лицо скривилось в жуткой гримасе плутовского шута. Он спустился по ступенькам на площадку, подошел к машине и обнаружил на полу валяющийся мобильник. Батарея была разряжена. Он забрал телефон, захлопнул дверцу машины, так и найдя от нее ключи. Поисками он заниматься не стал. Ему хотелось поскорей добраться до комнаты и подключиться к эфиру. Семен набрал номер Макса.

– Привет, Семен. Куда ты пропал? Два дня не могу до тебя дозвониться. Ты наверно завис с восхитительной журналисткой? – начал разговор Макс.

– Привет Макс, мне не до шуток. Я в полном раздрызге. Разбил себе бровь, а в доме нет никаких медикаментов. Ключи от машины безнадежно потеряны, кроме того, синдром похмелья давит на мозги и выступает на лице.

– Да, ты опять надрался, Семен. Тебе пора кодироваться. Иначе совсем слетишь. А ты, ведь, талантливый физик, – резюмировал Макс.

– Да, я – талантливый. Но наука отнимает все мое время. И поэтому у меня нет друзей. Только приятели- собутыльники. Когда мне хреново, даже позвонить некому. Вот только тебе и могу довериться, – разоткровенничался Ордынский.

– Понял. Сейчас приеду. Жди,– быстро среагировал Максим и смеясь добавил,– Думаю, что сегодня «на брудершафт» пить не будем.

Дом Семену достался по наследству от отца и находился примерно в километре от берега моря, невысоко в горах. К дому вела узкая грунтовая дорога, посыпанная мелким гравием. На ней помещалась только полоса для движения , проехать на машинах навстречу друг другу было проблематично. Некоторые повороты и подъемы неказистой трассы были довольно крутыми. Вдоль небольших заборов, отделяющих типовые частные домики от дороги, росли гранатовые деревья, акации и кусты розового рододендрона. Заборы были увиты виноградом и лианами киви. На придорожных полосках земли росли мандариновые деревья, но мандарины на них не вызревали и всегда оставались зелеными. Отдельные участки, расположенные за изгородями, выглядели ухоженными; газоны со светло-зеленой травой дополняли кустарники роз различной величины, а по стенам домов извивались стебли благородных клематисов и глициний. Участок Семена зарос травой, в которой прыгали известные и неизвестные науке насекомые в огромном количестве. Кроме травяного бурелома, посередине утоптанной площадки, отделявшей заросли от дома, находилось одно уникальное перечное дерево с маленькими круглыми шариками плодами темно-зеленого и красного цвета. Под ним на земле лежали черные горошины уже поспевшего и выпавшего из чешуи плода перца. Дом был просторным. На первом этаже располагался технический блок с гаражом, на втором большая гостиная с кухней, ванная комната и открытая терраса, а на третьем – четыре маленькие спальни, в которых стояли кровати и платяные шкафы. Семёну все эти помещения были не очень нужны. Спал он всегда на диване в гостиной и пользовался преимущественно вторым этажом, на третий он попадал крайне редко, в основном, в те дни, когда размещались в спальнях оставшиеся ночевать Макс с Деном или какой-нибудь заезжий командировочный ученый после долгих ночных научных дебатов.

День близился к закату, когда Макс, наконец, появился во дворе, около обители Семена и начал парковать свою машину. Хотя жилище Семена находилось всего в десяти километрах от отеля, в котором жил Макс, добираться пришлось полтора часа, потому как внезапно на дороге сломалась огромная фура, перегородившая единственно возможный путь к месту назначения. Закрыв дверцу своей машины, Макс наступил на какой-то предмет, который под ногой хрустнул. Одернув ногу, Макс увидел, что хрустнувшим предметом оказался брелок, прикрепленный к ключам от Ferrari Семена. Макс поднял ключи, поставил автомобиль на сигнализацию и начал подниматься по лесенке с красивыми кованными перилами на второй этаж. По дороге он увидел лежащий в цветочном горшке, стоящем рядом с лестницей, кошелек. Подняв его Макс понял, что Семен все выходные находился в бессознательном состоянии. Макс уже пожалел, что не дослушал друга до конца, когда тот приходил к нему накануне, ведь встреча с фондом, на которую он так торопился, в итоге оказалась мыльным пузырем. Пройдя через открытую дверь, ведущую с террасы в гостиную, Макс застал Сему, сидевшего в трусах с полотенцем на голове за очередным стаканом виски.

– Ба, кто это? Неужели сам -великий мудрец, собственной персоной посетил мое скромное пристанище? – выдавил из себя Семен и икнул.

– Привет, скромник, – ответил ему Макс, – что у тебя на голове, чалма? Давай обработаю твою рану, алкоголик. Я привез тебе медикаменты и еду. Пойдем на кухню, я приготовлю тебе жареную картошку и разогрею кусок свинины.