Сумерки души. История одной депрессии

Глава 3. Самоуничижение

Есть такая избитая фраза: «Я с ним бы в разведку не пошел».

Так вот сегодня я сам с собой в разведку не пошел бы.

Из к/ф «Гараж»

Еще одна черта, свойственная абсолютно всем депрессивным – это самоуничижение. Именно она стопорит лечение, потому что для этого нужно хоть немного желания облегчить свои страдания. Вы можете желать добра тому, кого ненавидите? Или нет, или вы святой. С самим собой все то же самое. Человек в депрессии не только запускает себя, но и занимается намеренным саморазрушением.

Здесь очень много агрессии. Только направляется она не во внешний мир (что было бы очень кстати, если она конструктивна, то есть влечет за собой созидательные действия), а именно вовнутрь. Эта сила парализует созидательную деятельность и разрушает личность изнутри. Но это не сознательная позиция, а всего лишь одна из психологических защит – не осознаваемый процесс, направленный на минимизацию негативных переживаний.

Ненавидеть себя люди учатся в детстве, когда нельзя ненавидеть взрослых (обычно родителей), потому что это угрожает выживанию. Сомневаться в них – значит усомниться в справедливости окружающего мира, поэтому ребенок учится находить причины проблем в себе часто при активном участии тех же близких. Таким извращенным образом дитя защищается от агрессии взрослого мира: если я накажу себя сам, то меня оставят в покое. Потом эта привычка переходит и во взрослую жизнь. Мало кто не осудит того, кто поругал себя сам, а гордого человека могут попытаться принизить. Социум такое любит.

Юнг назвал Персоной (или Маской) конструкцию в психике, которая помогает приспосабливаться к социуму, примеряя на себя разные роли. Ее необходимость очевидна, потому что всегда «быть собой» без прикрас вряд ли возможно, нужен компромисс между своими желаниями и запросами окружающих. Но стоит Персоне разбушеваться, как она начинает вредить.

При невозможности получить от мира желаемое на границе между Персоной и Эго (в терминологии Юнга – нашей истинной сущностью) возникают разные негативные эмоции: стыд, вина, агрессия. Чем сильнее Персона, и чем больше ее образ отличается от нашего истинного Я, тем мощнее будут чувства собственной неполноценности, никчемности, бесполезности. И накопленная агрессия разворачивается вовнутрь – уходит в Тень, куда вытесняется все, что не принимается социумом. Но Тени все равно нужен выход – энергия не может вечно копиться внутри, и гнев направляется против естественных проявлений личности.

При депрессии самоуничижение выходит на первый план и становится лейтмотивом мыслительного процесса. Можно рассыпаться в комплиментах депрессивному, писать списки его достижений, махать перед ним дипломами и кубками, но все будет тщетно. Он все это обесценивает и погружается в пучину саморазрушения, самоумаления, самоподавления. Так работает болезнь. Если недостатков не хватает для глубины страданий, человек придумает их сам – раздует из мухи слона. И будущее на этом фоне будет казаться совершенно беспросветным.

Во время депрессии я тоже считала себя никчемной. Мне было всего 25. Я хорошо выглядела, была не обделена умом и талантами. Откуда же столько самокритики? Так научили в детстве – я расскажу об этом в следующем разделе. Кстати, считать себя красивой я начала только ближе к 35(!), когда нарастающий вал комплиментов снес эту установку сверхкритичного отношения к собственной внешности.

В тот период жизни для меня была сверхзначима карьера. Я думала, что достижениями смогу заслужить любовь, которой в детстве была лишена. В момент начала депрессии я почти теряла работу, которую раньше очень хотела. Оглядываясь назад, я понимаю, что она на самом деле мне не подходила, и через несколько лет, основательно выгорев, я поменяла профессию. Но тогда это было очень больно и обидно. Это воспринималось как жизненный крах. Причем, забегая вперед, скажу, что позже мне предстояло проходить через другие испытания в рабочих делах, но я научилась преодолевать их без саморазрушения.

Мне было очень стыдно рассказать кому-то из окружения о своих метаниях, о том, что я «облажалась». А стыд – это социальное чувство, которое не существует вне социума. И я линчевала саму себя. При этом никаких конструктивных действий в первые месяцы депрессии у меня не было, только потом необходимость зарабатывать, чтобы обеспечить себя, позже заставила меня пошевелиться. То есть целыми днями и ночами я только и думала о том, какая никчемная я и моя жизнь. Разумеется, были те, кто безуспешно пытался развернуть меня в позитивное русло. Но никто еще не вылечил депрессию комплиментами.

Признаюсь вам: у меня до сих пор такое бывает, хоть и реже, чем раньше. Когда в начале 2022 года началась спецоперация, сразу стала себя ругать – сетовать на то, что не так эффективно вела свои дела. Истинная причина происходящего была в том, что я просто растерялась. Конкретных действий я придумать не могла, поэтому вся мыслительная энергия направилась на самокритику. Но сейчас я гораздо более осознанна, поэтому через некоторое время отследила у себя этот ненужный и отъедающий силы мыслительный процесс и избавилась от него.

***

Депрессивное мышление изворотливо, как мошенник на очной ставке. Оно выкручивается как может, играя против больного. Его выводы могут быть настолько парадоксальными, что противоречат всем законам логики сразу. Депрессивный винит себя в происходящем в семье, на работе, за то, что он совершал и не совершал, как будто нет больше людей, и он один. А реальность и люди вокруг кажутся лишенными изъянов.

Сколько существует психология, столько психологи спорят о самооценке. Есть расхожее мнение, что она формируется в раннем детстве под влиянием родителей и закрепляется на всю жизнь. Но на самом деле наша самооценка подвижна и базируется на результатах нашей деятельности и воздействии социума. Поэтому уверенность в себе – это не «иммунитет» от депрессии: критикуя себя день за днем можно быстро растерять былое достоинство.

Может показаться, что в таком самоуничижении много религиозного смирения. «Кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится» (Мф. 23:12). Мол, я такой грешный и заслуживаю всяческих наказаний. Но в этом изречении речь идет об аскетизме, а распинание себя – по сути обратная сторона гордыни, то есть возвышение себя, но с противоположной стороны, завуалированная жажда похвалы и большей значимости. Принижение себя перед другими людьми – иной способ возвеличивания. А к смирению приводит покаяние, примирение с собой и с происходящим, ощущение равенства с остальными.

Сейчас, когда уже много лет живу без депрессии, я фокусируюсь на том, как быть полезной обществу, в котором нахожусь. Не трачу душевные силы на сравнение себя с другими, не отвергаю саму себя, но тем не менее морально готова к любой оценке, в том числе к отвержению со стороны других, например к тому, что эта книга может кому-то не понравится.

Самообвинение следует отличать от подлинного признания вины, которое направляется на других людей и на их благополучие. Если вы думаете о другом человеке, хотите сделать ему лучше – это созидательный ход мыслей, за которым должны последовать конкретные действия по компенсации созданных неудобств. А бесконечное пережевывание негатива по отношению к себе, за которым не следует ничего кроме боли – это саморазрушение. Активная жизненная позиция не приемлет мыслительной жвачки.

С другой стороны, активность ума – это тоже активность, и мозгу кажется, что он занят, хотя никаких реальных действий за этим может и не последовать. Такое характерно для некоторых алкоголиков, изменников и других проблемных людей. Если вам повезло (мне – нет) не жить рядом с алкоголиками, то знайте, что им свойственны такие приступы самобичевания. Они так картинно ругают себя, берут на себя всю вину, но продолжают вести привычный образ жизни. А внутренне оправдывают свое поведение обстоятельствами и влиянием окружающих.

Для подлинного ощущения жизненного благополучия важно быть честным с собой и другими. Если заглянуть в свою душу, то можно обнаружить истинную мотивацию. Зачем вы себя ругаете? Может быть, так вы убегаете от какого-то важного поступка, на который не можете решиться? А если вам кажется, что это просто так, то точно ли вы не можете ничего сделать прямо сейчас, чтобы улучшить жизнь и свою, и окружающих? Представьте, что вы заблудились в лесу. Если сядете на пенек и будете сокрушаться, какой вы рассеянный, то просто умрете там же от голода и жажды. И даже быстрее, чем могло бы быть, потому что самоуничижение – энергетически довольно затратный процесс.

Вообще, чувство вины может быть обманчивым, просто такой автоматизм разума. Во время депрессии я винила себя в потере работы, но, кроме меня, там было еще начальство, которое вело себя неожиданно жестко. Были еще кадровики, которые, видимо, не особо заморачивались прогнозом адаптации новых сотрудников. И случившееся – наша коллективная ответственность. Но тогда я была еще слишком незрелой, чтобы это понимать.

А еще внушение чувства вины может быть приемчиком манипуляторов. Я думаю, что многим хотя бы раз в жизни приходилось сталкиваться с такими словами: «это ты во всем виноват», «это все из-за тебя» и так далее. Так пытаются переложить ответственность за ситуацию на одного человека. Мы не будем здесь останавливаться на токсичном общении – это отдельная большая тема, просто скажу, что оно опасно для психологического здоровья. И при должном «усердии» со стороны и предрасположенности самого человека может стать одним из факторов возникновения депрессии. И в детстве я увы слышала немало подобных фраз.

Иногда самобичевание сопровождается повреждением себя (селфхармом). Таких проявлений у меня не было, если не считать маленького количества еды (но я не заставляла себя голодать, просто не хотела есть) и недопуска самой себя к лечению (как я писала, это стандартная ситуация для депрессивных). Нередко люди, в том числе и совсем юные ребята, в таком состоянии наносят себе раны, ожоги. Это очень показательный пример переноса агрессии с объекта, который по какой-то причине недоступен (например, властная фигура или тот, от кого вы зависите), на самого себя. И таким извращенным способом психика устанавливает внутреннее равновесие, потому что, как мы уже говорили, долго сдерживать эмоции не получится.

По мере лечения депрессии я пришла если не к полному принятию себя (иногда мне даже кажется, что это будет путь длиною в жизнь), то к примирению со сложившейся тогда ситуацией. Я ее переосмыслила с помощью психотерапевта.

Не так-то просто взять и избавиться от аутоагрессии на всю жизнь. Она все равно периодически дает мне о себе знать. Нет, я не занимаюсь самоповреждением, не морю себя в погоне за идеальным телом и не упахиваюсь в порывах трудоголизма. Так, по мелочи: ругаю себя, что не удачно выбрала себе обновку или слово в разговоре. Или покрупнее: сама, мол, виновата, что выбрала клиента, который задерживает оплату, плохо провела переговоры и так далее. Когда писала эту книгу, задумалась: я настолько привыкла к периодическим негативным мыслям фоном, что не считаю, что с ними надо как-то бороться. А на самом деле надо мыслить конструктивнее: принимать решения и действовать, а не пережевывать негатив.

Но я не утверждаю, что испытывать недовольство собой не правильно. Наоборот, полное отсутствие самокритики – это тоже отклонение. У каждого из нас есть внутренний критик, вопрос только в том, как часто, как громко и, вообще, по делу ли он говорит.

Глава 4. Суицидальные наклонности

А вот одиночество – настоящее одиночество без всяких иллюзий – наступает перед безумием или самоубийством.

Эрих Мария Ремарк «Три товарища»

Я могла подолгу смотреть на многоэтажки, представляя, с какой из них хотела бы спрыгнуть. С начала депрессии прошел всего месяц, и собственная жизнь уже казалась мне тяжким бременем, от которого хотелось освободиться. Напомню, что тогда мне было 25. Кстати, стояло лето, но мне не было до него никакого дела. Мне попадалась любопытная статистика, что пик суицидов приходится не на темное время года, а на конец весны и начало лета. Наверное, ощущать страдания на фоне всеобщего благоденствия особенно мучительно.

Никогда прежде идеи самоубийства меня не посещали, глупые подростковые фантазии не в счет. Как я уже писала, депрессия – это паралич воли. И на решительные поступки меня не хватало. «Слишком устал, чтобы жить. Слишком трус, чтобы умереть» – эту меткую фразу вложил в уста своего героя один мой знакомый писатель, и это тоже о нас. Кстати, при лекарственной терапии тяжелой депрессии случается, что, ощутив первый прилив сил, больной совершает самоубийство.

Каждые 40 секунд в мире кто-то пытается лишить себя жизни (данные ВОЗ). Только по официальной статистике миллион смертей в год приходится на самоубийства. Попытки подсчитать сложно, но очевидно, что их много больше. Некоторые из них могут и не выглядеть как суицид, например, опасное вождение или неправильное употребление лекарств. Самоубийство на втором месте среди внешних причин смерти – после ДТП. То есть от суицидов сейчас умирают больше людей, чем от терактов, убийств и военных конфликтов. При этом мужчин-самоубийц почти всегда больше (в России – почти в пять раз), а те или иные попытки причинения себе вреда чаще совершают женщины по причине большей эмоциональности и демонстративности.

Сильный пол с детства приучают держать переживания при себе. Жалобы и обращения за помощью (тем более в случае сугубо эмоциональных проблем) противоречат мужской гендерной социализации, которая велит самостоятельно справляться с трудностями. Более высокий уровень социального стресса, так как мужчины «должны» брать ответственность за все вокруг на себя, порождает депрессивные состояния, которые в свою очередь могут привести к непоправимому. А женщины традиционно более эмоционально адаптивны, и им проще быть или казаться слабыми. Хотя тоже не всем – я только недавно научилась просить о помощи, а позволять себе слабость мне до сих пор сложновато.

Количество самоубийств на территории нашей страны начало расти с середины шестидесятых, рост усилился ближе к девяностым и достиг пика в 1994 году. Думаю, причины ясны. В те времена эта печальная статистика росла и на других постсоветских территориях. Региональные различия имеют значение: в наиболее развитых городах – таких, как Москва и Санкт-Петербург – число самоубийств меньше, чем в Поволжье, Сибири и на Урале. Профессия тоже влияет. Уровень суицидальности у врачей в 1,5-4 раза выше, чем у представителей других профессий. Виной тому выгорание.

Есть исследования, что количество попыток самоубийства выше среди представителей сексуальных меньшинств, особенно среди молодежи. Разумеется, это объясняется гомофобными настроениями в обществе. Противостоять давлению среды в этом возрасте гораздо труднее. Особенно если ты одинок и живешь в большом городе (об этом тоже говорят исследования). К слову, в свои 25 я тоже была хоть и не одна, но так одинока. И очень показательно, что мое тогдашнее окружение с началом моей депрессии унесло как листву осенним ветром. Поэтому любовь не только спасает мир, иногда она спасает жизнь.