Бесконечная игра. 6R

– Эти декорации отражают суть наших отношений. Запустение, сквозняки, разрушенность.

– Не могу поверить, что это ты среди развалин пьешь вино из кружки. Как же эстетика?

– В этом есть своя эстетика.

– Нет, эстетики тут нет, – вздохнул Артур.

– Мне кажется, ты смотришь на форму больше, чем на содержание. Хотя, конечно, они хороши в единстве.

– Ты была совсем другой раньше.

– Какой?

Он провел рукой и у обшарпанной колонны появился портрет в золоченой резной раме. У Алисы сложилось впечатление, что женщина на портрете, запечатлённая в полный рост тоже «резная и золочёная». Алиса подошла к изображению светской дамы, провела ладонью по нарисованным складкам шикарного длинного платья. Стояла и смотрела даме в лицо. Артур созерцал картину целиком. Серые бетонные стены полуразрушенного здания, окна, давно лишенные стекол, строительный мусор на полу, посреди этого великолепный портрет женщины и беременная девушка, являющая своим поведением примеры попрания правил светской этики, а видом «стиль легкой небрежности», старается узнать в элегантной даме себя.

– Красиво, стильно, но не натурально, – сделала вывод Алиса, – сейчас я более настоящая.

Она, как посетитель художественного музея, прошлась мимо картины в одну сторону, в другую, отошла и посмотрела издалека.

– Это вызвало у меня следующую ассоциативную связь. Извольте прослушать! – Алиса достала телефон, полистала вкладки, и вскоре заиграла песенка:

Маленькая девочка
Со взглядом волчицы.
…
…
Ты видишь как мирно
Пасутся коровы,
И как лучезарны
Хрустальные горы.
Мы вырвем столбы,
Мы отменим границы,
О, маленькая девочка,
Со взглядом волчицы.
Спи сладким сном,
Не помни о прошлом.
…

– Забавно, – сказал Артур, – текст старый, 1985 год. Автор Армен Григорян. музыкант и создатель группы с интересным названием «Крематорий». Тебя всегда привлекало странное искусство. Помню, давно что-то подобное ты мне уже рассказывала. Про «отменим границы».

– Заинтригована.

– Прочитай это сама. Ты наверняка знаешь наизусть.

– Что именно? – удивленно спросила Алиса.

– «Я и Вы», Николай Гумилев.

– О, да! – воскликнула она, и встав рядом с портретом, тихо и вкрадчиво, как будто открывая странный секрет, начала, немного раскачиваясь, изображая то ли змею, то ли боковую волну:

Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из другой страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.

Артур предположить не мог, что так допустимо читать стихи. Эротика закончилась. Алиса победно посмотрела на портрет, и голос её стал звонким и громким. Началась экспрессия.

– Не по залам и по салонам,
Темным платьям и пиджакам —
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.!!!

Я люблю – как араб в пустыне
…

Начиная со слова «араб» Алиса изображала томление и страсть. Было очень сексуально и почти неприлично.

Она сделала паузу, и снова начался танец змеи, и жаркий шёпот.

– И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой – нибудь дикой щели
…

Декламация закончилась жестом, уместным на рок-концерте – пальцы сложенные в «козу» или мудру энергии на правой руке, резко поднятой вверх, завершили эпатажное выступление.

Артур сдержанно поаплодировал.

– 1918 год, почти сто лет назад, а как актуально, не правда ли, граф?

– Услышав этот текст из Ваших уст впервые, я не смог предположить, что это Ваш манифест.

– Это не манифест, это, видимо, анализ отношений.

– Тот поэт умер.

– Не важно. Текст гениальный! И так мало оваций мне? Всего три скромных: хлоп-хлоп-хлоп? – обиженно произнесла Алиса.

– Я был смущён вот этим, – Артур рукой изобразил волну.

– Ах этим, так знай, – и волна продолжилась, сопровождаемая горячим шепотом,

– Как эта женственная кожа
В смуглых отливах
На матовый муар похожа
Для глаз пытливых.
Я в запахе прически душной
Чую жемчужный
Приморский берег, бриз воздушный