Восточная мудрость. Постижение смыслов жизненного пути

Насильник, упавший в колодезь

Был некогда злобный насильник сатрап,
От страха пред ним даже лев бы ослаб.
Однажды насильник в колодезь упал,
В опасности страшной себя увидал,
В мученьях вся ночь для него протекла.
Метнул в него камнем прохожий со зла
И молвил: «Помог ли кому ты хоть раз,
Чего же о помощи молишь ты нас?
Всю жизнь что ты сеял? Одно только зло.
Взгляни же теперь, о тиран, что взросло.
Бальзама на раны твои не прольют:
Стонал от тебя слишком много весь люд.
Ты ямы для всех постоянно копал,
И вот наконец сам ты в яму попал».
Но ямы копает не только злодей,
А также и добрый, порой, для людей.
Но добрый затем, чтоб людей напоить,
Злодей же затем, чтобы ближних губить.
Награды себе пусть не ищет злодей, —
Не даст тамариск виноградных кистей.
По осени ежели сеешь ячмень,
Пшеницы не снимешь ты в жатвенный день.
Заккум – древо ада – взрастив, никогда
С него для еды не сорвешь ты плода.
Пословица правду гласит, а не ложь:
Лишь то, что посеешь, на жатве сберешь!

Рассказ

Недуг одного из царей истомил:
Он, как веретенце, стал тонок и хил.
Сей хворью, подкожным червем, истощен,
Ничтожным и бедным завидовал он
(Хоть в шахматах царь иль король всех важней,
В опасности он даже пешки слабей).
И вот пред царем царедворец один
Предстал: «Многи лета тебе, властелин!
Живет в этом граде один богомол,
Своим благочестьем он всех превзошел.
За помощью идут к нему на поклон,
И всем помогает советами он.
Повсюду известен он жизнью святой,
Он богу угоден и ясен душой.
Его призови, пусть молитву прочтет,
И милость господня к тебе снизойдет».
Услышавши это, властитель гонца
Послал, чтоб привел он к нему мудреца.
Явился подвижник. Почтенную плоть
Едва прикрывала худая милоть.
«Молитву прочти, чтоб меня исцелить,
Я стал, как иголка, а червь, точно нить,
Опутал меня», – так взмолился больной.
На это разгневанно старец святой
Изрек: «К справедливому милостив бог,
Будь милостив сам, и не станет тревог.
Моя бесполезна мольба, если тьмы
Обиженных страждут в застенках тюрьмы.
К народу ты был беспощаден и строг,
И хочешь теперь, чтоб помиловал бог.
Сначала бы нужно грехи замолить,
А там и меня о молитвах просить.
Молитвы мои не помогут, о нет!
Ведь тысячи жалоб за ними вослед!»
Услышав от старца такие слова,
Пришел в раздраженье властитель сперва,
Но тотчас смирил взбушевавшийся нрав:
«К чему раздраженье? Ведь старец-то прав».
Подумавши это, он отдал приказ
Всех узников выпустить в этот же час.
Тому повеленью подвижник был рад
И к богу взмолился, простершись двукрат.
«О боже, создавший небесную высь,
С врагом воевал ты, теперь примирись!»
Как только молитву святой прочитал,
Царь голову поднял и на ноги встал,
Ликуя, что больше не мучает червь,
Как птица, тенет разорвавшая вервь.
И старцу велел, не жалея добра,
Насыпать и жемчуга, и серебра.
Но истина божья превыше сует —
И шаху преподал подвижник совет:
«С веленьями господа больше не спорь,
Не то одолеет по-прежнему хворь.
Споткнувшись однажды, внимательно впредь
Смотри, как бы снова тебе не слететь».
Запомни, читатель, что молвлю сейчас:
Упавший встает, но не всякий ведь раз.
О друг, этот мир преходящ. Человек
Найти постоянства не может вовек.
Ведь троном чудесным владел Соломон,
На крыльях ветров возносился сей трон,
Но все же исчез он навеки во мгле.
Блажен, кто был честен и мудр на земле.
Тот в жизненном поле мяч счастья увел,
Кто к людям был ласков, забыв произвол.
Лишь то нам полезно, лишь в том благодать,
Что можем с собой в путь последний забрать.