Стечение обстоятельств

– Здравствуйте, товарищ следователь. Я пришел сдаваться. – тихо произнес Кравцов. – Это я убил свою жену 11 июня сего года.

– Понятно. А как вы ее убили? – Латыпов смотрел спокойно и внимательно, не делая даже попытки записывать показания.

Женька Лысов вытаращил на Виталия глаза, присев на уголок стола. Он попытался что-то произнести, но следователь взглядом попросил его помолчать.

– Я вас слушаю. Продолжайте, рассказывайте, как это произошло?

Кравцов сел на стул, придвинув его к столу, положил перед собой руки и стал рассказывать, как у него украли телефон, банковскую карточку, проездной билет, как он побоялся рассказать об этом жене. Потом вспомнил, что на работе сломался компьютер, что он промок под дождем, что все обстоятельства складывались таким образом, что у него все перемешалось в душе и в голове. Что он не собирался никого убивать, просто Мартуся не поняла его состояния, а громко орала и ругалась, стараясь перекричать шум отбойных молотков с улицы и гром дрелей с третьего этажа. Короче, он не выдержал… и … убил.

– Понятно. – Латыпов слушал внимательно, не перебивая. – А как вы ее убили. Вы нам так и не сказали.

– Я взял гвоздь и молоток. И забил ей этот гвоздь прямо в лоб. Она упала и перестала орать.

– Ясно. А вы когда-нибудь вообще пробовали забить гвоздь в подвижный предмет? – серьезным тоном спросил следователь.

– Нет. Это было впервые. А почему вы об этом спрашиваете?

– Вообще-то следователям вопросов не задают. Но вам я все же отвечу. В виде исключения. Вот здесь, у меня на руках все материалы по происшествию, от 11 июня сего года, как вы говорите. Заключение судебно-медицинской экспертизы – он показал Виталию несколько машинописных листов. – занимает четыре листа формата А4. Но, ни на одном из них нет упоминания о гвозде и молотке. Я, почему у вас спросил: пытались ли вы забить гвоздь в подвижный предмет, в данном случае в голову? Потому что это сделать очень трудно в одиночку. Кто-то должен держать эту голову неподвижной. У вас ведь не было сообщника? Или был?

Лысов снова попытался что-то сказать, но опять был остановлен следователем.

– Никто мне не помогал. Да и кто бы мог там быть? Мартуся сама открыла мне дверь. Я ключи дома забыл.

– Да. Великая штука – стечение обстоятельств. – задумчиво проговорил Латыпов. – Вот я смотрю на вас, гражданин Кравцов, и думаю: если бы не ваши соседи, если бы все случилось чуть-чуть по-другому, сидеть бы вам за чужие грехи. Лет, этак двадцать, за преднамеренное убийство, совершенное в состоянии аффекта с особой жестокостью.

Виталий, согласно кивнув головой, опустил ее ниже плеч. В душе что-то сжалось, ему показалось, что вся его жизнь загублена на корню.

– Честно говоря, я вас ждал. Я знал, что вы придете к нам. Почему? – Латыпов смотрел на Кравцова, явно довольный своим умозаключением. – Мы с лейтенантом Лысовым не пожалели своего времени и проверили весь ваш путь за 10 и 11 июня. И вот, что у нас получилось. Если мы в чем-то ошиблись – поправьте нас. Десятого июня вы ушли с работы в девятнадцать тридцать четыре, так записано в журнале у охранника. Домой вы вернулись примерно в двадцать один час, так вспомнила соседка с первого этажа. Она сидит у окна постоянно, так как уже два года не выходит на улицу. Все видит и про всех знает. Это, благодаря ей, мы узнали, кто и когда входил и выходил из вашего дома. Она развлекается тем, что все записывает в блокнот. Бабушка прежде работала консьержкой в этом же доме. Вот привычка и осталась.

Кравцов попытался вспомнить бывшую консьержку, но это ему не удалось. Он помнил, что всегда здоровался, проходя мимо окошка в подъезде, но кроме ярких занавесок в мелкий цветочек, ничего и никого так вспомнить и не смог. Вроде бы какой-то голос ему отвечал. Но вот уже больше года там никто не дежурит, занавески задернуты, а на двери висит увесистый амбарный замок.

– Продолжаю. Одиннадцатого июня вы ушли из дома в семь часов десять минут, на двадцать минут раньше обычного. У подъезда на вас напала собака вашей соседки. Зинаида Павловна долго сокрушалась по поводу инцидента, от нее мы тоже много интересного узнали о вашей семье. Это благодаря ей, вы сейчас сидите здесь, а не проводите свои лучшие дни в СИЗО. Это я просто, к слову. Лейтенант Лысов прошел весь ваш утренний путь, начиная с кафе, где вам испортили рубашку, вплоть до разговора с вашим руководителем. Я тоже побегал, пока понял, почему вы вернулись домой в тринадцать сорок. А вот здесь начинается самое интересное. В тринадцать тридцать в вашу квартиру вошел мужчина европейской наружности, высокий, плотный, одетый в дорогой костюм, с букетом роз и бутылкой вина. Так его описали обе ваши соседки.

– Не было там никакого мужчины. Когда я пришел, никого постороннего в квартире не было. – стал отрицать Виталий.

– Нами установлено на основании показаний задержанного Георгия Бояджиева, что он в этот момент находился в большой комнате, сидел в кресле и слышал, как хозяйка квартиры впустила вас и ругалась с вами на кухне. Он слышал, как вы хлопнули дверью, и вышли из квартиры. За время вашего отсутствия задержанный выпил с вашей женой бутылку вина и имел с ней половой акт, что подтверждается вскрытием и экспертизой. Потом он впустил в квартиру двух своих подельников. Они тоже имели с ней интимные отношения, а затем связали ее и пытали. Им нужны были деньги. Они торопились, боясь вашего несвоевременного возвращения. Но ваша жена не хотела сдаваться. Она вырывалась, кричала, звала на помощь. Из-за уличного шума и грохота ремонта, услышать ее никто не мог. В какой-то момент бандиты перестарались. Они сделали на ее шее самозатягивающуюся петлю шнуром от утюга. В пылу борьбы, она задохнулась. Попытки привести ее в чувство не принесли успеха. Тогда они стали лихорадочно обыскивать квартиру, пытаясь найти тайник.

Виталию стало дурно. Его бросило сначала в жар, потом в озноб. Мозг отказывался поверить в услышанное. Он повел перед лицом рукой, пытаясь отогнать наваждение, отрицая сказанное следователем. Полицейские понимающе переглянулись.

– Этого не может быть. Мартуся не такая. – Кравцов слушал и не верил ни единому слову Латыпова.

– Ваша жена, в ваше отсутствие занималась проституцией на дому. Она, и еще несколько замужних женщин, организовали так сказать "интимный кружок" Пока мужья находились на работе или в командировке, эти дамы принимали богатых клиентов. Стоимость услуг была соответствующей. Нами установлено, что такой деятельностью она занималась, как минимум шесть лет.

–Мы с ней женаты только пять с половиной лет. – слабо запротестовал Виталий.

– Все выяснилось в процессе следствия. Ее ближайшая подруга Лейла Ищенко дала показания в полном объеме, с указанием дат и лиц, участвовавших в этих, с позволения сказать, мероприятиях.

–Я знаю Лейлу, она иногда приходит к нам на чай. Они дружат с Мартусей еще с детского сада.

– Как видите, не только дружили. Но Лейле еще повезло. За эти шесть лет, пять дамочек из их кружка были убиты бандой Бояджиева. Хотя этих, жадных до денежных знаков и острых ощущений, подружек известия о грабителях не испугали и ничему не научили. Они даже не потрудились сопоставить связь Бояджиева с этими убийствами. Только после того, как я задал Ищенко несколько вопросов, до нее, наконец, дошло, по какой скользкой дорожке она ходит. Как только она поняла, что ее товарок убили Бояджиев со товарищи, она мне такого наговорила. Скажу честно, я еще никогда не испытывал такого отвращения.

– Как же так… – Кравцов был измучен, унижен, практически раздавлен услышанным.

– Ладно, не будем отвлекаться. Через полтора часа вы вернулись, обнаружили свою жену мертвой на полу, замерли над ней, не замечая рядом посторонних людей. Они спрятались за дверью и диваном, и уже было собрались убить вас, но у вас пошла носом кровь. Проговорив что-то типа: "Полежи, отдохни. А я пока пообедаю". Вы ушли в ванную, раздался шум воды из душа. Бандиты тихонько вышли из квартиры. В это время Зинаида Павловна возвращалась из магазина, поднимаясь по лестнице, она увидела троих мужчин, выходивших из вашей двери. Они тоже заметили старушку на лестнице и поднялись на следующий этаж. Там с ними столкнулся ваш сосед, Леонид Борисович Граббе. Он их спросил, что им здесь надо? Подельники развернулись, решили уйти из дома и поспешили вниз, но там рабочие заносили строительные материалы, завалив входную дверь мешками. Бандиты вернулись в квартиру, в большую комнату, решив, в случае чего убить вас и спокойно искать деньги. На ваше счастье, вы не стали больше заходить в ту комнату, а спокойно переоделись, пообедали и, собрав спортивную сумку, ушли из дома. При этом вы говорили себе, что пойдете сдаваться, только переговорите с Женькой. Эта идея бандитам очень понравилась, и они раздумали вас убивать

– Но, товарищ следователь, я не уходил из дома. Я хорошо помню, что бил Марту молотком и утюгом, а потом еще и пинал. Я это хорошо помню.

– Вот упертый.– усмехнулся Латыпов.– Зинаида Павловна столкнулась с вами у вашей двери, когда вы вышли в подъезд. Вы схватили ее за руку и стали бессвязно говорить, что вам просто необходимо пройтись по свежему воздуху, что у вас сейчас лопнет голова, что вы убьете Марту, если не успокоитесь, как можно скорее, что так больше жить нельзя. Она попыталась заговорить с вами, но вы ее не слышали, а бегом побежали по ступенькам вниз, прочь из дома.

– Я совершенно этого не помню…– Кравцов тер ладонями лоб, потом уронил голову на сложенные на столе руки и замолчал.

Офицеры понимающе переглянулись. Посидев в тишине несколько минут, следователь продолжил:

– Зинаида Павловна отправилась в магазин, а когда возвращалась, увидела, как из вашей двери выскочили трое мужчин. Она быстро зашла в свою квартиру, но дверь плотно не закрыла, наоборот присев на стульчик, стала наблюдать за передвижениями троицы. После того, как они снова вернулись в вашу квартиру, а вы ушли из нее, Зинаида Павловна поднялась на третий этаж и побеседовала с Леонидом Борисовичем. Он отнесся к ее сомнениям с полной серьезностью. Прихватив пять крепких мужиков из строительной бригады, он спустился на второй этаж и вошел в вашу квартиру. Там вовсю орудовали бандиты. На полу, в большой комнате, лежала хозяйка. Граббе сразу вызвал полицию и скорую помощь. Подельники попытались скрыться, но на окнах были решетки, а в дверях крепкие мужики, вооруженные молотками и газовым ключом. Полиция приехала уже через пять минут. На допросе Баяджиев попробовал обвинить вас в смерти жены. Говорю же, нам с лейтенантом Лысовым пришлось побегать, пока мы не разложили все ваши передвижения за два дня, буквально по минутам. Благодаря вашим соседям, внимательным и отзывчивым людям, нам собственно и удалось расписать всю картину поминутно. Но самое удивительное для нас было то, что вы с Носовым в это время грузили мебель и не подозревали о том, что творится в вашей собственной квартире в это самое время. Так-то.

– У меня не было острого желания еще раз увидеть Мартусю. И так, закрою глаза, и вижу…: эти ноги в черных дырявых чулках, жирные, какие-то, нависают над резинкой… Фу…– Виталия передернуло.– И еще эта жирная ж***. Тошнит.

– В заключение скажу, мы вас ждали целую неделю. Потом поехали на дачу к Носову. Там узнали про нападение на вас бродячих собак. Приехали к вам в больницу. Но вы были без сознания. Пока суд да дело, следствие подошло к своему концу. Во всяком случае, ваш эпизод окончен.

– Скажите мне, если можно, почему же этих бандитов не арестовали раньше. Ведь до Мартуси они убили уже пять женщин? Если бы их поймали раньше, то она осталась бы жива…

– Я вам отвечу так. Не буду хвалить себя. Здесь нет моей заслуги.– Следователь участливо смотрел на Кравцова.– Эта банда гастролеров приезжала в Москву наездами. Они специализировались на дамочках, оказывающих интимные услуги на дому. Нам еще предстоит выяснить, скольких они ограбили на самом деле. Поймали же мы этих только благодаря тому, что в вашем доме живут неравнодушные, а главное, очень внимательные и отзывчивые люди. Я работаю в полиции второй год. Это второе дело, которое мне дали в разработку. Не скрою, первое, что я подумал, когда получил эту папку, обыкновенный висяк. Никто ни кого не знает, никто ни кого не видел. Соседи понятия не имеют, кто живет за соседней дверью. Чаще всего там живут вообще посторонние квартиросъемщики, недолго, ничего не видят, возвращаются домой только переночевать. Убитых никто из соседей не знал. Но почерк убийц везде был одинаковым. Они вообще не заморачивались. Делали свое дело, забирали деньги и ценности и уезжали из города по своим странам. Все они не граждане России. Когда деньги заканчивались, они списывались и приезжали в Москву, снимали квартиру, выслеживали потенциальную жертву и наносили ей визит. Основным героем-любовником был Бояджиев. У него самый представительный вид: дорогой костюм, золотой перстень, модная стрижка, бородка. Такие нравятся определенному сорту женщин. Он этим пользовался. Прежде чем стать бандитом и убийцей, он промышлял тем, что втирался в доверие к состоятельным немолодым дамам и выманивал у них деньги. Но это было довольно хлопотно и занимало много времени. Когда же он встретил двоих других, то они быстро составили свой план действий. Улов оказался приличным, меньше миллиона они ни разу не забирали. Осечка вышла только с гражданкой Кравцовой. Но, недаром же, в народе говорят: "Сколько веревочке не виться, а конец все равно настанет". Да, чуть не забыл. – Латыпов резко направился к сейфу, погремел ключами, открыл и достал оттуда железную коробочку, такие продаются в магазине по сто рублей. Поставил ее перед Кравцовым. – Можно сказать, вишенка на торте. Когда труп уже увезли, мы продолжали опись имущества. Лейтенант Лысов обратил внимание, что паркет в одном месте торчит, не сильно, но выпирает. Он подошел и попытался придавить его ногой, потом наклонился и поднял одну плашку, потом вторую, под ними показалась металлическая крышка этой коробки. Мы сняли еще несколько паркетин и вытащили эту коробку. К делу она причастности не имеет, так как в руках бандитов не побывала. Но оставлять ее в квартире мы тоже не решились, особенно после того, как заглянули внутрь. В ней лежит один миллион четыреста пятьдесят тысяч рублей, пятитысячными купюрами. Распишитесь в получении.– Латыпов протянул Виталию листок бумаги, на котором была напечатана расписка в получении вышеуказанной суммы.

– Это не мое. – испуганно отодвинул от себя коробку Кравцов. – У меня сроду таких денег не было.

– Ваше. – спокойно произнес следователь. – Почти на всех купюрах есть отпечатки ваших пальцев. Видимо, ваша жена складывала в тайник всю вашу зарплату. Она ведь заставляла вас приносить ее пятитысячными купюрами? Я прав?

– Да. Мартуся говорила, что так легче экономить. Что пятитысячную купюру жалко тратить на ерунду. Я специально ходил в банк, в кассу и просил выдать мне все пятитысячными.

– Вот видите. При своей любви к деньгам, она накопила вам вполне приличную сумму.

– Я не могу. Я не могу взять это в руки. Когда подумаю, как это все копилось. Какое чудовище было рядом со мной. Как мне жить дальше? Я не понимаю.

– Я не психоаналитик, правильно объяснить ничего не могу. Но если можно было бы так сказать, представьте, что вас столкнули в болото, вы захлебнулись и начали тонуть. Кругом вонь, жижа, под ногами трясина, дышать уже не возможно, в легкие набивается грязь и гниль. Все это разъедает сердце, душу, мозг. Потом пришли хорошие люди и вытащили вас на сухой берег, дали чистую одежду и сказали: "Иди домой. Начни жить заново. Дыши чистым воздухом. Пей чистую воду. Оглянись вокруг. Научись жить на крепкой почве. Посади, наконец, свое дерево, вырасти сына". Другого совета я дать не могу. Вам сейчас только двадцать восемь лет, не шестьдесят. Еще все можно исправить.

– Я не знаю, как верить людям.

– Ну, ничего себе. А как же ваши соседи? Они вас от петли спасли. Разве таким людям вы тоже не хотите верить. Если на вашем пути встретилась одна гнида, это не значит, что и все остальные твари ползучие. Не надо думать обо всех плохо. Хороших людей на свете больше, чем плохих. Вот ведь про вас все говорят, что вы хороший человек. Никто, нигде нам не сказал про вас ни одного дурного слова. А вы не знаете, как верить людям.

– Наверное, вы правы. Спасибо вам. Я пойду?

– Конечно, идите. Приходите в себя. Не забудьте свою коробку. Это поможет вам скорее справиться с бедой. Только на спиртное не налегайте. Это еще никому не помогло.

– Вообще-то я не пью и не курю. Можно я деньги заберу, а вы сами коробку выбросите. Не могу взять ее в руки. Не могу.

– Можно. Может вас проводить? – Латыпов вопросительно глянул на Лысова, тот с готовностью встал.

Кравцов неуверенно пожал плечами, еще раз попрощался и двинулся к двери, Лысов пошел следом.