Принц на «Ламборгини»

Я едва не силой удержала себя от восторженных заверений, что всё прекрасно. Ещё раз окинув взглядом обстановку, я задержала взгляд на стуле возле окна.

– Я хочу, чтоб вон там поставили столик на случай, если я захочу написать письмо.

– Я скажу Спенсеру, – кивнул он. – И ещё распоряжусь, чтоб тебе принесли что-нибудь поесть. Гости съедутся к пяти, так что раньше нам ничего не перепадёт.

– А что намечается? – поинтересовалась я, выглядывая в окно.

Спальня располагалась на третьем этаже, откуда открывался вид на парк, но пока, кроме деревьев, луга и неба я ничего не видела.

– Небольшая вечеринка по случаю твоего приезда. Фуршет на лужайке перед домом. Они съедутся позвенеть драгоценностями, обсудить сплетни и набраться впечатлений для новых. К семи все разъедутся, останутся только свои… Ладно, я пойду к тётушке. Не скучай.

Он снова чмокнул меня в щёку и ушёл. Спустя десять минут в дверь деликатно постучали. Открыв, я увидела на пороге всё также невозмутимого Спенсера с деревянным столиком с резной ножкой и круглой столешницей, инкрустированной орнаментом из дубовых листьев. Установив столик к окну, он осведомился, не нужно ли мне ещё что-нибудь и, с достоинством кивнув в ответ на слова благодарности, удалился.

Ещё через пять минут снова раздался стук, и появилась горничная в синем платье и белой кружевной наколке. Она поставила на столик поднос с чайником, чашкой и тарелочками, на которых лежали печенье и бисквиты, сообщила, что её зовут Джейн, и она будет мне прислуживать. После этого она удалилась, а я взяла с тарелочки бисквит с маком и распахнула шкаф, чтоб найти подходящий для случая наряд.

Было уже пять часов вечера, когда я подошла к зеркалу и осмотрела своё отражение. Неплохо, но не более того. Дорогие итальянские туфли, сожравшие почти весь мой месячный заработок, клатч от Армани, который подходил к коктейльному платью цвета чайной розы, в свою очередь гармонировавшему с оттенком локонов. Впрочем, платье… Да, это было слабое место. Довольно элегантное, но уже совсем не новое, оно отлично сидело на фигуре, и всё же уже утратило прежний лоск. Оставалось надеяться, что колье с мелкими изумрудами, единственная действительно ценная вещь, и та доставшееся мне в подарок на двадцатилетие от бабушки моего отчима, отвлечёт внимание от слегка помятого силуэта.

Спустившись вниз, я увидела, что зал полон гостей. Их собралось здесь не менее пятнадцати человек, дамы в коктейльных и вечерних платьях, мужчины в визитках. Многие из них сразу обратили внимание на меня, и пока Том шёл ко мне из другого конца зала, более или менее приветливо улыбались, изучая мою экипировку. К счастью, дам в основном интересовало колье, а мужчин – моя миловидная мордашка.

– Пойдём, дорогая, я познакомлю тебя с тётей Роззи, – проговорил Том, беря меня под руку, и нагнувшись к моему уху, шепнул: – Я говорил с отцом. Он от тебя в восторге!

Он сам, похоже, был в восторге от такого поворота. Он подвёл меня к изысканной моложавой даме в строгом тёмном платье, с короной золотистых с проседью волос, обрамляющих узкое породистое лицо. Её голубые, такие же, как у Тома, глаза внимательно и приветливо смотрели на меня.

– Тётя Роззи, это – Лара. Лара, это – моя любимая тетушка. Я надеюсь, вы подружитесь…

– Не суетись, Том, – строго проговорила тётя Роззи, заметив его волнение. На меня она смотрела весьма благожелательно. – Я рада приветствовать вас в этом доме, моя милая. Надеюсь, вам у нас понравится.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась я. – Чудесный дом. Очень красивый. Я люблю старинные дома. Они живут так давно, что сами похожи на людей…

Она уже более заинтересованно взглянула на меня и кивнула.

– Я согласна с вами, – она взяла меня за локоть и увлекла за собой. – Знаете, я приехала сюда сразу после смерти моей дорогой сестры. Эвелин была такой хрупкой… Я обожала её. Я представить себе не могла, что ей удастся произвести на свет близнецов.

Она остановилась и указала мне на портрет, на котором была изображена тоненькая девушка в светлом платье с букетом незабудок в руках. Она была удивительно похожа на Тома. Тётя Роззи печально кивнула, когда я сказала ей об этом.

– Увы, этот ребёнок стоил ей жизни. Она с трудом пережила первые роды. Близнецы, причём довольно крупные для такой хрупкой и слабой женщины. Все были уверены, что больше у неё не будет детей. И с какой же радостью она сообщила мне о том, что снова ждёт ребёнка…

Пожилая дама отвернулась с тяжёлым вздохом, словно больше не могла без слёз смотреть на портрет своей сестры.

– Конечно, я тут же приехала сюда. Артур был безутешен. И дети… Кто-то должен был о них позаботиться. Знаете, это для всех было ударом. Для Джейми и Дэбби особенно. Они очень страдали, и малютка Том… Разве я могла покинуть их?

– Конечно, нет, – поспешно воскликнула я.

Она величественно кивнула.

– На мою долю выпало немало. Трудно растить детей, особенно мальчиков. Особенно таких… Я всё сделала для него. Я вложила в него свою душу, и полагала, что… у меня были основания полагать, что мои труды увенчались успехом. Но этот мальчик едва не разбил мне сердце, хотя именно его я люблю больше других. Может, я избаловала его… – она задумчиво покачала головой и снова взглянула на портрет. – Но разве я могла быть к нему строга? И не моя вина, что он стал позором этой семьи.

Я ошалело смотрела на неё, а потом осмотрелась в поисках Тома. Его рядом не было. Тётя Роззи улыбнулась мне:

– Не слушайте мою болтовню, дорогая. Я слишком привязана к ним и не могу думать больше ни о чём. Рано или поздно дети вырастают, и их приходится отпускать. Я рада, что Том, наконец, нашёл девушку, достойную его. Вы играете в вист?

– Не слишком хорошо… – пробормотала я, озадаченная внезапной сменой темы.

– Ничего, вы можете играть в паре с более сильным игроком. Например, с доктором Ричардсом. Кстати, я должна его найти. Меня снова мучает мигрень. Не скучайте, дорогая. Вечером мы сыграем в вист.

Она двинулась на поиски доктора. Я смотрела ей вслед, как на корму «Титаника», исчезающего в тумане времени. Я думала, что таких дам больше нет, даже в Англии.

– Привет! – послышался сзади звонкий голос.

Обернувшись, я увидела перед собой сразу двух девушек. Вернее одна из них уже больше подходила под определение молодой женщины, стройная, высокая с нежным румянцем, светло-серыми глазами и тонкими чёрными бровями. У неё была короткая стрижка, уложенная так ловко, что элегантность дополнялась великолепной небрежностью. Полные губы были подчёркнуты персиковым блеском. Она оценивающе смотрела на меня. А я сразу же оценила её изысканное платье из тонкого розового атласа с мягкой драпировкой вокруг декольте. Белизну шеи подчёркивала нежная бархотка с камеей, оправленной в мелкий жемчуг.

Вторая девушка была моложе, с золотистыми завитыми локонами, в дорогом платье из красного бархата.

– Том затерялся в толпе, – заявила первая, – а мы увидели вас и сразу поняли, что вы Лара.

– Тут больше нет незнакомок, – кивнула её хорошенькая подружка.

– Вы Дэбби и Кора, – определила я.

– Он ввёл вас в курс дела, – удовлетворённо кивнула Дэбби. – Это разумно. И наверно, предупредил вас насчёт моего язычка. Так вот, это неправда. Я вовсе не такая. Я очень радушна и умею говорить комплименты. Например, у вас чудное платье. Бабушкино?

– Как вы угадали! – радостно улыбнулась я. – Обожаю винтажные вещи. К тому же это сейчас так модно…

Дэбби, прищурившись, посмотрела на меня, а Кора тут же затараторила что-то о шикарной бархатной сумочке, расшитой рубинами, которую она купила на аукционе. Я в это время смотрела на свою возможную золовку и нежно улыбалась. Я заметила, что её белая кожа обязана своим оттенком хорошему тональному флюиду, который, увы, не мог замаскировать маленькие неровности на щеках – следы неравной борьбы с юношескими прыщами. В остальном её внешность была безукоризненна, но этот маленький замеченный мной изъян почему-то помог мне почувствовать себя уверенно. Может, потому что я-то никогда не страдала от подобных проблем.

– Вот они, мои девочки… – послышался рядом голос Тома, и он обнял меня за плечи. – Вы уже подружились?

– Пока только познакомились, – поправила я, обернувшись к нему. – Но дай время…

– Не сомневаюсь, – пробормотал он, испытующе взглянув на сестру.

– А вот и Джеймс! – воскликнула Кора и замахала кому-то рукой.

Этот возглас тут же стёр улыбку с лица Тома. Я обернулась и взглянула туда, куда он смотрел.

Я заметила бы Джеймса Оруэлла, даже если б увидела его в тысячной толпе. Но сейчас он шёл к нам, и я могла рассмотреть его внимательно, в то время как он так же пристально смотрел на меня. Это был, безусловно, очень красивый мужчина, высокий и прекрасно сложенный, в изысканной визитке с аккуратно уложенными каштановыми волосами. Конечно, и в его внешности было к чему придраться. Может, близко поставленные глаза или короткий нос. Впрочем, всё это было чуть-чуть. А в остальном он был очень хорош. У него был гладкий высокий лоб, большие серо-голубые глаза с длинными чёрными ресницами и такими же красивыми, как у сестры, бровями. Прямой нос и прекрасной формы губы. Широкие скулы и чуть заострённый подбородок действительно делали его чем-то похожим на лиса.

Как ни странно, но подошёл он не к невесте, а к сестре и именно её обнял за плечи. При этом, не отводя взгляда от меня, он произнёс, обращаясь к Тому:

– Так это и есть твоя невеста, малыш? Может, представишь меня?

– Я думал, что ты не приехал, – заметил Том. – Не увидел на стоянке твой «роллс-ройс».

– Я его продал, – Джеймс, наконец, перевёл взгляд на брата. – И купил «ламборгини». Серебристый.

– А я думал, чей это…

– Ну, кончай, Том! – воскликнула Дэбби. – Придётся самой… Лара, это наш брат Джеймс.