Я никогда не отдаю своего

– Шура, расскажи-ка мне про машину.

– Она исправна была. Я месяц назад техосмотр прошла в сервисном центре. Все было хорошо. Вчера оставила ее на служебной стоянке, а забрала сегодня вечером. И вот.

– А стоянка что?

– Так она у нас под круглосуточной охраной и закрывается на ночь.

Гриша замолчал, что-то обдумывая.

Приехав, он загнал свою машину во двор и зашел вместе со мной домой. Там он прямиком проследовал на кухню, а я – в гостиную, где прилегла на диван. Вскоре появился Гриша с кружкой в руках. Придвинув стул, он уселся напротив и всучил мне кружку, в которой было теплое молоко. От молока исходил запах корицы и еще каких-то пряных трав. Я сделала маленький глоток, на вкус оно оказалось слишком сладким. Меда Гриша не пожалел.

Я словно вернулась на десять лет назад, когда с воспалением легких лежала в постели. Он был единственным, кто меня жалел и заботился, просиживая все ночи у моей кровати. Это было так приятно! Вот и сейчас мне так захотелось, чтобы он снова меня пожалел. Как я устала быть сильной!

– Вот почему кому-то все, а кому-то ничего? – пожаловалась я.

– Это ты к чему?

– Посмотри на меня. Ни тебе титек, ни тебе попы. Кому я могу понравиться, когда вокруг красавицы с грудью и ногами от ушей.

– Зато у тебя мозги есть.

– Ты покажи мне мужика, которому нужны женские мозги? А ведь мне тоже хочется быть той единственной и любимой.

– Какая же ты еще глупая, Шурка! Запомни, если мужчина по-настоящему любит, ему без разницы, как ты выглядишь, будь ты хоть самой Бабой-ягой, для него ты всегда будешь Еленой Прекрасной. А если этого нет, то на фига тебе такой козел?!

Глаза мои стали слипаться, а язык еле ворочаться.

– Ты мне в молоко что добавил?

– Спи.

Он улыбнулся, заботливо подложил под голову подушку и укрыл меня пледом, после чего мои глаза сомкнулись, и я провалилась в небытие.

Проснувшись утром, Гриши дома я не обнаружила. Мне очень захотелось есть, и я пошла на кухню. Открыв холодильник, а там кукиш с маслом. Мне же вчера так и не удалось попасть в магазин. Придется с завтраком повременить. Натянув по-быстрому льняные брюки и майку, я зашла в гараж, где стоял Надин «Мини-купер», на котором и отправилась в супермаркет. Выехав за ворота, я заметила, что за мной увязалось серое «Рено». Я тут же набрала Гришу.

– Привет, это твои на сером «Рено» за мной пристроились? – зло сказала я.

Гриша засмеялся, но все же ответил:

– Шура, мои на белой «Весте» едут, а это ребята Аллигатора. А чего ты хотела, тормоза тебе у машины испортили, вот и страхуемся.

Я бросила трубку на соседнее сиденье. Только этого мне не хватало.

В магазине, наполнив свою корзинку продуктами, я подошла к кассе. Передо мной стояла молодая женщина с мальчиком, который капризничал, выпрашивая сладость.

– Рома, тебе нельзя, – сказала она ему. Он расплакался, и женщина принялась его успокаивать: – Ромочка, не плачь. Ну, Ромашка, ну пожалуйста.

Тут в голове у меня щелкнуло, и пазлы головоломки стали складываться в картинку, но мои предположения стоило проверить.

Еле дождавшись своей очереди, я расплатилась и быстро закидала продукты в пакет. В дверях столкнулась с здоровенным парнем под два метра роста. Ручка моего пакета оторвалась, и часть продуктов вывалилась. Амбал, вместо того чтобы мне помочь, стоял столбом и переминался с ноги на ногу.

– Молодой человек, вы вообще-то на мой творог встали, – обратилась я к нему.

– Извините, – произнес он и отступил.

Увидев свой безвозвратно испорченный творог, я махнула рукой и пошла к машине. Выезжая со стоянки супермаркета, я посмотрела в зеркало и обратила внимание, что амбал так и стоял в дверях магазина, наблюдая за моим автомобилем. Странный молодой человек, хотя на вид вполне нормальный.

Домой я возвращалась опять под охраной.

Дома, разбирая пакет с продуктами, я одновременно звонила Алене.

– Алена, у меня к тебе есть вопрос. Ты говорила, что у Светы имелся возлюбленный Ромашка, это, случаем, не Роман Лаврушин?

– Он самый. Когда я в первый раз увидела ее у нас в ресторане, мне наша уборщица Валентина Ивановна доложила, что это Ромашкина любовница. Она их как-то застукала в кабинете полураздетыми.

– А она часто в ресторан приходила?

– Нечасто и всегда в отсутствие Лаврушина-старшего.

– Алена, а вспомни, в тот день, когда отравился Лаврушин, она тоже приходила?

– Была. Ее еще Толик, наш охранник, на лестнице остановил, когда она поднималась на второй этаж, и сказал, что Романа нет. Она тут же и ушла.

После разговора с Аленой я знала, где искать мою шкатулку. Единственное, что оставалось пока непонятным, как могли подсыпать яд в бутылку. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, мне пришла мысль: а что, если Света не поднималась, а уже спускалась? В гардеробной сменив майку с брюками на деловой костюм сливочного цвета, я отправилась на работу.

Теперь «хвост» поменялся местами: сначала следовала белая «Веста», а за ней – серое «Рено». Улыбнувшись в зеркало, я завернула на служебную стоянку и, припарковав машину, зашла в банк. Взяв у охранников ключи от служебного авто, я вышла через гараж снова стоянку. Незаметно подкравшись к машине, выехала со стоянки.

Мой путь лежал на дачу, которая когда-то принадлежала дяде Марату. Сейчас же она являлась собственностью Лаврушиных. Дорога была мне хорошо знакома. На десятом километре от города я съехала с трассы. Дальше дорога была грунтовой и шла через березовую рощу. За рощей начиналась деревня Листвянка, в которой сейчас жили только дачники. Проехав через всю деревню, я свернула налево и проехала еще с полкилометра. Дача стояла особняком от всей деревни.

Оставив машину у ворот, я прошла к калитке, которая оказалась запертой. Но это не являлось для меня препятствием, я знала здесь каждую дощечку и каждый гвоздик. Я двинулась вдоль забора, пробираясь по пояс в траве к задней калитке, которой пользовались, когда ходили купаться на речку. Просунув руку между досок, я вытащила веревочку с петлей на конце и закинула ее через калитку. Зацепившись петлей за щеколду, я потянула за веревку, и калитка со скрипом открылась. Я прошла на участок. Подъездная дорожка с этой стороны дома мне была не видна, как и машина Романа. Я сдвинула немного рассохнувшуюся дверь веранды в сторону петель, и защелка замка освободилась. Потихоньку приоткрыв дверь, я на цыпочках добралась через веранду до гостиной. Здесь повсюду были разбросаны вещи. Роман стоял ко мне спиной и собирал сумку.

– Привет, ты куда-то собираешься? – спросила я.

Роман вздрогнул, но, увидев меня, с облегчением выдохнул.

– Ты как сюда попала? – спросил он, продолжив укладывать вещи в саквояж.

– Возможно, ты забыл, но эта дача когда-то принадлежала дяде Марату. А пока ты не уехал, я хотела бы забрать у тебя свою вещь.

Отложив свое занятие, он повернулся ко мне.

– Значит, ты все-таки догадалась. Говорил же этой курице, чтобы не брала твою шкатулку. Так нет же, вцепилась в нее как клещ, лишь бы тебе насолить.

– Так где она?

– А что будешь делать, когда узнаешь? В ментовку своему другу пойдешь звонить?

– Заберу и уйду. А ты можешь ехать на все четыре стороны. Только не особо рассчитывай, в полиции тоже недаром хлеб жуют.