Принцесса из трущоб. Фэнтези

Принцесса из трущоб. Фэнтези
Лариса Малмыгина

Если вы некрасивы, носите очки, если вас бросил отец и хочет убить муж, чтобы завладеть квартирой, это не значит, что вам не повезёт в жизни. Возможно, в вашем прошлом есть какая-то тайна, которая сделает из золушки настоящую принцессу.

Принцесса из трущоб

Фэнтези

Лариса Малмыгина

Дизайнер обложки Алеся Резникова

© Лариса Малмыгина, 2020

ISBN 978-5-4498-2913-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Принцесса из трущоб

Глава 1. Городские трущобы или как меня хотели убить

Когда умерла от инфаркта мама, я думала, что не переживу её кончины. Время остановилось, только по-прежнему регулярно день сменялся ночью, а ночь днём, на кухне по-прежнему подтекал кран, за окном сигналили машины и на лавочке смеялись подростки. Всё вертелось по кругу, а я находилась в круге и испуганно озиралась по сторонам. Я была совершенно беспомощна в этом мире и не потому, что молода, возраст не имел значения, просто я привыкла к маминой опеке и терялась, когда не к кому было обратиться за советом.

– Лиза, – как-то вечером забежала ко мне соседка по лестничной клетке Тамара Ивановна Рухлина. – Нельзя тебе оставаться одной, надо выходить замуж.

– За кого? – усмехнулась я и подумала, что некрасива. Мышиного цвета волосы, большие серые глаза под очками и курносый нос не придавали лицу очарования. Что мне в себе нравилось, это рот – небольшой, пухлый и соблазнительный, но мужчины чаще смотрят в глаза, а потому шансов у меня не было.

– За племянника моего, – отозвалась соседка. – Вот ты медицинский институт окончила, будешь для семьи ангелом-хранителем. А у Толика специальность на руках, в любую организацию плотником устроится. К тому же, тебе уже двадцать два, в девках засиделась. Завтра он приезжает из Сосновки, готовься.

Сразу оговорюсь, Сосновка – это районный центр, находится в ста восьмидесяти километрах от наших городских трущоб.

И я стала готовиться, так как не могла больше находиться одна. На работе, а я работала участковым педиатром, дни проходили быстро, а вот дома я всеми вечерами смотрела на мамин портрет и плакала.

Папы у меня не было, он бросил нас, когда мне исполнилось три года, уехал из страны и затерялся, даже алименты обошли меня стороной. Так что пока я не стала приносить зарплату в дом, финансы пели романсы. А сейчас жить бы и жить, да мамино сердце сдало от перенапряжения и сахарного диабета.

Действительно, на следующий день прикатил коренастый рыжий парень, он по-хозяйски разглядел меня, с одобрением хмыкнул, мол, подходит, потом обошёл двухкомнатную квартиру и предложил выйти за него замуж.

«Так скоро»? – удивилась я, но согласилась.

Я привыкла соглашаться.

Тамара Ивановна повеселела, потёрла руки и провозгласила, что свадьбу будем играть скромную, без излишеств. А ещё приказала завтра идти в загс, чтобы подать заявление.

– У меня там знакомые, – поделилась она. – Распишут через неделю.

Всю неделю мы с Толиком Зайцевым вечерами ходили в парк, ели сладкую вату, мороженое и катались на качелях. Я стала потихоньку успокаиваться, а к свадьбе впервые за много дней после смерти мамы улыбнулась. Не сказать, что мне нравился конопатый жених, но он был обходительным и рассудительным. Слишком рассудительным. Например, сразу решил продать свой сельский дом и на вырученные деньги обменять двушку на трёшку.

– Нужна будет детская, – заявил Толик, – но пока рожать не будешь, надо заработать на автомобиль.

– И то верно, – кивнула я.

Свадьбу сыграли в квартире Тамары Ивановны. С моей стороны пришли сотрудники, с Толиной никого не было, даже муж Тамары Ивановны куда-то исчез.

– Уехал по делам, – отмахнулась от вопросов соседка.

– А родители Толика? – во время нахождения на балконе поинтересовалась я.

– Умерли они, – поджала она губы. – Все умерли, и сёстры, и братья.

«Как умерли? Почему муж ни единым словом не обмолвился, что сирота», – стали метаться в голове мысли. Я вздохнула и вернулась на почётное место за столом.

Гости смеялись, поднимали рюмки, кричали «горько!», я покорно подставляла губы и думала о словах Тамары Ивановны. Жалеть Зайцева или нет, я не знала. Выглядел он совсем не несчастным.

И тут неожиданно приехал исчезнувший сосед. Не здороваясь, он заглянул в зал, поманил Толика и испарился, за ним выбежал мой новоиспечённый муж.

Неожиданно я захотела в туалет, а поскольку сиё заведение было занято курильщиками, решила пройти в свою квартиру.

На лестничной площадке никого не было, в квартире слышались голоса.

– Она ничего не знает, – горячился Толик. – Не беспокойтесь, всё будет шито-крыто.

– А если узнает? – прорезал воздух высокий женский голос.

– А мы её угомоним, – хихикнул Степан Петрович.

– Каким образом? – заинтересовалась незнакомка.

– Отправим к матери, – отозвался муж Тамары Ивановны.

Сердце кувыркнулось и застучало.

– Я принесла то, что просили, – женщина психовала. – Только молчок. Если узнают, мне несдобровать.

– Нештяк, сегодня ее перед сном напою, – свистящим шёпотом произнёс Толик.

– Сам-то хоть прописался? – визгливое сопрано нервничало.

– Тамарка сделает, не проблема, – фыркнул Петрович.

«Надо бежать», – мелькнуло в голове, и я прошмыгнула в спальню.

Странно, но они меня не заметили – увлеклись обсуждением моей скорой смерти. Стащив свадебное платье, я лихорадочно натянула на себя шерстяные колготки, утеплённые джинсы, свитер, схватила сумку с кошельком и паспортом в кармане, затем юркнула в прихожую. Компании на кухне не оказалось. Значит, они будут меня искать.

Лестничная площадка пустовала. Обувшись, накинув куртку, я сбежала вниз, посмотрела на светившиеся окна Рухлиных и поспешила в направлении лесопарка. Зачем пошла туда, я не поняла. Будто кто-то неведомый руководил моими действиями, лишая воли и навязывая свои приоритеты.

«Завтра на работу не надо, – дятлом стучало в голове, – ты взяла двухнедельный отпуск, а за это время что-нибудь прояснится»

«Что прояснится? – задыхаясь от бега, спрашивала сама у себя я. – Документы на квартиру у Толика, кругом враги, алчущие моей смерти. Из поликлиники за меня не вступятся, я всего лишь винтик в механизме здравоохранения. В прокуратуре у Тамары Ивановны свои люди».