Под тенью старого сада

Чёрт решил пошутить над людьми, и запустил вирус, который коверкал слова и заменял их похожими. Например, кто-то написал трактат «О вере», а вирус менял слова и писал «О воре». Читатель читал и ничего не понимал. Название «Издательский дом» чёрт заменил на «Издевательский дом», чем напугал и даже обидел печатающихся там авторов.

Иногда он переделывал целые предложения. Под его пером фраза «Богослов бы канонизирован» превратилась в предложение «Бог ослов был канализирован», а вездесущий Бог стал вездесущим с двумя «с».

В тексте о приготовлении вишнёвого кекса хозяйки вдруг читали, как приготовить вишневый секс. Ну а на сайте туристической фирмы вместо «Горячие туры» туристы читали о горящих трупах, и очень пугались.

Если речь в статье шла о том, как жители деревни пошли по грибы, по версии рыжего черта все они отправлялись в лес по гробы. Ну а больные с жидким стулом теперь уже мучились жутким стулом. Ну а приболевшим умственно или физически чёрт посоветовал обратиться вместо специалиста к сюрреалисту.

В политических сводках рыжий чёрт заменил слово «беженцы» на слово «бешенцы», навевая читателям мысли о зомби-апокалипсисе, типа, бешенцы ворвались в цивилизованную Европу, сея вокруг вирусы невидимого бешенства. Ну а статьи про детский сад превратились в заметки про детский ад. Очевидно, туда водили юных чертенят, пока их родители были заняты своим жарким делом во взрослом аду.

Если же нужно было осветить достижения отечественного спорта, то болельщики узнавали про достижения отечественного спирта, а индийский штат Кашмир переименовался в Кошмар. Мебель для дачников стараниями Рыжего черта превратилась в мебель для неудачников, а коммунальное хозяйство переименовалось в криминальное хозяйство.

Исторический центр города под его пером стал историческим центром с буйными истериками. То же самое произошло и с исторической наукой. Квартиры с полной отделкой превратились в квартиры с полной подделкой…

Любил также Рыжий чёрт переделывать вывески разных магазинов и государственных учреждений. Венерический диспансер работал уже не по будням с 8 до 8, а по блудням в это же время. Ласковое море тропиков превратилось в ласковое море трупиков… Фонд Возрождения плавно перешёл в Фонд Вырождения, ну а работа за границей переименовалась в работу за гробницей.

Спальный район под его пером превратился в свальный район, а чужеродные элементы превратились в чужерожные. Бесшумный мотор стал безумным мотором, не подвластным управлению разумом. Ну а космические корабли землян под его пером помчались не заселять другие миры, а засирать те самые, ещё не засранные (пардон), миры…

Любителям навороченных мобильных телефонов предлагали купить не дорого могильный телефон. Было только не понятно, из могилы с него звонить или в могилу усопшим друзьям и знакомым. Ну а в рекламе тонального крема чёрт заменил пару букв, и получился анальный крем…

Чёрт был очень доволен своей работой. Некоторые люди, впрочем, тоже были довольны его проделками, потому что он внёс в литературу, рекламу и сухие научные тексты свежую струю. Хакера так и не вычислили на Земле, потому что он жил в другом измерении. А там, у себя, он все же сделал карьеру. Его взяли на работу хакером рыжие черти, взламывать серверы и засылать вирусы в стан белых чертей.

НЕРАЗЛУЧНЫЕ ДРУЗЬЯ

Маленький городок в американской глубинке, идеал так называемой одноэтажной Америки, мирно спал посреди тёплой летней ночи. Ветер играл спящей листвой, луна серебрила крыши многочисленных частных домиков, а вдали блестела небольшая, знакомая с самого детства всем жителям городка речка. Эстер, молодая девушка, возвращалась домой поздно ночью, сама не отдавая себе отчёта, почему она идёт по улице одна, наслаждаясь ночной свежестью и слушая стрекотание сверчков. Страха почему-то не было, хотя до этого случая она жутко боялась темноты и не могла себя заставить отойти от дома даже на метр.

Она заметила только одну странность: её шаги не отдавались эхом по ночной улице, она вообще не слышала их, хотя в такой тишине она должна была бы их слышать, тем более что шла на высоких каблуках. Посмотрев вниз, на свои ноги, она заметила ещё одну странность, которая уже в полном смысле слова её испугала: хотя ночь была лунной и на асфальте чётко вырисовывались тени ветвей деревьев, сплетаясь в изощрённый движущийся узор, её тени на лунном асфальте видно не было. Эстер испугалась и пошла ещё быстрее, однако, ускорив шаг, она заметила, что отрывается от земли и уже не идёт, а летит над землёй. Её больше не нужно было двигать ногами, она летела вперёд, паря над асфальтом. Всё это её очень испугало, но так как дом был уже близко, Эстер расслабилась и стала даже наслаждаться полётом в прохладном воздухе под серебристой луной.

Подлетев к дому, она заметила, что в одной из комнат горит свет. Эстер хотела постучаться в окно, но её рука почему-то прошла сквозь стекло безо всякого звука. Эстер повторила попытку, но результат был тем же. Тогда она попробовала просунуть через стекло всю руку. К её удивлению, рука прошла через стекло свободно, за ней в дом через окно проникла и сама Эстер.

Странности сегодняшней ночи одновременно и пугали, и забавляли её. В комнате никого не было, и Эстер первым делом бросилась к фортепьяно, желая наиграть мелодию, которая только что пришла к ней в голову, пока она летела по ночной улице. Но тяжёлая крышка инструмента не поддалась, что очень огорчило Эстер. На ней скопилось немного пыли, и Эстер хотела стереть её рукой, но из этого ничего не получилось: даже пыль не дрогнула под её рукой. Тогда Эстер подняла глаза вверх, и на верхней поверхности фортепьяно она увидела свою самую лучшую фотографию в… траурной рамке! Эстер вздрогнула, и в это мгновение она вдруг поняла, что её больше нет в числе живых. Произошло что-то страшное, о чём она не помнит, и вот теперь её физического тела больше не существует, и осталась только душа, облачённая в тонкое энергетическое тело.

Сначала это открытие повергло Эстер в оцепенение, но потом она поняла, что если она умеет мыслить, чувствовать, передвигаться и даже сочинять музыку, то ничего особо страшного не произошло. Было жаль только маму и папу, которые потеряли её навсегда. Эстер слышала их приглушённый разговор из спальни, но зайти и взглянуть на них Эстер не решилась. Девушка подлетела к зеркалу и попыталась разглядеть в нём себя, но ничего не получилось: в зеркальной поверхности она больше не отражалась.

Побродив немного по дому, она решила отправиться к своим друзьям-старшеклассникам, с которыми она была неразлучна с самого детства и с которыми в последние два года пела и играла в одной рок-группе. Первым делом она хотела узнать, всё ли с ними в порядке, вдруг беда случилась не только с ней одной? Самым близким её соседом был Хью, лучший друг её детства и соло-гитарист в их рок-банде. Возможно, он был не самым крутым соло-гитаристом на планете, но Эстер была тайно влюблена в него с детства и старалась во всём ему подражать. Он был на один год старше неё, но всегда казался ей намного старше, сильнее и умнее неё. Именно он первым из их рок-банды взял в руки гитару и стал сочинять песни, за ним подтянулись и все остальные.

О чём они мечтали? Может быть, покорить всю Америку, или весь мир… Каждый мечтал о своём, а Эстер просто хотелось всегда быть с ним рядом. С огромной скоростью полетела она к его дому, и тут с большим облегчением для себя она заметила, что он стоит возле дома на освещённом луной асфальте, но не отбрасывает тени… Как только Хью заметил Эстер, он бросился к ней, и они крепко обнялись, так, как никогда не обнимались при жизни. Хью любил её тайно, и она тоже любила его, не показывая это никому. Теперь все покровы были сняты, и они были безумно счастливы в объятиях друг друга. После безумных и головокружительных поцелуев они начали разговаривать, не разжимая губ. Ведь больше у них не было лёгких, и не нужно было шевелить языком, чтобы издавать звуки. Да и звуков не было, они говорили мысленно.

Влюблённые обсудили свое положение людей, оказавшихся за пределами жизни, о чём свидетельствовало то, что они больше не отображались в зеркале, не отбрасывали тени, а их шаги были совершенно беззвучны. Но если они могли видеть и чувствовать друг друга, то всё остальное было не так уже важно. Полетав немного над городом, они решили направиться к дому их третьего друга, который играл на гитаре-ритм, и которого звали Энтони. Энтони был самым старшим из их копании, и самым спокойным и рассудительным. Друзья застали его сидящим на крыше собственного дома, пытающимся играть на гитаре. Луна серебрила шапку его густых афроамериканских волос, но его гитара не издавала звуков. Он сделал вид, что не удивлён появлением своих товарищей и даже не взволнован. Усевшись рядом с ним на крышу, друзья сразу же успокоились и стали неспешно обсуждать, что случилось и что теперь с этим делать.

– Итак, мы все мертвы, – произнёс Энтони. – Очевидно, мы умерли мгновенно и все вместе. Не хватает только Боба, нашего барабанщика… То ли он всё ещё жив, то ли дрыхнет где-нибудь в своей уютной могилке, не понимая, как же мы будем теперь выступать без него. Впрочем, если живой, то пусть живёт, а если умер, то никуда от нас не денется! Недаром мы все лучшие друзья, не так ли? – Хью и Эстер кивнули в ответ головой, слушая слова самого старшего своего друга и доверяясь ему в принятии дальнейших решений. Главное, что они снова были вместе, а вместе им было не страшно ничего, даже смерть.

Если Хью был самым талантливым в группе, то Энтони был самым опытным и практичным. Он принял факт своей смерти с холодным спокойствием, и нашёл в нём даже много положительных моментов. Во-первых, теперь все три друга были свободны, и ничто больше не отвлекало их от дружбы и творчества: ни школа, ни родители, не обязанность выбирать себе профессию и искать себе занятие после школы. Через несколько минут друзья уже беспечно смеялись, сидя на крыше дома Энтони, как они и раньше делали, будучи живыми. Факт собственной смерти их уже нисколько не смущал, не хватало только одного члена их команды – жизнерадостного рыжего Боба, ударника их рок-группы. Снявшись с крыши, трое друзей полетели в сторону его дома. Боб жил немного поодаль, он был настоящим мотором, двигателем их группы, всегда весёлым и жизнерадостным.

Рыжий Боб, белокурый Хью, чернокожий Энтони и золотоволосая Эстер были разными по характеру и темпераменту, но все они отлично ладили и дополняли друг друга как в жизни, так и в творчестве. В городке они были популярны и известны как неразлучные друзья. Как видно, даже смерть не смогла разлучить их, жаль, что их родители не могли больше видеть и ощущать, что их дети где-то рядом.

Подлетев к дому Боба, друзья обыскали всё вокруг, даже проникли внутрь дома, но Боба нигде не было. Друзья не увидели также его портрета в траурной рамке, значит, он был ещё жив. Они задумались, что делать дальше и куда теперь лететь. Все трое боялись произнести слово «кладбище», но оно всё же сорвалось с губ у Эстер, и друзья направились туда. Пора было посмотреть жестокой правде в лицо и увидеть свои могилы, заваленные живыми и мёртвыми цветами. Кладбищ в их городке было несколько, и друзья решили начать с самого ближайшего. Вместе им было совсем не страшно, и даже весело.

Друзья вспоминали, как в детстве бродили по этим кладбищам, разглядывая надписи на памятниках. В те времена им казалось, что они всегда будут молодыми, всегда вместе, и что они никогда не умрут. Их мечтой было свободно бродить по белу свету, выступая с песнями и концертами в различных городах. Они мечтали всегда петь и всегда быть вместе, словно бременские музыканты. друзья, конечно, догадывались, что взрослая жизнь разбросает их по различным городам и заставит делать что-то другое, далёкое от творчества, за что платят деньги, но втайне они верили, что у них всё будет по-другому.

Вот и мрачные ворота первого кладбища на их пути, и теперь они видели то, что не могли видеть раньше, пока были живыми. На кладбище кипела жизнь: старики-покойнички играли в карты и в шахматы, мёртвые старухи, собравшись в кружок, о чём-то сплетничали, а молодые покойники курили траву и играли на гитарах. С их стороны доносился весёлый смех, и друзья направились прямо к ним. Компания молодёжи возрастом чуть постарше, чем наши друзья, встретила их так, словно давно уже знала. Они познакомились с завсегдатаями кладбища и решились спросить у них, как оказались в мире мёртвых и где их могилы.

Длинноволосый парень, похожий на хиппи 70-х годов, умерший от жуткого передоза наркотиков, объяснил им, что несколько дней назад вся их рок-банда попала в аварию. В их машину врезался грузовик, и трое друзей погибли на месте, а один из них, Боб, остался жив, он лежит в реанимации на грани жизни и смерти. Он сильно покалечен, у него ампутированы ноги, и вряд ли он сможет вернуться к нормальной жизни.

Откровение волосатого экс-наркомана шокировало друзей, они замолчали и на несколько минут погрузились в себя. Когда же они отошли от шока, то попросили показать свои могилы. Хипарь показал им две свежих могилы, усыпанные цветами, то были могилы Эммы и Хью, а вот могила Энтони была на другом кладбище, в паре миль отсюда. Хипарь сказал, что там у него живёт чернокожая подружка, и вызвался проводить друзей. Пока они летели над городом, словоохотливый покойник вводил их в курс дела, спрашивая заодно о новостях, которые произошли в мире живых за последнее время. Также он спрашивал, появились ли какие-то новые сорта наркотиков, а также какие группы теперь популярны в Америке и за её пределами. Друзья неохотно отвечали, потому что не до наркотиков, и также не до музыки им было в это время. И вот все четверо они возле могилы Энтони. Памятника там установить ещё не успели, но на могилке чернокожего парня стояла его фотография в траурной рамке, где парень был изображён с гитарой в руках. Минута молчания, и вот друзья уже приняли неизбежное и взяли себя в руки.

– Если Боб не дома и не умер, значит, он больнице, – сказал Энтони. Реанимация была только в одной больнице городка, и друзья хотели было полететь туда, но Хипарь объявил им, что ночь кончается, вот-вот рассветёт, и им нужно уже ложиться баиньки по своим могилкам. Разумнее было договориться о встрече на завтрашнюю полночь, и друзья, вняв его совету, договорились встретиться завтра на могиле хипаря. И как только небо начало едва заметно светлеть, они разбрелись по своим могилам. Энтони остался на своём кладбище, где обычно хоронили чернокожих, а Хью и Эстер полетели вместе с хипарём на то кладбище, где были похоронены их белые тела. Хью обнимал Эстар в полёте, и она была безумно счастлива. Хипарь летел сзади них, что-то напевая себе под нос, и все выглядело так, словно влюблённые не умерли, а просто переехали в другой город, где свои жители, свои обычаи и законы. Одно они знали точно: никакой смерти нет, человеческая душа вечна и жизнь с её чувствами и надеждами есть везде.

На следующую ночь Эстер открыла глаза и увидела весь город где-то далеко внизу, словно с высоты птичьего полёта. Ей было хорошо и спокойно, но поначалу она не могла вспомнить, кто она такая и почему она здесь, на безумной высоте. Потом девушка вспомнила, что уже не находится в стане живых, и что больше она никогда не увидит этот город в утренних лучах, наполненным шумными толпами живых и вечно суетящихся людей. Затем к ней вернулась память о событиях вчерашней ночи, и что её ждёт встреча с любимыми друзьями, пусть и в таком жутком месте, как на кладбище. Эстер устремилась вниз, к утопающему в зелени деревьев старому кладбищу городка. Листья деревьев серебрились под луной и приветливо шелестели. Хью и Хипарь уже ждали её на могиле, а с другой стороны города к ним подлетал Энтони, помахивая в знак приветствия рукой.

Наконец-то все они собрались вместе, и хотя Хипарь по имени Джим болтал без умолку, говоря о том, как он соскучился по мыслящей и талантливой молодёжи, ведь вокруг в основном старухи и старики. Друзья решили, что им пора лететь в больницу и навестить четвёртого друга, барабанщика Боба. Джим увязался вслед за ними, он теперь опекал их троих как опытный старший товарищ. Он сразу же направил друзей к реанимации, поскольку именно там чаще всего люди их городка переходили из мира живых в мир иной. Друзья проникли через стекло в отделение реанимации и увидели Боба, лежащего без сознания под капельницей и нашпигованного различными датчиками, из-за которых все приборы в палате попискивали. Друзья вздрогнули: как и говорил Джим, у Боба больше не было ног. Две забинтованные культи виднелись сквозь ночной полумрак. Эстер не выдержала и зарыдала на плече у Хью, и хотя живым людям её судорожный плачь не был слышен, но Боб словно что-то услышал и приоткрыл глаза. Друзья сразу же прильнули к его кровати, надеясь, что он их увидит и поговорит с ними.

Так и получилось, находясь на грани жизни и смерти, Боб смог разглядеть своих умерших друзей, он даже немного улыбнулся и хотел помахать рукой, но был слишком слаб для этого. Контакт был мимолётным, всего несколько минут, но друзья успели мысленно поговорить с Бобом и рассказать о том, что они уже умерли, но на самом деле в этом ничего страшного нет. А вот он жив, но пусть живёт и выздоравливает. Боб также узнал, словно причитав их мысли, что теперь он лишён ног, и слёзы потекли из его глаз. «Возьмите меня с собой!» – мысленно прокричал Боб, не желая оставаться в этом мире без ног и без друзей, но друзья лишь утешили его, пообещав, что придут завтра, и вообще будут приходить каждую ночь, ведь живут они теперь совсем не далеко. Боб потерял сознание и отключился, а друзья покинули реанимацию, вылетев через окно. Всю дорогу назад на кладбище они плакали и летели молча, даже болтливый Джим умолк, потрясённый трагизмом момента.

Вернувшись на кладбище, трое друзей сели возле могилы Хипаря, а тот, настроившись на грустный лад, заиграл на гитаре что-то красивое и печальное. Хью спросил его, как у него получается играть на гитаре, ведь струны материальны, а его пальцы нет. Хиппи открыл секрет, что это особая гитара, тоже перешедшая из мира живых в мир мёртвых, как и они все. После его смерти его любимая девушка принесла эту гитару на могилу, и в одно из полнолуний яркий лунный свет упал на её струны, после чего гитара перешла в их мир, поэтому на ней можно играть. И вообще всё то, что кладётся на могилу, рано или поздно переходит во владения покойного.

Услышав это, друзья-музыканты оживились. Выходило, что если их родители принесут к ним на могилу их музыкальные инструменты, то они снова смогут играть, как и при жизни. Оставалось только как-то сообщить родственникам свою просьбу, и друзья решили, что попробуют передать её через Боба, поскольку тот сейчас между миром живых и миром мёртвых. Потом Джим дал свою гитару Энтони, и тот заиграл песню, которую сочинил ещё при жизни. Джим стал выстукивать ритм, Эстер запела, и так, играя песни своей неразлучной группы, друзья просидели до рассвета. На следующую ночь они договорились встретиться на том же месте.

Следующей ночью друзья вместе с Джимом, который уже успел к ним привязаться, сразу же полетели к окнам реанимации. На этот раз они не плакали, и чтобы разбудить Боба от сна, похожего на смерть, Хипарь лишь несколько раз ударил по струнам своей гитары. Боб очнулся и снова заговорил, что не хочет жить один и без ног, он просил друзей забрать его с собой. Стоило только отключить его от приборов, и Боб отправился бы в мир иной. Но друзья не могли этого сделать, потому что это означало бы совершить убийство. Они лишь попросили Боба передать их живым родителям просьбу, чтобы те принесли в полнолуние на их могилы музыкальные инструменты. Боб пообещал, что сделает это, и друзья попрощались до следующей ночи.

Вернувшись на кладбище, друзья разговорились с Джимом насчёт остальных жителей кладбища и о смерти вообще. Джим рассказал им много интересного.

– Молодёжи у нас мало, – сказал он – особенно девушек. Молодые парни погибают в авариях, драках, от наркотиков, суицида, а также многие прибывают к нам на кладбище в цинковых гробах из горячих точек. Это различные бойцы, начиная с жертв вьетнамской войны и заканчивая погибшими в Афганистане, а также на просторах различных других азиатских стран. А вот девушки редко умирают молодыми, это в основном покончившие с собой из-за несчастной любви, умершие при родах женщины и жертвы маньяков. На кладбище все молодые дружат между собой, а у стариков своя тусовка. Потом Эстер спросила, а как же рай и ад, и как же теория перерождений? Джим хотел было рассказать и об этом, но короткая летняя ночь подходила к концу, и друзья договорились обсудить всё на завтрашней встрече.

Следующая ночь началась точно так же, как и предыдущая, с полёта друзей в городскую больницу. Только Боба в реанимации больше не было, его кровать была пуста. Друзья решили, что Боба, скорее всего, перевели из реанимации в обычную палату, поскольку ему стало лучше. Они пролетели по всем палатам, заглядывая в лица больных, но Боба среди них не было. Тогда вдруг Энтони предположил, что Боба нужно поискать в морге. Друзья вздрогнули от слова «морг», но тотчас же направились туда. Дорогу они почему-то смутно помнили даже без подсказок Джима, потому что недавно все трое побывали в этом печальном заведении… Боб уже поджидал их возле дверей, стоя на своих ногах и улыбаясь, и друзья сразу же поняли, что его больше нет среди живых. Они все крепко обнялись, и радости встречи не было конца.

Всю ночь четверо друзей проговорили о жизни и смерти, о дружбе и любви, и о многом другом, что их связывало при жизни. Боб также сказал, что перед смертью своего тела передал родителям просьбу своих друзей, а также попросил положить на его могилу барабанные палочки. Так как у Боба ещё не было своей могилы, он под утро ушёл скитаться по миру, а друзья договорились встретиться все вместе на могиле Джима-хипаря.

На следующую ночь Хью и Энтони заметили, что на их могилах появились гитары, принесённые их родственниками, а на могиле Эстер появилась флейта. Оставалось только дождаться полнолуния, когда можно будет взять инструменты в руки и поиграть. Всю ночь четверо друзей просидели на могиле Джима, расспрашивая его о пути в рай и пути в ад, а также о тайнах перерождений. В его ответах они нашли много нового и необычного для себя. Оказалось, что рай и ад не являются принудительными, а скорее добровольно-принудительными опциями для умерших.

Через какое-то время после смерти к человеку приходит Посланник и спрашивает, хочет ли он принять следующее рождение или он пока к этому не готов. Если он готов, то он может покинуть свою могилу, но чтобы уйти в перерождение, ему нужно пройти через ад или через рай. Заранее ему не сообщают, что именно его ждёт на пути к следующему рождению. Поэтому тот, кто хочет принять новое тело и взять новую жизнь, сильно рискует попасть а ад, поэтому многие покойники надолго остаются здесь.

– Вы же знаете людей, – продолжал Джим, – никто не любит рисковать. Поэтому кладбища полны, так сказать, жизни. Мало кто надеется попасть в рай, все больше боятся ада, вот поэтому кладбища никогда не пустуют. Но стоит человеческой душе решиться, как двери судьбы открываются, и они навсегда покидают кладбище. Кстати тех, кого кремируют, не спрашивают, хотят они или нет в рай или в ад. Они уходят туда автоматически, поэтому с кремированными мы не дружим и не пересекаемся. На этих словах Джим вдруг замолк, и его глаза расширились.

– Кстати, – сказал он, – если вы хотите быть вместе со своим другом Бобом, то торопитесь: родители хотят его кремировать! – После его слов друзья встревожились и стали ломать себе голову, как отговорить родителей Боба от кремации. Они ведь не могли явиться к ним домой и напрямую и рассказать о том, что они живы и что они вместе. Многоопытный Джим и тут помог им, посоветовав обратиться к медиуму, то есть к одной вредной и старой ведьме, которую знал весь городок. Не теряя времени, четверо друзей во главе с Джимом отправились к старухе. Рассвет был близок, и приятели торопились. Они летели над городом, рассекая ночной прохладный воздух, стараясь разглядеть сверху крышу старухиного дома. Друзья надеялись, что в эту ночь ведьма не спит и выслушает их сердечную просьбу.

Так и случилось: старуха, которую знал и боялся весь город, не спала и услышала стук в окно, который не могли слышать простые смертные люди. С её разрешения друзья залетели к ней в домой и раскланялись перед старой ведьмой. Едва она взглянула на них, как сразу же без слов поняла их просьбу. В обмен на услугу она попросила передать в мир мёртвых кое-какой небольшой свёрток её старому знакомому, который давным-давно уже поселился на кладбище. Ведьма заверила, что завтра же пойдёт в дом Боба и попросит его родителей не кремировать тело сына. И хотя следующее её действие не входило в программу их встречи, старуха подозвала к себе Эстер, взяла её за левую руку, и, разглядев рисунок на её руке, сказала, что эта девушка попадёт в рай.

Парни обступили старуху и попытались спросить, куда же попадут они, но ведьма в ответ только рассмеялась, показывая жёлтые, торчащие во все стороны зубы. Задёргались в ритме смеха её седые космы и жёсткие, почти мужские усы над верхней губой. Парни поняли, что им пора сматываться, тем более что летняя короткая ночь подходила к концу, и вся компания вихрем полетела на кладбище. В полёте хиппи всё время принюхивался к свёртку, пытаясь определить, не анаша ли там находится. Но уговор есть уговор, он честно донёс свёрток до кладбища и передал его бабкиному дальнему родственнику. На этом друзья попрощались до следующей ночи, которая как раз и была ночью полнолуния.

И вот таинственная ночь снова укрыла звёздным покрывалом город, над горизонтом взошла полная и сияющая луна. Едва её свет коснулся могил, как покойники ожили и вышли наружу. В эту ночь все столпились возле самой свежей могилы, убранной грудой венков и живых цветов. На этой могиле стояла фотография Боба, молодого рыжего барабанщика, одного из четырёх неразлучных друзей. По самому её центру лежали барабанные палочки, которые родители Боба оставили там по его предсмертной просьбе. И хотя Боб не говорил об этом, но его друзья догадывались, что он совершил суицид.

Вот появился и он сам, и едва лунный свет упал на барабанные палочки, как Боб схватил их и стал исполнять трель на решётке соседней могилы. Покойники дружно зааплодировали, и в этот момент на гудящем, как улей, кладбище появились неразлучные друзья Боба. У Хью и Энтони в руках были гитары, а Эстер несла с собой флейту. Всю ночь друзья исполняли свои любимые песни, а покойники только хлопали в такт и подпевали. Неразлучные друзья устроили на кладбище настоящий концерт, и все старожилы кладбища им весело и отчаянно хлопали. Когда же музыканты устали петь и играть, они все вместе полетели к реке, Джим тоже увязался вслед за ними.

До утра они купались в ночной реке, смеясь и брызгаясь, а под утро устремились назад, в мир мёртвых. И когда они возвращались на кладбище, Джим рассказывал, что среди умерших людей полно настоящих звёзд и талантов. Иногда к ним в городок заезжают погостить Джон Леннон, Джим Моррисон и другие знаменитости. Это бывает обычно в полнолуние, и тогда в их городок собираются покойники со всех окрестностей. Заезжала к ним также и Мерилин Монро, да и вообще всех умерших знаменитостей, побывавших у нас в гостях, перечистить невозможно.

– Весело у вас, – заметил Боб. – У нас, – поправил его Джим. Друзья усмехнулись и решили, что в следующую ночь полетят куда-нибудь в Лас-Вегас, или в Калифорнию. Ведь они пока нигде ещё, кроме своего городка, не были.

Прошло несколько месяцев. Каждое новолуние на кладбище тоже было особенным. В этот день откуда-то появлялся Посланник Не Бес, похожий на ангела пригожий юноша с крыльями и в серебристых одеждах. Он созывал всех обитателей кладбища на собрание и спрашивал их, не хотят ли они уйти в новое рождение. Каждый раз находился какой-нибудь смельчак, который решился сорваться с места и покинуть навсегда свой привычный, безопасный, но застывший без изменения мир кладбища. Он менял его обычно на ад, в который попадало 90 % покойников. Пройдя через ад и очистившись, он уходил в своё новое рождение. Ада и рая на вечные времена не существовало. Каждое новолуние вопрос выбора вставал и перед четырьмя неразлучными друзьями, к которым, впрочем, присоединился и пятый член их весёлого тандема – Джим, бывший музыкант и хиппи. И когда Посланник спрашивал их желание уйти или остаться, они обычно отвечали всем тандемом: мы готовы уйти, но только ВСЕ ВМЕСТЕ!