Хроники Аальхарна: Изгнанник. На границе чумы. Охота на льва

– Оклеветали, что ли, батюшка? – с певучим говорком охотно осведомилась толстая баба, замотанная в пестрый платок.

Купец кивнул и, махнув рукой, отправился к указанной охранником скамье.

Баба была следующая по очереди и, назвавшись, сказала:

– Подать заявление на соседку.

Шани понял, что соседку собираются обвинить в колдовстве. Наверняка баба видела, как та летала голой на метле и доила чужих коров.

Охранник махнул рукой в сторону деревянной панели, на которой висели свитки.

– Вон бери образец, бери перо с чернильницей и заполняй.

Баба только руками развела:

– Так неграмотные мы, господин.

Охранник покачал головой. Было видно, что работа его просто измучила.

– Тогда садись и жди господина секретаря, ему надиктуешь.

Баба села рядом с купцом и стала предметно и со знанием вопроса интересоваться нынешними ценами на ткани: собиралась пошить новые платья себе и дочери к зиме.

Следующим был высокий осанистый мужчина средних лет, с тяжелой саблей на боку; по дорогой одежде и презрительному выражению лица Шани сообразил, что это, должно быть, дворянин или военный в высоком звании.

– Я к господину Фегелю, – с достоинством произнес он.

Охранник пожал плечами и, занеся перо над записями, проговорил:

– Имя, должность? К господину Фегелю много кто ходит.

Осанистый протянул руку и, взяв охранника за воротник, приподнял его над столом.

– Ах ты, душа чернильная, – пропел он вроде бы ласково, но с такой угрозой, что Шани невольно сделал шаг назад, чтобы его не зацепили в назревающей драке. – А то ты лица моего не видел? Меня вся столица знает! Да сам государь…

– Вы бы ручки-то убрали, господин хороший, – невозмутимо посоветовал охранник. Видимо, к подобным сценам он привык. – А то я могу и караул позвать, с ними не пошутишь. А они лица вашего тем более не знают: у них денег на государевы театры нету, они все больше по кабакам гастролируют.

«Так это актер», – с изумлением догадался Шани. Тогда понятно, почему охранник так спокоен и не зовет подмогу: вряд ли актер кинется в драку, в которой ему могут попортить физиономию.

И действительно, актер выпустил охранника и с достоинством представился:

– Векил Комушка, актер театра его величества. К господину Фегелю, брант-инквизитору.

– Вот всегда бы так, – улыбнулся охранник, сделал пометки в записях и сказал: – Второй этаж, налево, третья дверь. Только у господина Фегеля сейчас сама княгиня Герта, так что вы уж обождите.

Векил Комушка величаво кивнул и направился к лестнице.

Шани вынул сопроводительные документы, присланные отцу Гнасию с сопроводительным письмом, и протянул охраннику. Тот некоторое время изучал написанное, а затем пристально посмотрел на Шани и сказал:

– Ну что, Шани Торн, монастырский воспитанник без роду и племени. Бери бумаги и поднимайся на третий этаж: академиум там. Хоть кого спросишь, тебя сразу отведут к шеф-ректору Акиме.

Шани подумалось, что охранник и сам бы с радостью покинул свой пост и пошел учиться, слишком уж грустным и алчным был его взгляд.

Собрав бумаги, Шани двинулся было в сторону лестницы, и в это время из одного из кабинетов вывели оправданную ведьму. Рыжая, с длинными растрепанными косами, в небрежно натянутом платье с чужого плеча, она не могла быть кем-то другим в этом месте и в это время.

Купец вскочил со скамьи и бросился к ней. Шани смотрел и не мог отвести взгляд. Ведьма была немногим старше его самого; маленькая, заплаканная, она дрожала от страха и радости, оттого что все кончилось и ее признали невиновной. Обняв дочь и говоря ей что-то невнятно-ласковое, купец повел ее к выходу.

«Вот и ведьмы, – отстраненно подумал Шани, – вот и началось».

– Парень, – окликнул его охранник. В очереди больше никого не осталось. – Ты вроде учиться шел? Ну так и иди.

Шани кивнул, решив, что не стоит привлекать к себе излишнее внимание, и стал подниматься по лестнице.

Место, прикинувшееся обычной государственной конторой, хранило свои тайны под покрывалом заурядности. «Интересно, – думал Шани, – что за всеми этими дверями? Пыточные, костры, отвратительные инструменты и палачи? И как эта девушка смогла вырваться на свободу?» О том, что купец наверняка дал несколько крупных взяток, чтобы вернуть дочь домой, Шани догадался уже позже.

Инквизиционный академиум чем-то напомнил Шани лицей, в котором он учился на Земле. Такая же доска с расписанием уроков – конечно, не электронная, а простая, деревянная, с широким листом бумаги, закрепленным кнопками, – такие же ученики со стопками книг в руках, такая же атмосфера, какая бывает только в учебных заведениях, где аура студенческого веселья переплетается со скукой академических статей.

«Возможно, скучать и не придется», – подумал Шани и, поймав за рукав первого попавшегося академита, спросил, где искать шеф-ректора Акиму. Академит, высоченный крупный парень с уродливым лицом, тотчас же подбоченился и поинтересовался, с чего это какие-то деревенские имеют интерес к шеф-ректору.

Шани тоже подбоченился и ответил:

– Учиться приехал.

Академит аж фыркнул со смеху, будто его невероятно позабавила сама мысль о том, что люди могут приехать издалека получать образование.

– Читать по складам тебя и в церкви научат, – сообщил он. – Необязательно до столицы ноги бить.

– Читать по складам я умел, когда ты про буквы и знать не знал, – парировал Шани.

Академиты, до того занимавшиеся своими делами, заинтересовались перепалкой и стали подходить ближе, чтоб не пропустить драку.

– Это из какой дыры такие умные вылезают? – мрачно осведомился академит, демонстративно разминая пальцы и готовясь нанести удар.

– А из той, в которой ты застрял. Небось тебя пятеро за рожу тянули да еле вытянули.

Выпад по поводу лица не достиг цели: судя по всему, академит философски относился к тому, чего нельзя исправить.

– Ты откуда такой дерзкий?

– Я-то? Из Шаавхази. А ты?

Академит вдруг оживился, и от его желания намять бока нахальному новичку не осталось и следа.

– Что ж ты сразу не сказал? – улыбнулся он. Улыбка, добрая и искренняя, сделала некрасивое лицо почти обаятельным. – У меня бабка из тех краев. Поселок Винницы, слыхал?

Винницы находились не так далеко от монастыря, но податным поселком не являлись, так что Шани туда никогда не ездил, но уверил академита, что бывал пару раз. Тот обрадовался еще больше и протянул руку для знакомства:

– Коваш Беренгет. Я на шеф-мастерском отделении учусь.