Свет

В вагоне снова раздаётся кашель. Константин на мгновение отводит взгляд от девушки и с озабоченным видом смотрит на её мужа, пока тот потный и красный, содрогается в новом приступе кашля.

– Болеет? – неопределённо машет головой в его сторону он.

– Нет, – пожимает плечами Лера, – у него хронический бронхит, кашель курильщика… Так вот, у Булгакова меня больше всего поразило, как он описывает…

По одному только движению желваков её мужа, можно определить, насколько он зол. Он не понимает, как кто-то добровольно (!) битый час в состоянии говорить на такие скучные темы. Лично ему вся эта нудятина ещё в школе осточертела. Какой-то чувак, понимаешь, наваял после бала, опившись шампанским, а ты почему-то должен это читать, а то ещё, чего доброго, учить наизусть.

Хотя как раз это здесь совершенно не причём. Раньше бы даже не заметил. Пожал плечами, хмыкнул, ну мало ли чокнутых ботанов на свете, да и пошёл своей дорогой насвистывая. А сейчас он так не может. Он женат… И теперь у него Лерка… Стерва окаянная… Специально заводит такую тему, чтобы ему нечего было сказать. Ещё и про кашель этот чёртов болтает всем подряд… Делает из него какого-то припадочного хроника, красуется перед пижоном этим…

Санёк переводит взгляд на Костю, который сидит со своим румяным, холёным лицом в облегающей его плотное, здоровое тело тонкой водолазке, поглаживает бородку и сверлит Лерку взглядом.. А эта дурёха и рада… Сашка встаёт, опираясь о столик кулаками. И проходя мимо жены, намеренно и весьма чувствительно задевает её коленки ногами.

В тамбуре он жадно закуривает, прогоняя из своего сознания образ улыбающейся жены и почему-то особенно остро вспоминая эти её коленки: тонкие, молочно-белые, а ещё… беззащитные какие-то, которые совсем не закрывала короткая, клетчатая юбочка. Санёк стиснул зубы, и под бледной кожей его снова заходили желваки.

Специально и вырядилась так, чтобы его позлить. Замужняя женщина, а красится и ходит в мини, как… как… Докуривая вторую сигарету, он с остервенением длинно сплёвывает, выбрасывает окурок и идёт куда-то через состав, через лежащих, пьющих, жующих мужчин и женщин, их орущих детей, привычную вонь сортиров, очередь к капающему титану, горластых проводниц, дым и грохот тамбуров…

Возвращается в своё купе Санёк уже сильно выпившим и немедленно вызывает в коридор испуганную Лерку, которая застилает постель. Ещё через пять минут они в тамбуре.

– Ты хоть бы подумала своей головой, – внушает он ей, – как выглядишь со стороны… Лера, ссутулившись и поникнув головой, смотрит вниз. Свисающие, длинные волосы почти полностью скрывают её лицо. Светло-зелёные глаза не моргают, они словно остановились.

– Да ты почти вешалась ему на шею, – продолжает Санёк, снизив голос до шёпота, так как в тамбур входят двое мужчин и закуривают, – и это в присутствии мужа. Можно себе представить, чтобы началось, если б ты ехала одна…