Отравленная кровь

– Это спальня?

– Да, а что? – шел ему навстречу Сорин. – Не нравится? Совсем?

– Честно? – пожав ему руку, сказал Терехов. – Не нравится. Слишком большая, нереально большая. Я бы не смог здесь спать, как-то не располагает парадный зал ко сну. Ладно, лирику в сторону, где она?

– Да вон лежит.

Женя отступил и указал рукой на кровать недалеко от окна. И что увидел Павел, подойдя ближе? Обнаженная молодая женщина лежала поперек кровати, свесив ноги, раскинув руки, она была залита кровью, но лицо… Павел пытался вспомнить, видел ли он нечто подобное хотя бы в учебниках? Не вспомнил ничего, тогда, ни к кому не обращаясь, то ли пошутил, то ли просто спросил:

– Она что, кровью питалась?

– Вот и я говорю: вампирша, – не преминул вставить Сорин.

– Может, убийца выбил ей зубы, – выдал свою версию круглолицый судмедэксперт Кориков. – Точно скажу после исследования трупа.

Кориков Антон Степанович незаменимый эксперт… О нет, он не старик, просто представился Антоном Степановичем, с тех пор Феликс зовет его исключительно ласково по имени – Антошей плюс отчество, а ему этой весной исполнилось всего двадцать шесть. Без судмедэксперта в современном следствии делать нечего, в общем, Антоша новичок, в коллектив легко влился на последнем деле. Паренек кругленький, аккуратненький, с сияющими глазами, розовыми щеками и солнечной улыбкой, короче, по виду мальчишка. Но ведь неважно, какой у тебя вид, неважен и возраст, главное – что ты умеешь, так вот как профессионал Антон – выше среднего.

– А укусить могла? – полюбопытствовал Женя.

– Не слишком ли много на ее лице крови после простого укуса? – засомневался Павел, рассматривая раны на теле убитой.

– Согласен, – сказал Антоша.

– А если постараться? – не отказался от своей версии Сорин. – Она, полагаю, очень старалась остаться живой и защищалась как могла. Вот только куда укусила? В руку?

– Ммм… – замычал Кориков и пожал плечами. – Может, и в руку.

К ним подошел Феликс, на этот счет у него возникли свои соображения, которыми он поделился:

– Обычно на запланированное убийство идут наглухо упакованные – руки, ноги, кисти, маску на лицо натягивают, голову закрывают. Образованный убийца, а таких мало, позаботится о своей безопасности, ни один волос не должен упасть, частицы кожи и пота – все это может стать уликой, причем неоспоримой.

– Тогда нос откусила, – явилась умная мысль Сорину. – Надо срочно начать розыск чела без носа в медицинских учреждениях, убийца захочет его пришить.

– Сорняк, помолчи, – отмахнулся от него Феликс.

– Я хоть версии выдвигаю, а ты…

– Короче, Антоша Степанович, – подошел ближе Феликс, – возьми на экспертизу образцы крови с прекрасных губ нашей убитой.

– Уже взял, – улыбнулся Антон. – Несколько проб с разных частей лица и шеи, ее кровь могла перемешаться с кровью убийцы. И на полу кровь нашлась.

Тем временем Павел выпрямился, заложил руки в карманы брюк и стоял так, уставившись на убитую женщину. Вряд ли ей понравилось бы, что ее наготу изучает посторонний мужик, к тому же не один, однако в данную минуту он не женщину видел и не человека, а искромсанное тело. Теперь того, кто кромсал, как пишут в актах и протоколах, «плоским острым предметом, предположительно ножом», предстоит искать. А убийца наверняка не дурак, без сомнения, позаботился о том, чтобы его не нашли.

– Антоша, – обратился к Корикову Павел, – допустим, она укусила. А в какое место, если убийца был закрыт полностью?

– Не факт, что был упакован с головы до ног, – вступил в диалог Вениамин. – Вон бутылка шампанского, между прочим, пустая. А убитая голая. Может, пришел любовник, выпили, поцапались и…

Настала очередь криминалиста Огнева подать голос, в данной группе он самый старший, можно сказать, старикан – все же сорок три ему стукнуло, неприметный и похож на сухой стручок. Станислав Петрович разбил версию Вениамина в пух и прах:

– Здесь один бокал, мой друг. А вон банное полотенце валяется на полу, мы не трогали до приезда Павла Игоревича. Стало быть, дама приняла ванну, а она-таки приняла, о чем свидетельствует полная ванна воды в комнате рядом и на столике шоколад, апельсин, пробка от бутылки.

– Ну, приняла ванну, – согласился Сорин, – а здесь ждал…

– Давайте версии позже обсудим, – предложил Феликс. – Кто еще в доме был на момент убийства?

– Старушка, она с приветом, – ответил Женя Сорин. – Впрочем, даже без привета, без памяти и без движений.

– А кто обнаружил труп?

– Мы, – выступила из тени женщина средних лет.

Только сейчас Павел заметил довольно милую женщину, а рядом с ней крупного мужчину, по всей видимости, оба из деревенских. Он подошел ближе и представился:

– Следователь Павел Игоревич Терехов, а вы…

– Наталья… я тут прибираюсь. А это муж…

– Виктор, – сказал муж. – Я в саду и по двору хозяйничаю. Мы тут работаем, а сами в Орехове проживаем.

– Что ж, Наталья, давайте пройдем в свободную комнату? – пригласил женщину Павел. – Не бойтесь, я хочу просто поговорить с вами без протокола о… Кем убитая была в этом доме?

– Хозяйкой, – ответила Наталья.

В углу за кроватью с убитой и у окна сидел паренек из полицейской группы и на тумбочке писал, разумеется, протокол. Терехов не заметил его, потому что внимание, когда вошел в спальню, привлекли в первую очередь детали, связанные с убитой. Из того угла раздался обиженный голос паренька:

– Павел Игоревич, а мне как быть? Одна понятая, где других взять?

Терехов поднял брови, поискал глазами Сорина, нашел и:

– Женя, разве не ты пишешь протокол?

– Не я, – хитро ухмыльнулся тот. – Я занимаюсь прямым своим делом – обыском. А то как протоколы, так все я да я…

– Ты пишешь без ошибок, – напомнил Феликс.

– Нет, – мягко возразил Женя, улыбаясь. – Потому что я дурак и хвастун, а таким всегда достается самая противная работа.

Павел приобнял его за плечи, не поскупившись на комплимент:

– Просто ты очень хорошо пишешь протоколы.

– Я же и говорю, что дурак, – вздохнул Сорин.

Однако найти других не представлялось возможным, прислуга из двух человек – подарок, за другими надо ехать в село. А кто согласится бросить все, чтобы постоять до вечера, ведь обыскать нужно весь дом при понятых? Муж и жена тоже не выход, но за неимением иных… Павел задумался, как быть, протокол-то нарушать нельзя, Феликс выручил:

– Идите, здесь одним обойдутся ввиду особых обстоятельств, в конце концов, нашей группе должны доверять после всех раскрытых дел.

– Ты с нами, – сказал Павел, махнув рукой, мол, за мной.