Любовь специального назначения

Маска: Что не отказал сразу. Если не решишься, вступить со мной в половые отношения, я пойму. Только напиши, чтобы я не ждала.

Воин: Хорошо, так и сделаю.

Воин: А пока давай отдыхать. Уже почти 12 ночи.

Воин: И как бы ни повернулась жизнь, ты имеешь право быть счастливой. Странной и счастливой.

Маска: Спокойной ночи. Буду ждать твоего решения.

Воин: Спокойной ночи. Тоже буду его ждать.

Воин: До связи завтра вечером.

Маска: До связи :*)

Я вышел из приложения с ощущением, что меня обманули. Вернее я сам обманулся. Напридумывал себе глубину в персонаже на фотографии. Какую-то вселенскую печаль и проблему на грани выживания.

А там просто желание переспать с мужиком и всё! Никакого надлома. Просто барышня ищет тайного любовника. Я-то возомнил, что спасу свою принцессу из лап дракона. А она мне предлагает трахаться в темноте.

Хватит. Надо выспаться и завтра со свежей головой удалить аккаунт с сайта знакомств. Как же я ошибся! Не умею я пока ещё читать людей по одному только взгляду. Далеко мне до Нестерова.

Симпатия, ответственность и порядочность. Аня

Он. Не. Согласится.

Это я поняла ещё во время вчерашней переписки. Знала, как надо построить разговор и не смогла. Устала и перенервничала на вызове. Потом Берестнев задал вопрос, а я не хотела врать.

Всё получилось неловко. Было ощущение, что моё предложение грубо шмякнулось на неровную, неподготовленную почву. А дальше разговор накренился и поехал под откос. И спасти его уже не было ни сил, ни возможности.

Захлопнув ноутбук я сидела и тихонько плакала, понимая, что хороню свой последний шанс стать мамой. Но от усталости делала это как-то вяло. И уснула в слезах.

А утром позвонил Нестеров, просил приехать. У него были вопросы по вчерашнему выезду. И как такому откажешь? Да никак. Тем более, что работа в Центре поддержки сегодня с обеда.

Нестеров был спортивном зале. Но увидев меня кивнул своему заму и отвёл в кабинет. Начал без предисловий.

– Приветствую. Прочитал ваш рапорт, Анна Александровна. Хочу прояснить некоторые моменты по Кузьмину. Вашу трактовку ситуации я понял. Рекомендации по направлению на психотерапию увидел. Нет ли тут ошибки?

– С его стороны есть, с моей нет.

Нестеров ждал. Ждала и я. За три года я уже привыкла к его безмолвным паузам. Перестала бежать впереди паровоза. Спросит конкретно – отвечу по пунктам.

Павел Владимирович положил перед собой мой вчерашний отчёт. Открыл вторую страницу.

– Вы настаиваете на временном отстранении от операций. Это продиктовано реальным состоянием бойца сегодня или вы перестраховываетесь на будущее?

– Решение полностью основано на оценке вчерашнего поведения Кузьмина. Если вопрос не будет решён своевременно, боец не сможет выполнять поставленные задачи.

Каждый из нас понимал, что написанного в отчёте не изменить. Но было ещё что-то, что Нестеров хотел обсудить. Надо было запастись терпением и дать ему сообщить эту информацию.

– Анна Александровна, не буду от вас ничего скрывать. Дело в том, что мы несколько месяцев готовили операцию. Кузьмина я планировал включить в группу. А теперь вы его забираете на тестирование и психотерапию и, по сути, выводите временно из отряда. Мне сложно его кем-то заменить. Может быть есть возможность отсрочить реализацию ваших рекомендаций? Например, на пару недель?

О-о-о-о-о, начинается. В ход пошли важность и незаменимость. Ну уж нет. Я тут не первый день замужем. Я перед серьёзными дяденьками в погонах не пасую.

– Павел Владимирович, как вы говорите, мне так конкретно не надо. Давайте в общем, но по фамилиям. Кузьмин не незаменим. В его профиле и специализации, как минимум двое: Голубинцев и Берестнев. Так что на тему жалости меня тут не пронять и профессиональной необходимостью не разжалобить. – Я наклонила голову вперёд. Как бы отбив его нападение и вновь передав мяч на его площадку. И он подхватил разговор.

– Ну что вы, Анна Александровна. Я только взывал к объективности и хотел чтобы вы повторно посмотрели на ситуацию. Не в пылу событий, а утром, на спокойную голову.

– Предположим, я посмотрела. Факты остались прежними. Моя трактовка происходящего без изменений. Заключение по Кузьмину считаю обоснованным. Его ещё раз протестирует Виктор Викторович и займётся им вплотную. Я специализируюсь на работе в группе. Он был неадекватен тройке, в которой находился. Значит мог стать причиной провала операции. И этой, и следующей. Рапорт первого номера у вас есть? – Нестеров поморщился и кивнул. Значит бумаги на месте и там тоже не гладко по Кузьмину. – Тогда отдавайте его штатному психологу. Виктор Викторович отличный специалист. Он отработает чётко.

– Да, ВВ уже занимается.

И снова тишина. Понятно. Значит пока не все вопросы решены. Нестеров не отпускал. Выглядел собранно на фоне фотографий со своими бойцами. Вот они на награждении после соревнований. Вот во время показательных выступлений. А вот в коридоре отряда в полной выкладке.

Нестеров за своих горой. Строгий начальник. Но и носится с подчинёнными, как с родными детьми. «Слуга царю. Отец солдатам». Это про него на 100%. Под его руководством хорошо служить. Ведь они не работают. Они служат.

А я для них удобное дополнение. Человеческий ресурс. Сейчас он попробует что-то убойное. Например, свой крупнокалиберный взгляд. Это и правда страшно. Когда я его увидела в первый раз чуть в обморок не упала.

Внутренне собралась и даже кулаки сжала под столом. Кузьмина надо выводить. Помочь парню, и снова в строй. Тянуть нельзя. Поэтому сейчас надо отстаивать свою позицию. Это единственно правильное решение. Я в глухой обороне. Жгите, Павел Владимирович.

– Анна Александровна, тут есть ещё один момент, который мне хотелось бы прояснить. И я прошу вас быть откровенной. – Его голос стал не официально-рабочим, а каким-то тихим. Вдох, выдох, надо держаться. Закрыться в глухую круговую оборону. Выдержать его напор. А Нестеров вдруг спросил совершенно про другое. – Аня, что у тебя случилось, девочка?

И всё. И меня прорвало. Ждала напора, претензий, аргументов. Давления фактов про бойца Кузьмина.

А он с теплотой обратился лично ко мне. По личному поводу. И не как к наёмному сотруднику. Он впервые назвал меня по имени. Так же, как называет своих бойцов. И это обрушило плотину одним взмахом.

Я не плакала перед сестрой, которая напирала опытом. Цинично утверждала, что можно не париться, а взять готового ребёнка из детского дома. Зачем возиться со всеми этими процедурами и мужиками?

Не устраивала скандалов маме. Хотя она, не зная моих особенностей здоровья, регулярно проводила со мной разъяснительные беседы на тему «часики тикают, найди себе мужика». А про часики никто лучше меня сейчас не знал. Мне даже казалось, что каждую минуту я слышала обратный отсчёт набата моих яичников.

Удивительно, но когда Ядринцев начал шантажировать, я тоже не плакала. Просто попрощалась и пошла своей дорогой. С таким человеком даже на одну ночь не по пути. И вот сегодня, сидя в кабинете мужчины, начальника, спецназовца, я расплакалась, как девчонка. Слёзы лились водопадом и сделать с этим ничего было невозможно.

Нестеров было кинулся меня утешать. Но я выставила левую руку вперёд, правой вытирая лицо салфеткой. И он сел обратно. Кто-то стучал в дверь, Нестеров её закрыл на замок. Ему звонили. Он отбрил своим фирменным «занят». И постепенно я успокоилась.

– Что случилось, Аня?

Теперь моё домашнее имя голосом Нестерова звучало вполне естественно. Словно мы всегда так общались.

– У меня беда.

– Делись.

– Не могу.

– Попробуй сказать хотя бы часть. Ты же знаешь, мы всех поднимем на ноги, найдём как тебе помочь. У всех есть связи. Ты же наша. Для тебя – всё что можем и ещё чуть-чуть.

И это такой соблазн переложить сейчас свою проблему на плечи сильного мужчины. Не моего, но самого замечательного. И думать, что он всё решит. А он не может.

Здоровье моё исправить не получится. Найти мне мужчину для зачатия ребёнка – тоже не в его компетенции. Значит, соберись, Аня. Ты снова одна.