Схождение

– Твоя работа – выносить мне мозг! – раздался новый визг из трубки. – Давно бы согласился, и все были бы в шоколаде! Сколько можно переносить подписание контракта? Какие демоны ада тебе там в ухо нашептывают, что цена слишком мала? Не отвечай, риторический вопрос. Короче, Роман, я вчера добился повышения цены на сто тысяч! Я молодец?

– Да, Нурик, ты молодец, – послушно выдал я желаемое.

– Мне не нравится твой тон, и мне не нравятся твои слова. Ты что-то опять задумал? – паранойя моего партнёра просто зашкаливала. Отчасти в этом был виноват и я.

– Да, Нурик, у меня есть новое условие.

– Говори! – было слышно, как на той стороне очень напряглись.

– У тебя есть два часа на то, чтобы перевести мне всю оговоренную сумму минус твой процент, разумеется. И мы подписываем договор. Если нет, то я продаюсь Фонду.

– Какого … ты творишь, Зима?! – визг перешел на совсем уж высокие ноты.

– Либо ты звонишь мне через два часа, и мы закрываем сделку, либо не звони мне больше совсем! – с легкой улыбкой на губах закончил связь и отключил смартфон.

– Всё-таки продаешь? – улыбаясь на все тридцать два, на меня глядел Макс.

– На дорогу смотри! – буркнул я и отвернулся к окну.

Радость сына понятна: ему от этой сделки неплохо так прилететь должно было, а именно, новенький автомобиль довольно неплохого класса. Помогал он мне, чем мог, вот и заслужил. Только вот, во что превратятся зеленые бумажки с американскими президентами через девяносто три часа, большой вопрос.

Еще через двадцать пять минут подъехали к дому и въехали в гараж с открывшимися к нашему приезду воротами. Жили мы с сыном в небольшом поселке, в пятнадцати километрах от города. Рядом озеро, лес – красота, в общем. Вышел из машины, погладил подбежавшего Байкала по холке и направился к дому. Переоделся в полупоходное, заварил себе крепкого чаю с травами и снова вышел во двор. Дошел до беседки, достал из специальной ниши листки бумаги и черную гелевую ручку. Ну что, мой дорогой мозг, начнем выносить на бумагу всё то, что родилось за это время?

Итак, время до катаклизма… Что, по сути, есть катаклизм? Как по мне, так глобальная катастрофа. Это когда звезда всему на очень большой территории. И тут возникает очень важный вопрос: насколько обширна территория предстоящей катастрофы? Я потер виски, пытаясь сосредоточиться. Может, улететь куда-нибудь в Гонолулу и там переждать? Хороший вопрос… На листке бумаги появился рисунок, схематически изображающий планету Земля и большой знак вопроса над ней.

Чем отличается катаклизм от стихийного бедствия? Да ничем, по сути: стихийное бедствие – это и есть катаклизм, вернее, одна из его разновидностей. Катаклизм – это общее, собирательное понятие. Ядерная война ведь тоже катаклизм. Тогда разберем примеры катаклизмов, какие я знаю. Рядом с планетой появился рисунок горы, выплескивающей из своего содержимого раскаленную лаву.

Извержение вулкана? Это какого, интересно? Не Урал же проснется, в конце-то концов? А больше гор тут нет. Да и с чего это вдруг Уральскому хребту в кратчайшие сроки родить вулкан? Предпосылок вроде нет никаких. А может, не Урал – с чего я про ближайшие горы думаю? Может, этот, как его, в Америке который, Йеллоустоун, вроде как. Если он бахнет? Супер-вулкан – это вам не Ванька дунул, Америке точно конец, как и части Европы – сметет ее волнами цунами. Да и шарик весь, если верить ученым, уйдет в глубокую ночь лет на пять. Перспектива так себе, если честно. Ну, допустим, это вулкан, тогда как это согласуется со следующей строкой неведомого послания? Я снова взглянул на текст, который теперь по моему желанию пропадал и появлялся вновь.

Оставшееся время до катаклизма – 91 час 43 минуты 38 секунд.

Вероятность мгновенных необратимых последствий в текущих координатах – 6 %.

А у меня дома, оказывается, лучше, чем в городе. Если верить цифрам, конечно. Ладно, продолжим размышления. Необратимые последствия – это как? Если совсем уж по-простому: что случилось, то случилось, и обратного хода нет. Совсем нет. Умерла, так умерла. С этим разобрались. Если применить к нашему гипотетическому примеру, то что выйдет? Бабахнул супервулкан, и… и что-то с вероятностью в шесть процентов со мной случится. Но что? Пока до меня долетит все то, что вырвется из недр Земли, я много чего успею. Как минимум, напиться, поболеть с похмелья, сходить в баню и еще раз выпить. И это никак не совпадает со словом «мгновенно». Значит, вулкан мимо? Да по такому принципу много какие бедствия не попадают в наш топ возможного конца света. Наводнение? Не смешите мои тапочки, они и так смешные. Землетрясение? Кхм… Вполне возможный вариант. И по всем параметрам очень даже подходит. Неужели все будет так банально? Я же уже себе представлял всяких пришельцев с далеких планет, захватчиков с соседних измерений и прочую муть, которую килотоннами дуют нам в мозг с экранов телевизора. Ради проформы решил пробежаться по остальным известным мне катаклизмам, но в этот момент подъехал Данил.

– Здоров, че за кипиш? – пожав мне руку, он опустился на соседнее место.

Пока я рассказывал, он по-хозяйски вытащил из шкафчика пепельницу и закурил. Слушал, не перебивая, что-то обдумывая и прикидывая в голове.

– Хрень, – вынес он вердикт.

– Вполне возможно, но если нет, то лучше быть к этому готовым.

– Так я завтра уезжаю.

– Просто подумай, что случится, если то, что я вижу – правда.

– Подохнем все, вот и все дела, – фаталистично ответил еще один мой друг, что для него было не в новинку.

– А если получится выжить, знаешь, что наступит после? – вкрадчиво поинтересовался я.

Данил не подвел – лишь на секунду задумался, а потом с недоброй улыбкой произнёс:

– Анархия… Ствол дашь?

– Так что, остаёшься?

– Нет. Ехать надо. Война войной, а работу делать надо.

– Ну-ну, – покивал я головой, совсем не расстроившись. Закончился лишь первый этап переговоров, и он далеко не последний. – Кофейку будешь? – поинтересовался я.

– Ты будешь? Тогда бахнем, а если нет, то и я не буду.

В итоге еще минут через пятнадцать мы снова оказались в беседке, попивая кофе. Данил дымил, прихлебывая из большой кружки ароматный напиток, а я составлял списки, кого буду брать в «ковчег». Данил, кроме себя и своей подруги Ленки, со своей стороны никого там не видел. Это он мне поведал в чисто гипотетическом варианте. Не хочет никого больше брать из родни, ну, и что тут скажешь – нашим легче. Такой он человек: прагматик практически во всём.

Помимо списка людей я составил еще парочку, вчерне прикидывая, что нам еще может понадобиться. Как оказалось, понадобится нам очень многое. Помимо вооружения, есть ведь и другие аспекты жизни. Практически все можно было приобрести в магазинах и на оптовых базах, но была одна отрасль со специфическими свойствами, оборудования для которой в наших поселковых магазинах не найти. Это я сейчас про энергетику. То, что нас отрубят от обычной электросети – это ясно, как божий день. А оставаться без электричества не хотелось совершенно. Вот и сидел, размышляя, как обмануть противника.

– Пап! – отвлек меня от размышлений сын. Я вскинул голову и кивнул – мол, слышу, говори. – Там на комп казах твой звонит, просит, чтобы ты телефон включил.

– Понял, Макс. Спасибо!

– И когда ты уже станешь богатым буратинкой? – оживился Данил.

– Да вот прямо сейчас и собираюсь, – ответил я, включая телефон, который тут же завибрировал, сообщая о входящем телефонном звонке. – Хэллоу! – ответил я на звонок.

Визгливый голос Нурика с той стороны поведал мне, какой я гад и как он сильно надрывался, пытаясь удовлетворить мои пожелания. На что я, в несвойственной нам манере общения, резко его прервал и попросил больше не ныть не по делу. Нурика проняло, он заткнулся. Поинтересовался, готовы ли бумаги, на что он буркнул, что да, готовы. Тогда я попросил его перезвонить минут через десять, чтобы по конференц-связи закрыть сделку.

Перешел в дом, по пути созваниваясь с моим адвокатом, ведущим это дело. Принял видеозвонок, в котором присутствовал Нурик и его адвокат, подключил к конференции своего, и буквально через полчаса закрыли сделку. Душевно распрощался со всеми участниками и отключился. В мобильном приложении банка открыл свой текущий счет и улыбнулся. Еще вчера я бы радовался такой сумме, как умалишенный. Закатил пирушку на неделю, а после уехал бы отдыхать на Мальдивы, четко осознавая, что жизнь удалась. Но сегодня… Концепция мира изменилась. А если быть совсем точным, то пошла по звезде, и путь этот наклонный, в конце которого обрыв в километровую пропасть.

– Можно выбирать цвет? – оторвал меня от очередных размышлений сын.

Чёрт! Вот что ему ответить? Ответ тут был очевиден – правду. И скрывать не надо. Новое поколение, которое придет нам на смену, адаптационно гибче разумом, чем мы. Поэтому взял и рассказал. И получил в ответ горящие огнем приключений глаза и желание докопаться до правды, какой бы она ни была. Молодость…

– Поэтому задание тебе, боец, – закончил я свой спич, – набросай варианты, что нам делать, куда бежать и прочее. Потом расскажешь.

Макс кивнул, полностью уйдя в свои мысли, а мы снова пошли пить кофе.

– Значит, смотри, какие расклады, Данил. Ближайшие три дня ты – нанятый мною помощник. Делаешь, что я говорю, быстро, точно и в срок. За это тебе сто… нет, сто пятьдесят кусков. Устраивает?

– Фига се, ты реально Буратиной стал. А если потом – ну, через три дня ничего не произойдет?

– Не понял вопроса? Нет и нет. Все живы и счастливы, или ты не о том?

– С деньгами что? Возвращать?

– Да с хрена ли? Они твои, вот прямо сейчас. Трать на все что хочешь.

Думал Данил недолго, полторы секунды всего – прагматик, как я уже говорил. У него для всего есть цена вопроса. Пятьдесят тысяч в день, вполне нормальная цена, и он на нее согласен. Перегнал ему на карту деньги, Данил удовлетворенно улыбнулся и попросил у меня час времени на решение своих дел. Естественно, я согласился, и он отбыл. А я снова засел за списки. К этому времени подъехал Ринат, и я показал ему свои наработки.