Еще минут двадцать мы цедили кофе и вспоминали всяких общих знакомых. Светка Лаврова родила двойню, Димка Мазаев разбился на машине, Юрка Меньшов спился, и все вот это вот…
Эх, декабристы и балтийские юнги, где же вы все теперь?
Когда Наташа ушла, я еще долго сидел за пустым столиком и пялился на стену напротив. Там из больших пластмассовых горшков торчали большие пластмассовые растения. Я даже забыл, что мне так сильно хотелось курить.
***
В воскресенье я зачем-то проснулся как на работу – в шесть тридцать пять. На улице было солнечно, и Хэм с утра пораньше развалился на подоконнике, подставив рыжий бок теплым лучам. Такой милаха! Я встал с дивана, подошел, потрепал его мохнатую щеку и отправился завтракать. Кофе, яичница и тосты с шоколадной пастой. Потом еще сигарета, конечно.