Дядюшка Бо. Из Темноты. Часть первая

– Ладно, храни свои секретики.

Джордж принялся менять бинты. Больше он ничего не говорил. Где-то в другой комнате был слышен визг детей и плеск воды, но на кухне было очень тихо. Я смотрела на Джорджа, который склонился над моей рукой. У него была светлая вытянутая голова, на которой был собран маленький хвостик волос. Парень нахмурил светлые брови; не знаю, кто и как учил его бинтовать, но он работал очень аккуратно и сосредоточенно. Я обнаружила, что моё сердце бьётся как-то очень горячо. В странных обстоятельствах, но всё же: впервые меня держал за руку парень.

– Больно? – спросил он, очевидно, заметив моё напряжение.

– Нет! – уверила я; наверное, я покраснела.

– Будь осторожнее с лестницами, – напутствовал Джордж, заканчивая перевязку. На руке у меня был чистая, аккуратная повязка.

– Спасибо, – сказала я.

– Если ты останешься, папа и тебя научит, – махнул рукой Джордж.

– Что ты имеешь в виду? – недоверчиво переспросила я. – Я просто зашла в гости.

– А, – Джордж стал убирать со стола бинты в аптечку, – так бывает. После меня принесли уже шестерых. Я надеялся, хоть после Фрэнки будет перерыв, но, видимо, не складывается…

Я уставилась на парня, не решаясь ничего спросить, но он сам прервал замешательство, снисходительно улыбнувшись:

– А, ты не в курсе? Эти все братья и сёстры – это приёмные дети. Я тоже. У папы нет родных детей.

В недоумении я заморгала глазами. Как не родные?

– Но вы так похожи! – воскликнула я.

– Мы типа… – Джордж сложил аптечку и снова влез на стул, чтобы вернуть её на место. – Все оборотни на этом побережье пошли от нескольких родственных кланов, так что… Мы, в принципе, родственники, только что семья очень большая. И поэтому мы выглядим примерно одинаково. Только мама немного другая: она не белый волк, а серый…

Джордж слез со стула и, облегчённо вздохнув, отряхнул руки:

– Видела Кристи?

– Угу…

– Так бесила, когда её взяли, – признался Джордж и тут же исправился: – Но она единственная из нас была в интернате. Её пытались взять в семью, в человеческую семью, два раза, но люди не могли справиться.

– Бедняжка, – пробормотала я.

– Но теперь она нормальная, потому что попала в стаю.

Всё это было очень странно для меня. Впрочем, если новые приёмные дети всё прибывали в семью, я могла понять, почему Джордж не исключал возможности, что я тоже стану его новой сестрой.

Марк Вунд возник дверном проёме:

– Всё нормально тут?

Он уже успел переодеться в домашнее, и не зря: белая майка и клетчатые шорты были уже… почти полностью забрызганы водой.

– Нормально, – ответил Джордж.

Марк посмотрел на мою свежую повязку на руке и похвалил:

– Отличная работа. Дай пять!

Джордж улыбнулся и охотно хлопнул по подставленной ладони. По его лицу я могла понять, что это, наверное, было очень отрадно. Хотела бы и я тоже получить победоносную «пять» от Марка.

– Дядя Марк, вы весь… – заметила я.

– А, водичка, – сказал он, глядя вниз на огромное мокрое пятно на своей одежде. – Ничего. Вода – не самое плохое, что может вылиться на тебя в этом доме…

Джордж поморщился; я хихикнула.

– Как дети? – тихо спросила Катерина, беззвучно появившись у Марка за спиной.

– Уже расстелили кровати, – шёпотом ответил отец семейства, чтобы не будить малыша, который спал на руках у мамы. – Джо, проверишь, как они улеглись?

Парень кивнул и тихо выскользнул из кухни.

– Уже поздно, – заметил Марк, когда сын удалился, – Ева, переночуешь у нас?

Я удивлённо посмотрела на него.

– У вас и так полон дом, – пробормотала я, но Марк парировал (всё ещё шёпотом):

– Одним больше, одним меньше!

– У нас есть ещё место, – успокоила Катерина, – наверху.

Я подумала о своей руке; мне и вправду не хотелось идти назад.

– Ну, хорошо, – сдалась я. – Но только на одну ночь.

Марк махнул мне рукой, чтобы я пошла за ним. Покидая кухню, я из любопытства заглянула в свёрток, что качала на руках Катерина. В одеяльце дремал маленький, белый и пушистый… волчонок.

Мы взобрались по лестнице на чердак.

–Проходи сюда, – сказал Марк, отпирая какую-то дверь.

Я вошла в тесную комнатушку, где на полу в беспорядке валялись какие-то исписанные листы и тетради, посреди этого стоял одиноко стул, к которому преданно прислонилась гитара. Провод от неё тонкой чёрной змейкой вился к колонкам в углу комнаты. Ещё было небольшое окно, под которым стояла низкая ярко-зелёная тахта. На неё-то я пригласил меня сесть Марк Вунд.

–Тут у меня немножко беспорядок, – начал оправдываться он.

–Это ничего, – успокоила я, – у меня то же самое в комнате, поверьте.

–Ну, тогда тебе не привыкать, – улыбнулся он, садясь радом со мной. Тахта угрожающе заскрипела под его весом. – Зато не так шумно, как внизу.

Пожалуй, на эту тахту Марк Вунд мог разве что иногда присесть; я же могла на ней лежать. Видимо, здесь мне и придётся провести ночь.

– Я пока не хочу спать, – призналась я; у меня совершенно отсутствовал режим дня в последнее время.