Дядюшка Бо. Из Темноты. Часть первая

Делать нечего, я подалась за незнакомцем. Мы прошмыгнули в приоткрытую дверь, он остановился, закрывая её снаружи, потом положил связку отмычек в карман.

– Не отставай.

И я припустилась вслед за ним по коридору, идущему под наклоном вверх, потом по переходам, лестницам и тысяче других коридоров. То и дело приходилось пригибаться, резко заворачивать за угол, чтобы укрыться от людей, случайно проходящих мимо.

– Быстрее, ну! – шёпотом поторапливал меня незнакомец.

Сам он бежал быстро, ловко перемахивая через несколько ступенек, я едва поспевала за ним, выбиваясь из сил. Чувствуя, что вот-вот упаду, я остановилась, но он, обернувшись, увидел, что я сильно отстала, вернулся, схватил меня за руку и потащил за собой.

А у меня сдавливало грудь от недостатка дыхания, я бы упала и задохнулась, если бы не эта рука, крепко сжимающая моё запястье, которая тащила меня вперёд…

Мы вылетели на залитый пунцовыми закатными лучами двор, и только тут остановились. Незнакомец выпустил мою руку. Жадно вдыхая обжигающе холодный воздух, я стояла, опершись руками на колени. Мой провожатый стоял рядом, вытянувшись вдоль стены и заглядывая в окно. Я сумела различить только его ярко-рыжие волосы и глубоко дышащую грудь, прежде чем он произнёс:

– Нет, там мы не пройдём… Сюда!

И незнакомец снова побежал куда-то, я – за ним. Мы перебежками пересекли двор, усыпанный серой галькой, и оказались под раскидистой старой липой. Прежде, чем я успела что-либо сообразить, мой провожатый с ловкостью, невиданной для людей, уже вскарабкался на несколько метров вверх.

– Ну, чего стоишь?! Залезай!

Он протянул мне руку, я, неуклюже цепляясь за ветки, соскальзывая вниз по коре дерева, полезла наверх. Когда я добралась до незнакомца, он уже усердно орудовал отмычкой, открывая окно…

– Туда, быстро! – скомандовал он.

Я забралась в комнату, провожатый захлопнул окно и резко задёрнул шторы…

Потребовалось какое-то время, чтобы отдышаться и осознать, что происходит.

Я сидела под столом в незнакомой комнате. Неприятные ощущения от снотворного уже проходили, голова начинала соображать. Я осторожно выглянула из-под стола и увидела своего «спасителя», который стоял ко мне спиной, прислонившись к чуть приоткрытой двери и что-то выглядывая за ней. Вдруг он резко её захлопнул, отскочив в сторону, а через какое-то время за дверью послышались шаги. Когда шаги утихли, он торопливо запер комнату.

–Так, здесь они искать не станут… Ну, первое время. Так что безопасно. Можешь вылезать.

Я не сразу поняла, что эти слова обращены ко мне. Осторожно выкарабкавшись из своего укрытия, я поднялась на ноги и, откинув с лица растрепавшиеся волосы, спросила:

– Где это я?

– У меня в комнате, – небрежно ответил незнакомец, садясь отдохнуть на высокую кровать.

Я осмотрелась: комната была небольшой, с тусклыми обоями, обклеенными ворохом вырезок, фотографий и плакатов, а мебель в ней была громоздкая – кровать, платяной шкаф и письменный стол с огромным количеством ящиков в нём. Самый разномастный хлам покрывал пол, поверхность стола и кровати, но хозяина комнаты это ничуть не смущало. Он сидел на кровати, подобрав под себя ноги, и пристально следил за мной взглядом.

– Так, а ты кто? – поинтересовалась я, обернувшись к нему.

–Меня зовут Альфред Рудольф Питибл, – сказал он. – Можно просто Руди.

Руди смахивал на худенькую девочку, если бы не какая-то суровость на лице. Длинные руки и ноги, большие ладони, вьющиеся густые рыжие волосы, обрамляющие лицо и бледную шею, и чуть прищуренные круглые ясно-синие глаза. Руди смотрел на меня, не отрываясь. От этого становилось не по себе.

– А я знаю, кто ты, – заявил он. – Ты – Ева Патиенс.

– Почему ты помогаешь мне? – недоверчиво спросила я. – Ты же Питибл.

Улыбка слетела с лица моего нового знакомого:

– Потому что… Ну… Да какая тебе разница?! Скажи спасибо и иди себе домой, тебе-то что?

– Я тебе не доверяю.

– Понятно – буркнул Руди, – Может, ты сядешь?

В голосе его прозвучала злость. Я, не спуская с Руди взгляда, села на стул.

Стало очень тихо. Мальчик сидел, нахмурившись и глядя в пол. Вдруг он поднял голову и громко, отчётливо сказал:

– Ненавижу их!

Я удивлённо уставилась на него:

– Кого?

– Всю жизнь я делал, что они скажут, – говорил он. – Это я навёл на тебя тот сон, чтобы твоего дядю заподозрили в убийстве. Это я шпионил и высматривал, когда ты останешься одна, чтобы можно было забрать тебя…

– Очень приятно, спасибо, – буркнула я.

– Ты уж извини, – парень покачал головой. – Я должен был… Но только не сегодня. Сегодня я помогу тебе. Очень скоро ты будешь на свободе.

– Но зачем тебе это? – я всё ещё недоумевала.

– Я не знаю всего, – Руди развёл руками, – но я знаю, что моя семья занимается чем-то странным. Ты знаешь историю с нашей, эм… типа, войной кланов?

– Я в курсе.

Руди вздохнул, собираясь с мыслями.

– Ты видела лаборатории и всё такое. Это всё было устроено, чтобы избавиться от Патиенсов – изначально. Когда мой папа стал владеть замком, это дело немного поутихло… Пока мама Леона была здесь, никаких экспериментов вообще не было…

– У вас разные мамы? – переспросила я.

– Ну да… Так вышло, что Леон наполовину волк по маме. Мы с ним очень – очень – не похожи. Ну и так вышло, что мама Леона ушла к другому мужчине, а мой папа через какое-то время нашёл, собственно, мою маму.

Паззл сложился в моей голове. Волчица, которая была замужем два раза… Катерина Вунд. Теперь понятно, в кого Леон уродился такой мощный.

– Брат меня не очень любит, – признался Руди. – У меня особые права на наследство, потому что я как бы лис на сто процентов, а он только где-то на шестьдесят.

– Глупая причина, – заметила я, но Руди парировал:

– Не скажи, у нас там, кхм, речь идёт об очень, очень большом наследстве. К тому же, я вижу и слышу кое-что, чего он не может – это его тоже бесит.

– Что ты слышишь? – мне стало любопытно, и я призналась: – Я вижу воспоминания.

– А я слышу такие вещи, как мысли и эмоции. И ещё могу шуму навести в чужих снах… Ну ты видела.