Иностранка

Небольшой город заполнили фанаты. Рами встречала их везде: на сумках и значках прохожих мелькала символика группы. С футболок велосипедистов на неё смотрели знакомые лица участников группы, а из проезжавших мимо машин доносились тяжелые гитарные рифы и рычащий голос вокалиста. Сама она оделась нейтрально: обычные черные джинсы, свободно сидевшие на бедрах, серая футболка и черная толстовка без каких-либо надписей, зато с большим капюшоном, под которым всегда можно было спрятать лицо.

Чем ближе Рамиля подходила к стадиону, тем больше и больше тревожилась. Людей становилось слишком много, а общая атмосфера волнительного ожидания действовала ей       на нервы. Она взглянула на часы. До концерта оставались чуть больше четырех часов, но, несмотря на это, перед входом сгрудилась толпа, жаждущих как можно быстрее попасть внутрь. Стадион обнесли металлическим забором и пропускали по одному человеку, проводя полный досмотр вещей, потому хвост из людей тянулся на сотни метров. Рамиля с тоской побрела в конец очереди, понимая, что это затянется минимум на час, и она точно не успеет попасть внутрь к семи. И тут рядом с ней два охранника открыли еще один вход, и толпа хлынула к нему, подхватив Рамилю, словно легкую пушинку. Она оказалась третьей, через десять минут попала внутрь и огляделась.

Хеймо сказал ей сразу направляться к служебному входу. Там её должны были встретить и проводить в гримерку. Но где искать этот самый вход он, разумеется, не сказал. Рамми неторопливо побрела вокруг стадиона, читая надписи на табличках, миновала шатры с выдачей браслетов для фанзоны, несколько входов на трибуны и, наконец, нашла то, что хотела.

У входа стоял сурового вида мужчина в черном костюме. Сразу за его спиной еще двое охранников и рамка металлоискателя. В тесном предбаннике столпились люди, человек сорок. Они проходили досмотр, вытряхивая содержимое карманов на специальный столик слева от рамки. Рами отметила, что все как один крупные мужчины, одетые просто и незамысловато. Обслуживающий персонал сцены. Они громко смеялись и просили охрану поторапливаться. От мужчин пахло потом и сигаретами, и они поглядывали на Рами с интересом. Это пугало. Рами робко встала в конец очереди, натянув капюшон до самых глаз, но первый охранник в костюме, заметив её, поманил рукой.

– Фройлян, чем я могу вам помочь? – спросил он. – Если вы на концерт, то вход для зрителей с другой стороны. Здесь мы впускаем только персонал.

– Я по спискам к Хеймо Лехманну, – сглотнув, произнесла Рами, – он сказал зайти со служебного входа, но, может, я что-то неправильно поняла?

Охранник понимающе кивнул и вынул из кармана пиджака планшет.

– Нет, все правильно. Как вас зовут? – он тепло улыбнулся, и Рами удивилась тому, как улыбка преобразила его неприветливое лицо.

Рами назвала свои имя, и её тут же пропустили внутрь, даже не досматривая.

– Подождите тут, за вами сейчас придут, – предупредил охранник и, достав рацию, буркнул что-то нечленораздельное, а потом занял свою изначальную позицию, снова изобразив на лице равнодушное презрение.

Рами встала в сторонке, переводя дыхание. Всё складывалось неплохо: препятствия преодолены с минимальными потерями, она не впала в панику, её больше не тошнит, настроение отличное. Теперь осталось лишь поздороваться с Хеймо и попасть в зал.

Вскоре за ней пришли. Молоденькая девушка с каштановыми волосами, в темно-синих брюках со складкой, светлой блузке и бейджиком на шее. Она приветливо улыбнулась Рамиле и тут же протянула ей что-то. Рами осторожно взяла и увидела, что этот такой же бейдж на толстом шнурке, как и у самой девушки.

– Добрый вечер. Я провожу вас в гримерку, но нужно надеть это. Иначе могут быть вопросы, – она дружелюбно улыбнулась, и Рами молча кивнула и надела шнурок на шею.

– Вы к герру Лехманну, верно? – девушка пошла чуть впереди, постукивая каблуками по полу. – Он еще не пришел, насколько я знаю. Да и вообще никого из группы пока нет. Но вы можете подождать их в гримерке.

Рами отметила это «их» и чуть напряглась, но ничего не сказала. Девушка быстро шла вперед, уверенно лавируя в хитросплетении коридоров и лестниц. Рами честно пыталась запомнить дорогу, но вскоре запуталась и шла следом, не оглядываясь по сторонам. Рация, закрепленная на боку у девушки, постоянно издавала звуки, то просто треск, то отрывочные короткие фразы, которые Рами не понимала.

За сценой кипела жизнь. Она представляла себе все это немного иначе, а сейчас была искренне удивлена. Тут было полно людей и все заняты своими делами. Много мужчин в рабочих комбинезонах, судя по всему, техники. Какие-то ярко накрашенные женщины со скучающими лицами, провожавшие всех тоскующими взглядами. Серьезного вида охранники в деловых костюмах с рациями, следящие за всеми внимательными взглядами. Пару раз их даже остановили, но провожатая показывала свой бейдж, и охрана сразу теряла к ним всяческий интерес. Наконец они пришли. Девушка остановилась перед деревянной дверью и сказала:

– Вам сюда. Я предупрежу герра Лехманна, что вы пришли, как только его увижу. Как вас зовут, простите?

– Рамиля, – ответила Рами. И тут, подняв взгляд, увидела табличку на двери за спиной девушки и остолбенела. На ней крупными черными буквами было написано: «Йоран и Хеймо».

– Что-то не так? – девушка заметила испуг на лице Рами.

– Нет, все хорошо, – пробормотала Рами. – Немного душно.

– Тогда проходите в гримёрку, там только что проветрили, и вам сразу станет лучше, – девушка дежурно улыбнулась и, распахнув дверь перед Рамилей, сделала приглашающий жест рукой. – А мне нужно идти. Извините.

Рамиля осторожно заглянула в комнату. Внутри было пусто. Она немного помедлила и переступила порог. Девушка тут же закрыла за ней дверь, отрезав от внешнего мира. Рами прошла в центр помещения и огляделась.

Прямоугольная комната с большим окном на дальней стене. Никакой роскоши. Из мебели: зеркало с люминесцентной лампой над ним, несколько стульев, кожаный диван под окном. Слева от входа большие черные ящики, похоже со сценическими костюмами. На полу ковер с коротким ворсом мышиного цвета. На стенах какие-то списки. Рами подошла поближе. Большая часть написанного была ей непонятна, но на одном из листков она прочла названия песен. Трек-лист концерта. У стены напротив окна пара низких столиков, на которых расставлена питьевая вода в пластиковых бутылках, нехитрые закуски вроде крекеров, ваза с фруктами, пиво в жестяных банках и пара бутылок крепкого алкоголя. Рядом со столиком на полу большая чугунная гиря. Рами несколько минут смотрела на неё непонимающим взглядом, а потом отошла к окну и выглянула на улицу.

Гримерка располагалась на верхнем этаже, и с этой точки Рами было хорошо видно все увеличивающуюся толпу перед входом. Если бы она пришла чуть позже, то, наверное, так бы и стояла в этом кошмарной очереди. Дождь прекратился, и небо очистилось от облаков, а на востоке розовой полосой горел закат. Она несколько мгновений смотрела на небо, стараясь не думать о той надписи на двери, но это не давало покоя. Она и представить себе не могла, что будет делать, если столкнется с вокалистом один на один. Рами не боялась Йорана в том смысле, в котором боялась незнакомых мужчин, но все же… В их последнюю и единственную встречу она даже не смогла на него взглянуть, а уж о том, чтобы заговорить, речи вообще не шло. Все её знания о Йоране были подчерпнуты из интервью, которые она видела в интернете или с фанатских сайтов. А информация на последних была противоречивая. Некоторые писали, что Йоран – милейший человек, с которым можно прекрасно поговорить о жизни, а некоторые, что он замкнутый бука и к нему лучше вообще не соваться, если не хочешь услышать крепкое ругательство в свой адрес. Рами не знала, как среагирует, если он внезапно войдет в эту дверь и спросит её, что она тут вообще делает.

И тут, словно в ответ на её мысли, дверь распахнулась резким рывком, и в гримерку буквально ввалился мужчина, одетый во все черное. Рами резко развернулась и вжалась ягодицами в подоконник. Увидев незнакомку, он замер на пороге и уставился на неё недоверчивым взглядом из-под низко нависающих бровей. Рамиля узнала его сразу. Уолтера Краузе сложно было не узнать: высокий лоб, крупный, выдающийся вперед подбородок, знаменитая высокая прическа и чуть насмешливый изгиб тонких губ.

– Ты кто-то из персонала? – спросил он, взглянув на её бейдж. – Мне знакомо твое лицо.

Он прошёл вглубь комнаты и плюхнулся на стул лицом к Рамиле, продолжая внимательно разглядывать её, ничуть не смущаясь того, что такой пристальный взгляд может показаться ей бестактным.

– И да, и нет, – произнесла Рами, стараясь вернуть себе самообладание.

– В каком смысле? – он чуть наклонил голову и прищурился.

– Я не работаю за сценой, – объяснила Рамиля, – а готовлю вам еду. Нас знакомили в начале тура.

– Точно, вспомнил, – он кивнул. – Значит, это ты печешь эти божественные пирожки, которые подают к обеду?

– Ну да. – Она неуверенно улыбнулась.

– А тут что забыла? – спросил он и, вытащив сигарету из пачки, сунул её в рот.

– Меня герр Лехманн пригласил, – смущенно ответила Рамиля, понимая, как неоднозначно это звучит.

Но Уолтера ничего не смутило, он прикурил, выпустил дым и спросил:

– А зовут тебя как?

– Рамиля, – ответила она и немного подумав, открыла окно. Пускай это выглядит невежливо, но дышать дымом она не собиралась.

– Как раз хотел тебя попросить открыть окно, – сказал Уолтер с улыбкой, когда она снова повернулась к нему. – Значит, говоришь, тебя позвал Хеймо. А зачем?

– Я хотела посмотреть концерт, – ответила она.

– Ммм, – промычал Краузе, поднялся и направился в её сторону.

Рамми внутренне напряглась, не понимая, что он хочет. Уолтер же встал рядом, перегнулся через подоконник и стряхнул пепел на улицу. Они оказались очень близко, и Рамиля ощущала резковатый запах его туалетной воды. Он повернулся к ней лицом, уселся на подоконник и спросил:

– А ты раньше его не видела?

– Кого? – не поняла она.

– Концерт. – Он глубоко затянулся. – Никогда раньше не бывала на наших шоу?

Рамми отрицательно покачала головой и уставилась на его ярко накрашенные ногти. Выдержать взгляд Краузе в глаза оказалось непросто. Уолтер не выглядел опасно, но в нём было что-то такое, от чего по спине пробежал холодок. Он смотрел на неё так, как смотрят на красивых женщин, словно оценивая возможность подкатить. Рамиля давно отвыкла от подобных взглядов. Она отошла подальше от окна и села на стул у дальней стены. Уолтер докурил, швырнул окурок в окно и взмахами рук стал выгонять из гримерки табачный дым.

– Здесь категорически нельзя курить, – сказал он, повернувшись к Рами и улыбнулся.

– Но почему же тогда вы… – она умолкла, понимая, что, в общем-то, это не её дело, но Краузе все же ответил.

– В моей гримерке нет окна, а курить хочется. Можно, конечно, пойти на улицу, но мне лень туда тащиться по всем этим лестницам, – он подмигнул ей и спросил с лукавой улыбкой: – Ты же меня никому не выдашь?

– Нет, я не собиралась ничего такого делать.

– Это будет наша с тобой тайна, – он еще раз посмотрел пристально, а потом развернулся и пошел прочь, вскоре скрывшись за дверью.