Боксёров бывших не бывает!

– Лизка, привет! Ты одна? – Алинка Сергеева сдёрнула с меня мамин подарок и уселась напротив, лупатясь своими близорукими глазами. – А где Михаил? Чего он тебя не греет?

Я выдернула из рук девушки, любительницы вопросительных знаков, свой шарф, демонстративно напялила его и уставилась на неё, не мигая.

– У тебя неприятности? Пошто на людей бросаешься, боярыня? И чё так плохо выглядишь?

Это я бросаюсь? У Сергеевой, как всегда, хромает оценка реальности. Она слышит то, что ей хочется слышать, не видит очевидных вещей, вещает прописные истины, мисс очевидность, выдавая их за свои. Вот только её мне не хватало в субботний вечер после дня, перенасыщенного человеческим общением.

– Привет! А ты тоже одна? Пошто так? И чё так хорошо выглядишь?

– Я замуж выхожу, Лизка, за Цветкова, друга Исаева. Свадьба в марте, дружок – Мишка, а я ещё не выбрала. Хочешь, тебя возьму? – Ну, наконец-то, вопрос образовался, а то я уже приготовилась слушать подробный доклад о фееричном праздновании свадьбы Алины Сергеевой!

– Спасибо, я польщена, но вряд ли. Намечено много работы, а в марте – большой командировочный круиз перед летним сезоном.

– Странно, а Мишка ничего не говорил. Вы общаетесь или нет? Он так и живёт у своих родителей за городом? Что-то не проявляется после Нового года, отдыхает?

– Я только вчера приехала, – соврала я. – Не в курсе.

– Ты что-то скрываешь?

– Послушай, Алина, я устала, как собака, хочу спокойно поесть и отдохнуть. Не много ли вопросов, не на приёме у психоаналитика.

– А не мешало бы! Ну как знаешь, я хотела пригласить тебя потусить, у нас открылся новый боксёрский клуб. Да ты, наверняка, в курсе? Вдруг возжелаешь, приходи. Ну, пока. – И ускакала.

Прибавилось кислорода, даже немного посветлело. Вспомнив о Мишке, я лишилась аппетита и сидела, тупо глядя на деревянный подносик с суши. Как мне хотелось увидеть Исаева! Просто, посмотреть на него, подышать одним воздухом, может, даже, поговорить. Но какой найти повод? Надо же прийти со значением, вроде как не из-за него. Или случайно. Или как ещё? Детский сад какой-то! Ничего не решив, я пошла на выход.

– Девушка, вы же ничего не съели. Невкусно? – Официант недоумевал, глядя мне в след.

– Нет, нет, всё хорошо. Просто, перехотела. А вы не знаете, случайно, где открылся новый боксёрский клуб?

– Исаевский? Говорят, он создал его на свои деньги, и будет тренировать пацанов бесплатно. Недаром чемпиона так боготворят в нашем городе. Так это в центре, рядом со спорткомплексом. Недалеко.

И я пошла. Слова официанта вертелись в голове, вызывая лишний раз любовь и симпатию к боксёру Исаеву. А я и не знала о его планах. Хотя, откуда бы… Клуб нашла сразу, он находился в центральном крыле, вход хорошо освещён, народу – тьма. Стало понятно, что ждали Са-мо-го. Я притулилась за ёлочкой, увидев в первых рядах Сергееву с Цветковым, партнёров-боксёров, стайку девиц с цветами и детей с шариками. Праздник! В моей душе образовался вакуум, ведь всё доказывало, что я ему совсем не нужна, даже в роли друга. Стало холодно, я дёрнулась в сторону дома, но тут меня стёрли с лица земли, запихнув в ёлочные ветви целиком. По щекам поползли царапины, иголки кололи нещадно. Ну, не хотела идти, зачем припёрлась? Или хотела? Кое-как освободившись, я увидела Исаева и заскочила за дерево. Он вылезал из той самой машины, на которой и уехал от меня. Девки, цветы, шарики, чмоки, визг и гомон толпы. Мишка улыбался, благодарил и продвигался к переднему сидению с другой стороны машины. Подал руку и помог выйти черноволосой девушке, высокой, стройной, восточной красавице. Обняв её за талию, повёл в здание. И все потянулись за ними. Версаль отдыхает, и английской королеве придётся отдать свою пальму первенства. Ну, что, насмотрелась? Домой!

– Лиза, а ты что здесь? – Один из друзей-спортсменов окликнул меня. – Что у тебя с лицом, где ты так поцарапалась? Пойдём, я тебя перекисью залью.

– Благодарю, я домой, здесь недалеко. Ничего страшного.

– Мишке что-нибудь передать?

Я уже неслась прочь, вопрос повис в воздухе. Поскользнувшись, умерила свой пыл и заскочила в кафе, из которого был виден спорткомплекс. Девочка-официантка, дай бог ей здоровья, обработала моё лицо, даже помазала целительной мазью на все случаи жизни, принесла кофе и круассан.

– У нас тут вечно что-нибудь происходит, приходится держать аптечку. Эти спортсмены все чокнутые. О, пожалуйста, вылетел, раздетый. Вот что он носится? Медаль потерял?

Я повернулась и увидела Исаева, мечущегося слева направо. Инстинктивно влипнув в кресло, затаилась, не отрываясь от непонятного зрелища. И, правда, кого ищем? Неужели меня? На лестнице появилась его спутница, что-то прокричала, и он поплёлся назад. Конечно…, меня…, да он искал кого угодно, только не Лизоньку Романову. Я ещё немного посидела, надеясь сама не зная на что, и двинулась в аптеку, а потом и домой. Весь вечер моё непослушное сердце начинало трепыхаться при каждом шорохе за дверью. Несколько раз я даже открывала её. Но, увы и ах… И, наконец, призналась самой себе, что та девушка, рядом с ним, эффектнее и красивее меня. А я с этой чёртовой работой скоро буду походить спереди на ядрёну вошь, а сзади – на ёкарную бабайку, в лучшем случае…

Всё, начинаю новую жизнь. Утром я отправилась на рынок. Самое время, воскресенье. Там было полгорода, это точно. Накупив всяких полезных продуктов, я через пару минут сдулась. Мои мешки и пакетики оттянули руки и сбили дыхалку. Ну, вот какого лешего? Чем думала, Лизавета? Ладно, мелкими перебежками. Почти на выходе, кто-то выдернул из моих рук тяжёлые талмуды.

– Я давно говорил, тебе нужен мужик. Хотя бы для этого. – Исаев легко поднял кульки над головой.

– А у тебя есть предложения? Или уже кандидаты? – Почему-то я разозлилась.

Ну, а как же иначе? Поцарапанное лицо, минимум макияжа, раскрасневшиеся щёки и сползший мамин шарф, из-под которого торчали не уложенные сегодня волосы. Та ещё красотка, крутая конкурентка его восточной красавице.

– А я уже не устраиваю, Лизок? – Как-то по-панибратски спросил он. – Я могу, по старой дружбе.

– До такси, пожалуйста. А там я сама.

– Зачем? У меня машина, пошли.

Воспоминание о том, что в этой машине ездит его пассия, кольнуло, я немного сложилась в талии, как будто меня ударили сзади. От одной только мысли меня так корёжит!

– Не хотелось бы тебя отвлекать. Ты же за чем-то пришёл на рынок?

– А я потом вернусь, успеется.

Ну что выпендриваться, тем более действительно тяжело, да и замёрзла немного. Но села на заднее сидение. При выезде с рыночной площади образовалась пробка, и я вздохнула, это рассосётся не быстро.

– О чём, или о ком вздыхаешь, Снегурочка?

– Дел много, один выходной.

– Помочь?

– А тебе некому?

– Есть, но подождут.

– Думаю, что и я обойдусь. Спасибо, конечно.

Помолчали.

– Скажи, Лиза, ты была вчера около клуба? Тебя там поцарапали? Скажи, кто? – Желваки задвигались на его скулах, глаза полыхнули в зеркале заднего вида, буравя меня пристально и сердито.

– Я случайно оказалась там. А поцарапала меня ёлка, третья в пятом ряду слева. Накажи её или вообще, выруби. А лучше…

– Я серьёзно, Романова! Ведь всё равно узнаю.

– Делать нечего? Насколько я понимаю, твоя тунгуска требует повышенного внимания. Красивая женщина – это привилегия, за которую надо платить. Ты разве не знал? При твоём-то опыте. Да скоро уже? Вообще, встали.

– Я пойду гляну, что там.

Пригревшись, я закрыла глаза, пытаясь успокоить выпрыгивающее сердце. Сильно хлопнула дверца.

– А вы кто? – На меня смотрели карие глаза восточной женщины Исаева.

– Да вот, попутчица. Мы немного знакомы с Мишей. Он любезно предложил меня подвезти. А тут…

– Вот именно, а тут. Так идите на автобус, они хоть как-то двигаются. Идите, идите.