Свой хлеб. Каждый человек – это своя история жизни

– Дядь, а дядь, а как тебя кличуть*?

– Иваном меня кличуть*. Вы лучше позовите своего батьку. Дело к нему есть.

Хозяин, не дожидаясь пока его позовут, прихрамывая, вышел к гостю.

– Иван Грибнёв я, – протягивая руку хозяину, сказал Иван.

– Клим Есаулов, – ответил хозяин.

– Мне вот дали бумаги на проживание, подскажи далеко ещё.

Прочитав протянутую Иваном бумагу, хозяин вымолвил:

– Так это рядом, бывший конский двор. Ничего себе, приятель, не хило ты отхватил! – сказал Есаулов.

– Моё дело маленькое. Что дали, то дали. Выбора у меня нет. – Ну, тогда следуй за мной, покажу и подскажу, что где находится.

Клим ковылял впереди кибитки, которой управлял Иван.

Пройдя шагов триста, а может больше, от своего дома, Клим остановился, указывая Ивану на открывшееся подворье.

– Заезжай прямо во двор. Это и есть бывший конный двор. Теперь ты здесь будешь хозяином.

Возле двора были установлены три столба, вытесанных из камня ракушечника, в сажень высотой. Ворота были, но их кто – то аккуратно снял. В столбы были вмурованы железные кольца, для привязи лошади, чтобы она никуда не убежала, пока хозяин решал свои дела на конном дворе.

Со стороны двора вышел мужик в порванном зипуне, заросший, с прокуренными усами.

– Это сторож. Я его оставил, чтобы майно* не растянули, как ворота, да и ещё кое что. Как хочешь, так с ним и поступай. Можешь выгнать, а можешь оставить. Будет тебе помощник, – сказал Есаулов.

– Криница тут саженей* восемь до воды будет. Достать воду из криницы не так просто, но так как у тебя и кони имеются, не представиться большого труда. Для этого запрягай сюда лошадку! Она, бегая по кругу, будет крутить* этот маховик. Вода быстро наполнит это корыто. Военные инженеры постарались. Спасибо, скажи им.

На моей стороне улицы до воды, в кринице вполовину меньше, а считай, рядом живем. Вот почему на твоей половине люди не селятся. От самого Синюкова проулка до конного двора ни одной души нет.

Дальше, правда, ещё две семьи проживают: Хлебниковы и Барановы. Улочка то не большая, В основном селятся поближе к воде. Можно и вручную водицу доставать, Но поверь, не из приятных это занятие. Тяжеловато будить*, набрать бадью, воды, поучал Есаулов.

– Больше здесь воды нигде не достанешь. В степи, правда, попадаются родники, но это версты две, три отсюда. Но их уже облюбовали переселенцы.

– Ладно, не буду вас задерживать. С дороги устали, как – никак. Издалека будете?

– Из донских казаков я, – сказал Иван.

– Так и я оттуда, – сказал Клим.

– После ранения, меня подобрала Ганна* Сорока. Помогла встать на ноги. Вот и отстал я от своих казачков. Правда, теперь не жалею. Баба хозяйская, как женщина, и человек мне по нраву пришлась.

– Ну, давай. Я думаю, мы с тобой подружимся. Всё – таки, земляки. Смотри, – предупредил Есаулов Ивана, – степи здесь дикие, не обжитые, самому ходить опасно. Бойся зверей на двух ногах. Если встретятся, помилования от них не жди. Многие при отвоёвывании у них земель, переодели волчьи шкуры на овечьи, и ушли в глубокие балки. Иные растворились среди пришлого народа. Но самые опасные те, которые промышляют себе на жизнь, грабежом.

– Ладно, мы с тобой сильные, выдержим любые испытания.

Так что вместе будем осваивать целину, несмотря ни на какие трудности.

Земляк ушел.

Иван позвал сторожа поближе и спросил:

– Как зовут тебя?

– Макар.

– Тебе что, жить негде?

– Ну да*, – ответил Макар.

– Давай тогда показывай, где что находится, куда лошадей на ночь поставить.

– А с кормами как? Ничего не осталось? Хотя бы на сегодня? А завтра, будет день, раздобудем, – размышлял Иван.

– Да нет, кормов заготовили много, но много люди растянули, поэтому Есаулов меня сюда поставил, чтобы не растянули последнее, – ответил Макар.

– Макар, а где можно приготовить ужин? – спросила Наталья.

Макар рад, что его не прогнали, засуетился, забегал по широкому двору, указывая новым хозяевам, где что взять и положить.

Пока Макар растапливал печку для того, чтобы Наталья приготовила ужин, Иван запряг лошадь, как ему подсказал Есаулов, чтобы достать и напоить коней с дороги, да и себе набрать воды на приготовление ужина и помыться с дороги. Через минуту вода уже бежала в корыто. Наталья подставила под сбегавшую большой струей воду цыбарку*. Сбегающая вода попала хозяйке на руку.

– Ой! До чего же вода холодная! – отдёргивая руку от воды, заверещала Наталья.

Тем временем Иван оглядывал свое подворье. А место здесь было много.

– Хороший подарок молодым выделил местный батюшка. Спасибо ему большое. Надыть* его отблагодарить, – размышлял Иван.

Возвращаясь после обхода своего нового подворья, засмотрелся, как проворно управлялась возле печи Наталья. «Теперь она ему законная жена. Молодец у него женушка», – подумал Иван – знает свое дело.

Закипала вода в горшках. Один горшок для того, чтобы приготовить кулеш*. Второй для того, чтобы обдать кипятком сразу одну тушку фазана, убитого ещё днём в степи Иваном, а потом вторую.

Работа спорилась у Натальи в руках, как будто она этим делом занималась всю прошлую жизнь. Ведь ей всего шестнадцать годков. Иван сегодня узнал при венчании в церкви, когда батюшка вручил им свидетельство о браке.

Наталья, тем временем, быстро разделав одну тушку фазана, разделив её на части, бросила её целиком в горшок.

– Сегодня съедим одного фазана, а второй останется на завтра, – сказала Наталья подошедшему мужу.

– Не привычно, как, то, но приятно. Задуманное нами в станице обвенчаться в церкви и стать мужем и женой. Свершилось! Мы теперь с тобой муж и жена. Теперь только не испугаться трудностей, – рассуждал вслух Иван.

– Всё у нас с тобой получится, – поддержала разговор Наталья, проворно добавляя в горшок пшёнку, где готовилось мясо фазана.

Пока готовилась еда, разделала, промыла и, хорошо посолив вторую тушку фазана, сложила в горшок, и опустила в один из холодных погребов.

Здесь есть два холодных погреба, в котором хранилась всякая всячина, заготовленная для обслуживающего персона конского двора. Почти все заготовки были оставлены, чем и воспользовалась с помощью Макара, новая хозяйка.