– Не должны. Орбита у "Малыша" нормальная, все расчёты трижды перепроверялись. Эд, а ты до этого ничего не слышал?
– Мне показалось, где-то что-то лопнуло, а потом всё завертелось…
– Я тоже слышал нечто подобное. Скорее всего – взрыв.
– Взрыв?! Ты уверен?
– Уверен.
– Значит Алик погиб?
– Был бы жив, отозвался.
– А отчего взрыв произошёл?
– Андрей, ты задаешь мне массу вопросов, а я ни на один не могу дать точного ответа.
– Если был взрыв, значит, наблюдатели с седьмого спутника видели вспышку?
– Взрыв мог быть и внутри. Корпус "Малыша" довольно крепкий. Рассчитан на приличное давление, как снаружи, так и внутри. Поэтому вспышки могло и не быть, а вот от корабля остался один лишь корпус, а внутри всё разворочено.
– Как же мы теперь, Андрей?
– Ничего. Как говорил мой отец: живы будем – не умрём. Времени у нас еще хватит. Оглядимся, вернее, ощупаем, разберемся, может быть, что-нибудь сумеем придумать.
– Мне бы твой оптимизм…
– Не раскисай, Эд, ещё не всё потеряно. Сейчас, дальше начну дорогу ощупывать. Потерпи…
– Потерплю, чего уж там.
– Тут так всё перемешано, перебито, что собственной штурманской не узнаю. Раньше с закрытыми глазами мог пройти и ничего не задеть, а теперь куда ни сунусь, везде острые углы.
– Ты осторожней, пожалуйста. Как бы сам не попал в мое положение…
– Не попаду… И не из таких переделок выбирались. Кажется, нащупал аварийный люк… Только бы его не заклинило.
– Чего так кряхтишь? Тяжело?
– Тут не только закряхтишь… Тугой, зараза?
– Не открывается?
– Да, зажало чем-то…
– Скорее всего, заблокирован.
– Нет, не должен. Автоматика без энергии не работает. Перекосился и не может открыться,
– А если он сплавился?
-Тебе в голову какие-то странные мысли лезут, Эд. Если бы люк сплавился, то вместо нас с тобой угольки перекатывались…
– Мы же в скафандрах высшей защиты.
– Ну и что! Они не помогли бы. Кстати, кто надоумил Алика заставить нас одеть скафандры?
– Не знаю… Предчувствовал, наверное, плохой исход, вот и заставил.
– Ничего, эпилог у нас будет счастливым…
– Опять пробуешь открыть?
– Да. Вроде бы двигается… Так… Ещё немного…
– Не надорвись.
-Не говори глупостей… Уф! Кажется, открылся. Ненамного, правда, но ничего, мне пролезть хватит…
– Ты где теперь?
– В аварийной шахте. Главное, чтобы она целой была. Если где-нибудь её сплющило, то всё – застряну…
– Выползешь?
– Попробую, конечно, но лучше, чтобы всё было гладко.
– Сколько времени прошло?
– Не знаю. Часы куда-то делись… А в темноте биологические часы обычно сбиваются и начинают врать. Но я думаю, минут сорок уже прошло.
– Интересно, нас ищут?
– Кто будет искать? Через пять часов, если "Малыш" не ответит контрольному автомату седьмого спутника, тогда только там забеспокоятся. А пока – жди…
– Но, если была вспышка?
-Тогда, конечно, пораньше… Подождём – увидим, вернее, услышим. Между штурманским и твоим отсеком большое расстояние?
– Сейчас прикину… Метров сорок…
– Ага, значит я где-то рядом с тобой. Ничего не заметно?
– Какие-то вибрации в корпусе…
– Это я локтями стучу. Сейчас люк поищу… Он тут, рядышком, наверное.
– Он изнутри открывается?