Сказание о Петре и Февронии

Сказание о Петре и Февронии
Леонид Ильич Михелев

На основании устных легенд XV столетия Ермолай Еразм в 1550-е гг. написал «Повесть о Петре и Февронии» – первое литературное произведение Древней Руси. Окончательная литературная обработка повести относится, вероятнее всего, ко времени канонизации Петра и Февронии на Московском церковном соборе 1547 г. Ермолай Еразм – современник Ивана Грозного. Очевидно, Ермолай получил распоряжение от Московского митрополита Макария написать житие Муромских святых супругов. «Повесть о Петре и Февронии» стала гимном древнерусской супружеской любви, любимым чтением средневековых русичей. Православный автор показывает, что беды в мир приходят не только от дьявола – носителя зла, но и от корысти, глупости и властолюбия людей. О популярности сочинения Ермолая Еразма говорят сотни его списков XVI-XVII вв.

Леонид Михелев

Сказание о Петре и Февронии

Давно это было. Седыми веками

То время надёжно укрыто от глаз.

Одни лишь поэты скупыми строками

Картины былого доводят до нас.

Глава первая

Издревле стоял на Руси город Муром.

И правил им Павел – владетельный князь.

Судил да рядил, то весёлый, то хмурый,

Друзей не чураясь, врагов не страшась.

А годы над Муромом шли чередой.

И Павел с дружиной своей удалой

То землю свою от врага защищал,

То зверя в окрестных лесах загонял,

То ночь напролет пировал безоглядно,

Грустя о годах, что ушли безвозвратно.

Но в княжьих заботах, чреде быстрых дней

Он помнил всегда о супруге своей.

А княжья жена никогда не скучала.

В светлице своей и на княжьем дворе

Любые дела, что она начинала,

Под оком её выполнялись верней:

Соленья, варенья готовили впрок.

И князю бывало подчас невдомёк,

Что блюда, меды так обильны, вкусны

От чуткой заботы любимой жены.

Но предан супруге был князь беззаветно,

И праведно жили они и безбедно.

Да только однажды пришла к ним беда

Никто не изведал такой никогда…

А в том было дело, что страшный и злобный

Нечистый, враждою смертельной кипя,

Крылатому чёрному змею подобный,

На дом их глядел, от досады шипя.

Не мог выносить он любовь и добро.

Досада ему разрывала нутро.

От вида счастливых и гордых людей

Терзался нечистый в пещере своей.

И выбрал он день, когда радостно Павел

С дружиной свой путь на охоту направил.

Пустившись в полёт сквозь полночную тьму,

Застиг он княгиню в её терему.

И в облике новом предстал перед нею.

Таинственном, грозном, сводящем с ума.

И дьявола видя, княгиня не смеет

Ни слова промолвить, от страха нема.

И всё, что желал, с ней творил сатана.