И развлекает не толпу людскую
А знатных грамотеев, вроде Нервы.
Ведь верно, брат Дифил?
Д и ф и л
Да, брат Парис.
Не сравнивал бы я его потуги
С искусством муз, хоть он и Аполлоний.
А п о л л о н и й
И ты судья мне, лицедей бескровный,
Утративший и пол, и естество?
П а р и с
Да, он актер, и что же из того?
Мы честно зарабатываем деньги.
Сегодня я – Парис, а завтра стану
Иль Агамемноном иль богом Аполлоном,
Я воплощаюсь в сотни разных масок,
Своим искусством праведным неся
Простым плебеям, всадникам, вельможам
Великие и вечные идеи. Добра и Света.
И счастлив я, когда людское стадо,
Лишь час назад безумное, тупое
Под действием волшебных чар театра
Становится добрей и человечней,
И проклинает силы Тьмы и Злобы,
Которые сегодня правят миром.
И если нынче есть у нас Мораль,
И ходим мы на двух ногах, питаясь
Вином и хлебом, а не мясом человечьим,
Так в том заслуга вечного Искусства,
Что мир спасает от паденья в пропасть.
А что несешь им ты?
А п о л л о н и й
Несу я правду.
Ту истину, прямую и простую,
Которая таится в ваших душах,
Как птица в клетке. Как же вы боитесь
Ее на волю выпустить, стыдитесь
Самим себе признаться в трупоедстве.
«Мораль», ты говоришь, а сам развратен,
«Хлеб и вино», а как же миллионы,
Что лишены и корки плесневелой
И продают детей своих в неволю,
Чтоб только прокормиться. Каннибалы
Сидят во всех присутственных местах.
Любая должность прейскурант имеет
И чуть ли с молотка не продается.
А р м и л л а т
Про то, возможно, цезарь наш не знает…
А п о л л о н и й
Не знает?