Лежи, не шевелись.
Глаза раскрой пошире, тихо внемли
Биенью сердца своего, сосредоточься
На язычке светильника. Прошу вас,
Все прочие огни задуть. Итак,
Жизнь твоя – пламя на конце свечи,
Колеблемое буйными ветрами…
А л ь б и н а
Ой! как мне страшно!
П а р и с
Дурочка, не трусь,
Таких лихих парней, как наш Дифил,
Лишь черт с рогами испугать способен,
Да и тому он живо хвост накрутит…
О р ф и т
Напрасно мы затеяли все это…
Р у ф
О, как бы я желал, чтобы блудливый
Щенок Домицианов нынче ж помер!..
Н е р в а
Не надо волноваться. Обвиненья
Все ваши на себя приму я, ведь недаром
Я все-таки заслуженный сенатор
И бывший консул…
Р у ф
Или ты не знаешь,
Что в наше время ни один из смертны[
Не может быть от плахи застрахован?
(Аполллоний производит над Дифилом магические пассы, погружая его в транс).
А п о л л о н и й
Проснешься ты, шипение заслышав
Своей крови на лезвии ножа,
Когда ее огонь свечи коснется,
Узнаешь ты своей кончины миг…
А р м и л л а т
Смотрите, нож он в сердце погрузил!..
Д а м и д
Совсем не в сердце, только поцарапал…
Д и ф и л
О боги… что вы… Никогда!.. Неправда!..
Молю вас: нет! Нет, только не сегодня!
За что?! За что? О боже мой! За что?
(рыдает).
Зажигается свет.
Н е р в а (Аполлонию)
Когда ему кончину ты предрек?
А п о л л о н и й
Не предрекал я ничего ему. Открыл
Лишь путь ему в пучину преисподней.
И он увидел смерть свою, она